Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
Молния полыхнула в небе и расколола мрак на части.
Утром светило жаркое-жаркое солнце.
Лафарж распахнул дверь в гостиную и обвел ее быстрымвзглядом.
На коврике никого не было.
Лафарж вздохнул.
— Стар становлюсь, — сказал он.
И он пошел к двери, чтобы спуститься к каналу за ведромпрозрачной воды для умывания. На пороге он чуть не сбил с ног юного Тома,который шел уже с полным до краев ведром.
— Доброе утро, отец!
— Доброе утро, Том.
Старик посторонился. Подросток пробежал босиком черезкомнату, поставил ведро и обернулся, улыбаясь.
— Чудесный день сегодня!
— Да, хороший, — настороженно отозвался старик.
Мальчик держался как ни в чем не бывало. Он стал умыватьсяпринесенной водой. Старик шагнул вперед.
— Том, как ты сюда попал? Ты жив?
— А почему мне не быть живым? — Мальчик поднялглаза на отца.
— Но, Том… Грин-Лон-Парк, каждое воскресенье… цветы…и… — Лафарж вынужден был сесть. Сын подошел к нему, остановился и взял егоруку. Старик ощутил пальцы — крепкие, теплые.
— Ты в самом деле здесь, это не сон?
— Разве вы не хотите, чтобы я был здесь? — Мальчиквстревожился.
— Что ты, Том, конечно, хотим!
— Тогда зачем спрашивать? Пришел, и все тут.
— Но твоя мать, такая неожиданность…
— Не беспокойся, все будет хорошо. Ночью я пел вамобоим, это поможет вам принять меня, особенно ей. И знаю, как действуетнеожиданность. Погоди, она войдет, и убедишься сам.
И он рассмеялся, тряхнув шапкой кудрявых медно-рыжих волос.У него были очень голубые и ясные глаза.
— Доброе утро, Лаф и Том. — Мать вышла из дверейспальни, собирая волосы в пучок. — Правда, чудесный день?
Том повернулся к отцу, улыбаясь:
— Что я говорил?
Вместе, втроем, они замечательно позавтракали в тени задомом. Миссис Лафарж достала припрятанную впрок старую бутылку подсолнуховоговина, и все немножко выпили. Никогда еще Лафарж не видел свою жену такойвеселой. Если у нее и было какое-то сомнение насчет Тома, то вслух она его невысказывала. Для нее все было в порядке вещей. И чем дальше, тем больше самЛафарж проникался этим чувством.
Пока мать мыла посуду, он наклонился к сыну и тихонькоспросил:
— Сколько же тебе лет теперь, сынок?
— Разве ты не знаешь, папа? Четырнадцать, конечно.
— А кто ты такой на самом деле? Ты не можешь бытьТомом, но кем-то ты должен быть! Кто ты?
— Не надо. — Парнишка испуганно прикрыл лицоруками.
— Мне ты можешь сказать, — настаивалстарик, — я пойму. Ты марсианин, наверно? Я тут слыхал разные басни промарсиан, правда, толком никто ничего не знает. Вроде бы их совсем малоосталось, а когда они появляются среди нас, то в облике землян. Вот и ты, еслиприглядеться: будто бы и Том, и не Том…
— Зачем, зачем это?! Чем я вам не хорош? —закричал мальчик, спрятав лицо в ладонях. — Пожалуйста ну пожалуйста, ненадо сомневаться во мне!
Он вскочил на ноги и ринулся прочь от стола.
— Том, вернись!
Но мальчик продолжал бежать вдоль канала к городу.
— Куда это он? — спросила Энн; она пришла заостальными тарелками.
Она посмотрела в лицо мужу.
— Ты что-нибудь сказал, напугал его?
— Энн, — заговорил он, беря ее за руку, —Энн, ты помнишь Грин-Лон-Парк, помнишь ярмарку и как Том заболел воспалениемлегких?
— Что ты такое говоришь? — Она рассмеялась.
— Так, ничего, — тихо ответил он.
Вдали, у канала, медленно оседала пыль, поднятая ногамибегущего Тома.
В пять часов вечера, на закате, Том возвратился. Оннастороженно поглядел на отца.
— Ты опять начнешь меня расспрашивать?
— Никаких вопросов, — сказал Лафарж.
Блеснула белозубая улыбка.
— Вот это здорово.
— Где ты был?
— Возле города. Чуть не остался там. Меня чуть… —Он замялся, подбирая нужное слово. — Я чуть не попал в западню.
— Что ты хочешь этим сказать — «в западню»?
— Там, возле канала есть маленький железный дом, икогда я шел мимо него, то меня чуть было не заставили… после этого я не смог бывернуться сюда, к вам. Не знаю, как вам объяснить, нет таких слов, я не умеюрассказать, я и сам не понимаю, это так странно, мне не хочется об этомговорить.
— И не надо. Иди-ка лучше умойся. Ужинать пора.
Мальчик побежал умываться.
А минут через десять на безмятежной глади канала показаласьлодка, подгоняемая плавными толчками длинного шеста, который держал в рукахдолговязый худой человек с черными волосами.
— Добрый вечер, брат Лафарж, — сказал он, придерживаялодку.
— Добрый вечер, Саул, что слышно?
— Всякое. Ты ведь знаешь Номленда — того, что живет вжестяном сарайчике на канале?
Лафарж оцепенел.
— Знаю, ну и что?
— А какой он негодяй был, тоже знаешь?
— Говорили, будто он потому Землю покинул, что человекаубил.
Саул оперся о влажный шест, внимательно глядя на Лафаржа.
— А помнишь фамилию человека, которого он убил?
— Гиллингс, кажется?
— Точно, Гиллингс. Ну так вот, часа этак два тому назадэтот Номленд прибежал в город с криком, что видел Гиллингса — живьем, здесь, наМарсе, сегодня, только что! Просился в тюрьму, чтобы его спрятали туда отГиллингса. Но в тюрьму его не пустили. Тогда Номленд пошел домой и двадцатьминут назад — люди мне рассказали — пустил себе пулю в лоб. Я как раз оттуда.
— Ну и ну, — сказал Лафарж.
— Вот какие дела-то бывают! — подхватилСаул. — Ладно, Лафарж, пока, спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Лодка заскользила дальше по тихой глади канала.
— Ужин на столе, — крикнула миссис Лафарж.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
