– Чертовы пробки.
Раздалась мелодичная трель телефона, звонил профессор. Легок на помине.
– Эй, Влад, не бери трубку. – Посоветовал Тони. – Этот профессор и его конспирологическая чушь тебе только мешают. Это он сказал тебе искать старика? И что из этого вышло?
Я проигнорировал напарника. Нельзя же так, человек через половину страны летел, чтобы помочь.
– Добрый день, профессор.
– Добрый день, детектив! Хотел узнать, как продвигается расследование.
– Вы же знаете, я не могу вдаваться в подробности. – Ответил я, краем глаза поглядывая на напарника. – Но Мэтью Зейлина я нашел.
– О, правда? Он жив?
– Да, он в доме престарелых, здесь в городе.
– Удалось с ним встретиться? Он что-то сказал?
– К сожалению, профессор, эта ниточка никуда не привела. Он почти ничего не помнит и за годы растерял остатки рассудка.
– Что же, совсем ничего? – Спросил он расстроенно. – Какая досада.
– Он лишь упомянул, что нашёл из культа, но что-то его остановило. И сказал, что подозреваемый был членом семьи основателей, чтобы это не значило.
– Многое нам это не даст, конечно же. Но, я посмотрю информацию о старейших семьях города, вернее о тех, кто остался.
– А что у вас?
– Я провел вчерашний вечер в библиотеке, но работать не получилось, мигрень достала меня. Сейчас же нахожусь в городском архиве. У меня есть новая информация, но боюсь, она вам не понравится.
– Выкладывайте.
– Я покопался и свел новый график исчезновений по годам. Последний скачок был пять лет назад. Есть упоминание в местной газете и обсуждение в старом блоге. Люди спорили, реальны ли слухи о пропавших или нет. Полиция заявлений не делала.
– И что?
– И сопоставил данные с теми, что были у меня. Есть интересная тенденция. Пять лет назад в списках пропавших без вести были молодые люди от 18 до 35 лет.
– Как и сейчас.
– Да, и как девять лет назад. Но до этого график был другой, было много пропавших детей и подростков.
– Детей?
– Да, сэр. Пропажи чередовались, – подростки, взрослые, подростки, опять взрослые. Но последние разы были только взрослые. Если учитывать схему, то дети должны были пропасть в прошлый раз, когда культ был активен. А это значит…
– Что они нашли другой способ кражи детей.
– Да, наверное, так. У меня есть пара идей, но пока не хочу раскрывать подробностей, чтобы не получилось как с Зейлином.
– Но как это поможет расследованию?
– Детектив, дело не в том, чтобы поймать виновных завтра же, у подобной организации есть ресурсы, чтобы скрыть своё существование. Мы должны найти доказательства, добиться разглашения информации в масс медиа, мы должны найти прецедент! Зейлин мог быть этим прецедентом, и если бы дела можно было связать воедино, можно было бы смело переходить к расследованию по годам, подключать верхний эшелон, а не только городские власти. К сожалению, показания душевнобольного никто не примет… Наша цель, детектив, чтобы все узнали о культе. Тогда они больше не смогут безнаказанно действовать. Но для этого нужны доказательства, улики и показания.
– Окей, я понял, профессор. Как скажете.
– Я проверю кое-что и напишу вам вечером, о том, что удалось найти.
– Хорошо, буду ждать.
– До вечера, детектив.
– Он бредит, Влад. И склоняет тебя к тому же. – Заявил Тони.
– Не напрягайся. Я разберусь.
– Угу. Давай лучше заедем, перекусим куда-нибудь.
Мы обосновались в закусочной, Тони наелся картошки фри и бургеров и, положив голову на руки, пытался подремать на столе. Я заставил себя проглотить сэндвич и листал новости в телефоне. Мы ждали вечера.
Тесные черные тучи опять разразились раскатами, когда остатки серого солнечного света исчезли, полил дождь.
Я позвонил Джесс, но она не взяла трубку. Ожидаемо.
– Влад, ты правда думаешь, что управление покрывает эту секту? – Спросил Тони, которому не шел сон.
– Да, я так думаю.
– И кто по-твоему?
– Не знаю. Может быть, Альберт, или кто-то из его подручных. Они не отобразили рисунки, не увидели камеры видеонаблюдения, скрыли от нас результаты лабораторной экспертизы, вскрытия, отпечатков. Даже бомж Барри неожиданно погиб. Таких совпадений не бывает.
– В этом случае нам не раскрыть это дело, правда?
– Да.
– И какие у тебя мысли на этот счет?
– Я думаю, что пора сообщить ФБР.
– Серьезно? – Он оторвался от столешницы, удивленно глядя на меня. – И кто нас послушает?
– Помнишь, я говорил тебе об агенте, с которым работал? Он мне должен, если он сам не займется этим делом, то хотя бы пришлет кого-нибудь, кому можно доверять. Я думаю ему позвонить.
– Влад, это плохая идея. Хочешь стать доносчиком? Представь, как на нас будут смотреть в участке, после этого. Притащить агента ФБР в свой дом! Они заберут дело, обмажут дерьмом весь участок, всех кто в нём работает и нас с тобой в том числе.
– Мне наплевать, что обо мне думают управлении.
– Если бы ты не был моим другом, я бы тебе врезал. – Признался Тони. – Да, всем в участке известен твой непринужденный, веселый нрав. Тебя мало кто там любит, но все уважают. А я? Как мне быть? Я же там всю жизнь работаю! Никто не захочет иметь дело со стукачом. И от этой репутации не сбежать!
– Тони, Бог мой, что ты несешь? Люди гибнут, пропадают десятками каждые несколько лет, а ты печешься о том, какого мнения о тебе парни в офисе?
– Влад, не делай этого. – Попросил он. – У нас новая зацепка, ты сам сказал совпадений не бывает, я чувствую, это он. Если и она окажется пустышкой, тогда звони хоть президенту.
– Хорошо. – Сдался я, ведь сам не хотел звонить тому гавнюку.
Я вышел из кафе, якобы подышать свежим воздухом. На самом деле, я решился позвонить Кэти. На счастье, я всё-таки не удалил её номер. Он мне ни разу не пригодился, с того дня, когда я сошел с трапа
