английском. Вы понимаете? Чудесно! У Вас не было в роду испанских грандесс?
– Ох, у меня в роду кого только не было, – махнула рукой Марьяна. – Не вздумай в очередной раз цитировать Булгакова, – заметив, что Ваня уже открыл было рот, предупредила она по-русски. – Все это, конечно, очень интересно, но, с другой стороны, даже несколько страшновато. И что, собственно, теперь делать с этим знанием?
– Ну, для начала, давайте устроим небольшую профессиональную фотосессию. Не только же японцев радовать. Есть мысль сделать необычный буклет. Много заплатить Вам не сможем, но пожизненный абонемент в Прадо могу обеспечить.
Ваня все же не сдержался:
– Вас, наверное, друзья и родственники зовут Ио?
– Ну, те из них, кто знаком с греческой мифологией, – засмеялась Иоланда.
– Послушайте, Ио, а что если сделать фотосессию с некоторыми артефактами из археологического отдела и… – начал Ваня, но Марьяна опять быстро перебила его:
– Простите, Иоланда, мой муж иногда просто вживается в роль Наполеона Третьего, – и увидев вопросительный взгляд испанки, пояснила, – хочет быть женихом на каждой свадьбе и… в общем, неважно. Если хотите, я готова.
– Спасибо! Вот моя визитка, потом подумаем, как, действительно, жить с этим дальше. Ваш телефон я записала. Пойдемте. А насчет артефактов Хуан прав – я думаю, античные перстни на Ваших руках будут отлично смотреться.
* * *
Навигатор затупил ровно посередине calle Аtocha…
…На фотосессии, устроенной Иоландой, Ваня пытался играть роль продюсера, но, в силу чрезмерной эмоциональности, был отправлен за ограждение к смотрительницам. Те благоговейно наблюдали за вновь разворачивающейся на их глазах мистерией, и на Ваню смотрели, как на обладателя пещеры сокровищ, что в какой-то степени компенсировало ему выдворение с площадки. Напустив на себя вид короля в изгнании, он периодически восхищенно покачивал головой и упражнялся в своем начальном испанском – «перфетто… «перфектаменте, говорите?.. ага, спасибо»… «беллеза»… «мэйджик… или как там? тоже мистика? ты смотри»… Отщелкали все довольно быстро. Вопрос Иоланды, каковы их дальнейшие планы, застал врасплох. События последних часов погрузили парочку исключительно в загадочное прошлое, сделав таким неважным настоящее. Чтобы взять реванш, Ваня произнес речь, полную, как обычно, вселенского пафоса и историко-филологических аллюзий. Произошедшие события, заливался он соловьем, фактически сделали их духовными наследниками «Благородного рыцарского ордена Толедо», основанного великим Бунюэлем еще в начале двадцатого века. А его устав, как известно, запрещал даже умываться в «короне Кастилии и свете всего мира», дабы не смыть с себя его священный воздух. А так как умыться все-таки надо, то, видимо, настала пора откланяться. В конце концов, большое видится на расстоянии, как учил последний поэт деревни. И потому, чтобы полностью осознать случившееся с ними, надо на время покинуть эти извилистые улицы и веерообразные площади. Тем более, что золотой ключик, открывающий загадочные двери дворцовых коридоров и, соответственно, происхождения Марьяны, хранится за нарисованными очагами картин, висящих… где там могут висеть эти картины?.. в общем… Добравшись до самой высокой ноты, Ваня выдохся.
– В общем, его сильно возбуждает получасовая доступность Мадрида, – перевела Марьяна на общепонятный язык Ванины словосплетения, – он уже какой день что-то вещает о любимом баре Хемингуэя.
– Обычно это любой первый попавшийся мадридский бар, – улыбнулась Иоланда, – все их владельцы споют Вам песню о том, что старик Хэм бывал именно у них, не хуже Вашего мужа. Вы, конечно, необыкновенная пара. Возле Прадо есть несколько милых отелей, но если хотите чего-то другого, просто поставьте в навигаторе «centro», он приведет на главную парковку…
Именно в районе «centro» на calle Аtocha навигатор наотрез отказался показывать остаток пути. Выйдя из строя, путеводная коробочка голосом почему-то Жириновского громко вопрошала, зачем они ушли с маршрута? Ваня, пытаясь реанимировать путеводный ящик, медленно полз по дороге под непрерывное гудение машин нетерпеливых кабальеро. На развилке с calle Magdalena пришлось остановиться. Чтобы пропустить желающих свернуть налево, Ваня протянул машину до разметки и занял позицию буриданова осла. В четыре руки они с Марьяной выбивали хоть какую-то информацию от недобросовестного спутника. Судьбоносный свисток полицейского раздался минут через пять.
Выглянув из машины, Ваня обнаружил, что протянул слишком далеко и двойная сплошная пролегла под днищем автомобиля так симметрично, что он невольно залюбовался совершенством пропорций. Впереди на островке уже парковался мотоциклист, властным жестом подзывая Ваню к себе.
– Это лишение? – дрогнувшим голосом спросила Марьяна.
– Как минимум. Аутодафе, к счастью, они отменили лет двести назад, – Ваня старался казаться невозмутимым. И тут же тихо спросил: – У нас наличными сейчас сколько?
– Евро триста где-то.
– Маловато. Готовься к знакомству с испанскими отдаленными местами. Ну, или просто улыбайся.
В открытое окно просунулась голова в шлеме. Оценив ситуацию, офицер сразу перешел на английский.
– Problems?
– Excuse us, Officer! We're lost. The navigator is out of order, – Марьяна улыбалась самой ослепительной своей улыбкой. – Ты со своей резиновой гримасой словно компрачикос, – тихо добавила она Ване по-русски. – Веди себя естественнее. По-моему, он похож на Бардема.
– What are you looking for? – продолжил допрос красавец-полицейский.
– We need parking, – как можно увереннее произнес Ваня и сбавил улыбку. Из устрашающей она перешла в беспомощную.
– Two quarters straight and then right. Parking on Santa Ana Square, – махнул рукой офицер и, тоже улыбнувшись, добавил по-испански, – Adiós!
Затуманенными взглядами супруги проводили удаляющийся мотоцикл.
– И это всё?! Вот просто так, по-человечески – всё?! Заблудившегося туриста можно вот так отпустить?! А где наручники, руки на капот, ноги на ширине плеч и так далее? Даже прав не зачитали! Нет, спасибо, конечно, но… как-то даже за державу обидно. Вот интересно, а что бы было со мной в родном отечестве, окажись я случайно – подчеркиваю, случайно – на сплошной двойной? И подтянутый такой, кстати, действительно на молодого Бардема похож. Очечки дымчатые. Форма как влитая, видела?
– Им, говорят, Баленсиага форму шьет. Или Пако Рабанн. Смотри, вон указатель на паркинг. Санта Ана. Действительно, ровно два квартала.
* * *
Первоначальный романтический порыв – остановиться в первом попавшемся отеле – сильно скорректировало отсутствие мест и цены. Обойдя все четыре угла площади и облизнувшись на пятизведочный Grand Melia, супруги набрели на заведение с интригующим названием, обещающим, что их соседкой будет некая Алисия. Пока Ваня разглядывал лобби, Марьяна договаривалась с портье.
– Оплачивай срочно. Кто-то отказался от заезда, есть один-единственный номер. Какой-то бутик-отель. В дизайнерском стиле. Все номера оформлены по-разному.
– Да я так и понял, что дизайнерский, – прокомментировал Ваня, глядя на сумму в вылезшем чеке. Скажите, – обратился он к девушке-портье, – а любимый бар Хемингуэя далеко отсюда?
– Прямо в соседнем здании, через дорогу по нашей стороне. И
