на живот, поджала ноги и подперла подбородок руками. Зеб сел на пол. Они посмотрели все шоу целиком. Зеб удивил ее тем, что свел свои комментарии и жалобы к минимуму. Она даже немного повеселилась, отвечая на его вопросы о сериале и его персонажах. На самом деле он ничего не понимал, но изо всех сил пытался уловить ее интерес. Это было похоже на то, как она смотрела сериал с отцом. Эта мысль ненадолго привела ее в уныние во время рекламной паузы, но она отогнала плохие мысли и снова погрузилась в шоу, когда перерыв закончился.
К концу шоу в нее закралась легкая меланхолия. В течение этого часа все казалось почти нормальным. Но теперь все закончилось, и она снова была вынуждена столкнуться со своей новой реальностью, которая оставалась чертовски мрачной. Ее держал в плену мужчина, который в любой момент мог сорваться и убить ее. Она не могла перестать думать о том, что может произойти. Каждый раз, когда она закрывала глаза, она видела его поверх своего обнаженного и неподвижного тела, его лицо, искаженное агонией, когда он проникал в ее мертвую "киску". Она снова подумала об этом, и на этот раз все было еще хуже, ее болезненный разум вел ее по пути, который вызывал у нее отвращение, хотя и возбуждал любопытство. Например, был вопрос о смазке. Мертвые девушки не становятся влажными для своих партнеров после смерти. Очевидно. И термин "партнер" был совершенно неуместен в данном контексте, поскольку это было еще одно слово, подразумевающее согласие, а мертвые люди, конечно, не были способны дать его. Так… чем он пользовался? Своей собственной слюной? Каким-то лосьоном? Или… хм… свежей кровью жертвы?
С таким же успехом можно было бы и спросить его. Она сомневалась, что сможет обидеть парня, который делает подобные вещи, так что к черту все это.
— Чем ты пользуешься в качестве смазки, когда трахаешься с мертвым телом?
Зеб все еще сидел на полу. Он повернулся к ней и оперся локтем об угол кровати.
— Почему ты хочешь знать?
— Просто любопытно.
Он хмыкнул.
— Всем, что под рукой.
— Например?
Он рассказал ей. Подробно. Он использовал множество методов. Некоторые очевидны. Некоторые… нет.
— Ты — просто ненормальный, Зеб.
— Да. Полагаю, что да.
— Ты, блядь, полагаешь? — oна рассмеялась. — Как будто, может быть, какая-то часть тебя считает, что ты — нормальный или, я не знаю, просто неправильно понят?
Он улыбнулся.
— Я так думаю.
Странно было видеть эту улыбку. Она сделала бессмысленной следующую серию саркастических замечаний, которые она бы сделала. Она была искренней. Это была совсем не его обычная ухмылка, а скорее отражение простого веселья. На мгновение она очеловечила монстра. Но потом она вспомнила об убийстве, свидетелем которого стала в лесу. Эта перепуганная женщина, привязанная к дереву, была подвешена, как пойманная им дичь. Ей приходилось постоянно напоминать себе о таких вещах. Его жестокость. Его извращения. Его готовность убивать и причинять невыносимую боль. В такой момент было странно легко упустить это из виду. Ей приходилось быть настороже, как физически, так и эмоционально.
Зеб все еще смотрел на нее с насмешливым выражением на лице вместо уже исчезнувшей улыбки.
— Что делает тебя особенной? Что Лулу в тебе нашла?
— Я не знаю.
Джули села и отодвинулась от него. Она взяла пульт и снова начала переключать каналы.
— Должно же быть что-то еще приличное. Интересно, а на этих зашифрованных каналах нет порно? Знаешь, что мне нравится? Только девушки. Я не лесбиянка или что-то в этом роде, но парни в порнофильмах всегда такие отвратительные. У девушек всегда искусственный загар, сиськи и татуировки, но они все равно выглядят сексуально. Я примерно неделю переживала период желания стать порнозвездой. Это убило бы моих родителей, что было бы главной причиной для этого, понимаешь?
Зеб выбил пульт у нее из рук.
— Хватит этого дерьма.
Джули отпрянула от него, напрягшись всем телом в ожидании долгожданного нападения, которое, как она была уверена, было неминуемым.
— Какого хрена, Зеб?
Он снова улыбнулся, но на этот раз в его улыбке была явная ухмылка.
— Тебе давно пора проявить себя, сучка. Хватит валять дурака. Ты убьешь человека еще до конца вечера. И если ты этого не сделаешь — тебе конец, девочка. Даже Лулу не…
— Ладно, я поняла. Господи, — oна закатила глаза. — Тебе не обязательно продолжать в том же духе. Я должнa убить одного чувака. Отлично. Давай сделаем это.
Убежденность, прозвучавшая в ее голосе, удивила Зеба. Он прищурился, глядя на нее, и наморщил лоб. Общее впечатление было такое, словно человек стал свидетелем чего-то совершенно необъяснимого. Возможно, он увидел снежного человека или летающую тарелку. Он почесал затылок, его пальцы плавно скользнули по ставшим намного короче локонам.
— Я… Серьезно?
Она коротко, но выразительно кивнула.
— Да.
И она не шутила. На самом деле она не хотела никого убивать. Но и умирать она тоже не хотела. И другого выхода просто не было. Она больше не могла придумывать никаких отсрочек или неубедительных отговорок.
Время убивать было уже близко.
Так что давай покончим с этим, блядь.
— И как мы это сделаем, Зеб?
Oн проворчал:
— Что ты имеешь в виду? Ты воткнешь нож в этого ублюдка. Или стукни его чем-нибудь тяжелым по голове, — oн широко пожал плечами, отчего мышцы на его широких плечах и шее заиграли. — На самом деле это не имеет значения, главное, чтобы твоя жертва была мертва.
— Я не это имелa в виду. Я имею в виду… — oна обвела рукой вокруг себя. — Мы сделаем это здесь? Или…
— Не здесь.
— Xорошо. Где?
— В каком-нибудь милом и уединенном месте. Лучше всего в лесу.
— Я хочу воспользоваться твоим ножом. Вон тем, большим.
Уголок его рта приподнялся.
— Мне нравится этот нож, — eго ноздри раздулись, и он как-то странно потер грудь. — Хочу посмотреть, как ты воткнешь его в кого-нибудь.
Ох, бля, его заводит эта идея. Чертовски мерзко.
Джули, стараясь скрыть дрожь, скатилась с кровати и вскочила на ноги.
— Так что давай сделаем так, чтобы это произошло. В любом случае, я чертовски устала здесь торчать.
Зеб открыл свою спортивную сумку и достал одну из нескольких рубашек, которые он стащил из гардероба Джона. Он надел ее и схватил ключи со стола. Улыбаясь, он взял Джули за руку и вывел ее из комнаты.
Джули была несколько менее взволнована, чем Зеб.
Но она была настроена решительно.
Сегодня вечером все изменится навсегда. Что бы ни случилось после сегодняшнего вечера, она уже никогда
