чек.
Второй раз за вечер Форман развернулся и направился к своей квартире. Миссис Слоун дождалась, когда он скроется за поворотом, и беззвучно захлопала в ладоши. Просьба Формана означала, что у мистера Слоуна будет дополнительный заработок, а миссис Слоун как раз собиралась менять сантехнику на кухне и все думала, откуда взять денег.
– Благослови Господь мистера Формана, – негромко напевала она, уже планируя, сколько денег может заработать муж и сколько она сможет потратить на переоборудование кухни.
Агент Смит наблюдал эту картину из окна второго этажа дома миссис Коулстон. На самом деле он наблюдал за Форманом, а миссис Слоун просто попадала в его поле зрения, но дела это не меняло. После того как Форман вошел в дом и заинтересовался вентиляционной решеткой, агент Смит находился в напряжении. «Что его насторожило? – размышлял он. – Какие следы присутствия спецназовцев он мог там заметить? Или у него так сильно развита интуиция?» До тех пор, пока Форман не пришел к миссис Слоун в первый раз, агент Смит был уверен, что скоро ему придется спускаться вниз к бойцам спецподразделения и сообщать им печальную весть о том, что план по вбросу дезинформации о противоракетной обороне Москвы провалился. Когда он увидел, как щебечет миссис Слоун, Смит понял, что дама сумела развеять сомнения владельца квартиры. Он расслабился, но снова ненадолго, так как увидел, что Форман собирается проникнуть в вентиляционную систему. Забраться туда его могло заставить только одно: он уверен, что в его отсутствие в квартире кто-то был.
И снова опасения Смита рассеялись, как только Форман вылез из шахты и направился к консьержке. А уж когда миссис Слоун начала хлопать в ладоши, Смит окончательно успокоился и решил пока бойцов спецподразделения не беспокоить. Форман со стаканом виски в руке еще с час бродил по квартире. Он говорил сам с собой, и было видно, что, кем бы ни был его воображаемый собеседник, Форману он совершенно не нравился. Он отчитывал воображаемого собеседника за какие-то серьезные проступки, сыпал аргументами и даже рубил ладонью воздух, пытаясь убедить в своей правоте того, кого в комнате не было. Наконец, мистер Форман устал от собственного диалога, допил виски и завалился спать. Только тогда Смит смог покинуть пост у окна второго этажа и спуститься вниз.
Группа «Дон» в полном составе собралась в кладовой магазинчика миссис Коулстон. После возвращения майора Дубко бойцам было что обсудить. Сначала, естественно, обсуждали прошедшую операцию. Дубко рассказал о керамической безделушке, которую смахнул с полки.
– Боюсь, из-за этого могут возникнуть проблемы, – заявил он.
– Смит сейчас ведет наблюдение за квартирой Формана, – сообщил Богданов. – Он сумеет оценить ситуацию и в случае угрозы даст нам знать. Сейчас нужно подумать, как лучше обставить дело с Геннадием Хустовым.
– Я считаю, ехать нужно сегодня. Юра, сколько, ты сказал, ехать до Чесапик Бич? – первым высказался Коля Дорохин.
– Около сорока миль, в пересчете на километры получается примерно шестьдесят пять километров, – быстро подсчитал Казанец. – Если приплюсовать дорогу от Чесапик до фермы и дальше, получится около полутора часов. С учетом пешей прогулки не больше двух часов.
– Отлично. До утра времени у нас достаточно. Как думаешь, Юра?
– Согласен. Оттягивать я бы не стал. Место там уединенное, из всех помех только его подружка Милли.
– В том-то и дело, что у объекта появилась подружка, и она, в отличие от Хустова, на легальном положении. Более того, она является гражданкой США. Как думаешь, Коля, что сделает мадам Милли в первую очередь, если мы вломимся к ней в дом посреди ночи и похитим ее избранника? – вступил в дискуссию майор Дубко.
– Что предлагаешь ты? – спросил Дорохин.
– Поехать можно и сейчас, но в дом не вламываться. Дождаться, пока Хустов сам не выйдет, и похитить его. Пусть потом Милли ищет его хоть до скончания века, мы свое дело уже сделаем.
– И снова неверное решение, – заметил Богданов. – Нам не нужен шум вокруг имени Хустова, по крайней мере, не сейчас. Нужно дождаться пятницы, когда Форман переговорит с директором АНБ.
– Хочешь оставить Хустова до пятницы в свободном полете?
– Нет, мы его заберем, но только так, чтобы он мог в случае необходимости вернуться к Милли и продолжить играть свою роль. Мы не знаем, насколько легко они поверят словам Хустова и станут ли его проверять.
– Зачем им проверять Хустова? – спросил Дорохин.
– Американцы больше всего боятся подставы, – пояснил Богданов. – Я уверен, что, когда директор АНБ услышит о русском перебежчике, он сразу подумает, что Хустов готовит провокацию американским властям. Без проверки они на сделку с Хустовым не пойдут, так что и нам придется ждать.
– Но как мы выманим Хустова из дома, чтобы Милли не заподозрила неладное? – снова задал вопрос Дорохин.
– А сделаем мы это с помощью твоего приятеля Алекса, – заявил Богданов. – Пусть потрудится на благо Родины, которую он покинул. Верно, парни?
– Точно! Его я на нейтральную территорию легко вытащу, – согласился Дорохин. – Он считает меня своим лучшим другом, по крайней мере, на настоящий момент, пока у него на службе неурядицы.
– Вот и отлично. С утра поедешь к нему, обработаешь и привезешь в дом на Висконсин-роуд. А ты, Юра, отправишься в Чесапик Бич, понаблюдаешь за объектом, чтобы он не надумал снова сбежать, – скомандовал Богданов. – Дубко, останешься здесь, будешь следить за квартирой Формана. Если он куда-то поедет, следуй за ним. Тейлора придется предоставить самому себе.
– Ты будешь на Висконсин-роуд? – спросил Дубко.
– Сначала доложу в Центр о наших подвижках, потом поеду туда, – подтвердил Богданов. – Буду ждать возвращения Дорохина. Хочу лично пообщаться с полицейским Алексом.
– Так что, сейчас расходимся? – Дорохин зевнул. – Спать охота, я бы сейчас часов двадцать кряду проспал.
– Расходимся, парни. Сегодня все хорошо потрудились, молодцы, – похвалил бойцов Богданов.
– Служим Родине, товарищ командир, – за всех отрапортовал Дорохин. – Все, я на Висконсин-роуд. Юрок, ты со мной?
Казанец в знак согласия кивнул и первым вышел из дома. В комнате остались только майор Дубко и подполковник Богданов.
– В чем дело, Саша? – Богданов с удивлением смотрел на друга, который явно хотел что-то сказать, но не решался. – Ты что, вдруг обрел сверхскромность? Или внезапно потерял ко мне доверие?
– Не говори ерунды, Слава. – Дубко громко фыркнул. – Когда это мы друг другу не доверяли?
– Тогда чего мнешься, как новобранец перед деревенской бабой? – грубовато спросил Богданов.
– Дело уж больно деликатное. – Дубко бросил взгляд в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, и Богданов понял, в чем заключаются опасения друга.
– Не хочешь, чтобы Смит услышал? – догадался он.
– Не хочу, – честно признался Дубко. –
