и своих детей обеспечить.
Светка, конечно же, благоразумно умолчала о том, что тогда регулярные поездки на отдых вместо Западной Европы и Ближнего Востока ограничатся дачей в восемь соток в нескольких километрах от города, а новенькую иномарку, подаренную на прошлый Новый год мужем, придется продать для оплаты учебы и кружков ее чад. Но Виолетта-то ничего этого не знала. И на нее уверенное поведение Светки произвело должное впечатление.
– У нас разный образ жизни, – буркнула Виолетта, однозначно задетая за живое. Была б она трезвая, выразилась бы иначе, помягче, более витиевато, так, как предписано этикетом. Но не сейчас. – Мои родители уверены, что зарабатывать должен муж.
– А если он умер или к другой ушел? – лениво поинтересовалась битая жизнью Светка. – Ну вот все в нашей судьбе бывает Можно же представить себе, да? Женщина внезапно осталась одна, без кормильца, но с детьми. Делать-то что в такой нелегкой ситуации?
– Другого мужа найти, – твердо отстаивала свое право не работать Виолетта. Патриархальное воспитание давало свои результаты. А некая выпитая янтарная жидкость помогала Виолетте смело спорить с незнакомым человеком. Чего трезвая она точно делать не стала бы.
Я прекрасно понимала, что разговор предстоит долгий, для меня не особо интересный, но определенно сложный, а потому поставила чайник. Мы со Светкой точно не гордые, дешевый чай попьем. Может, глядя на нас, и Виолетта подтянется. Из сладкого, правда, только овсяное печенье на столе лежало. Но когда споришь, не замечаешь, что ешь и пьешь. Так что и его наша троица проглотит довольно быстро.
– Какой интересный взгляд на жизнь, – голос Светки сочился сарказмом. – А всем ли мужикам нужны бабы с детьми? Или у вас есть что-то такое, ради чего вас любой замуж возьмет? Например, тонны золота или редкая книга, которую можно продать и те же тонны золота получить?
Я хмыкнула и решительно повернулась к раковине. Грязная посуда просто вопияла о том, что ее пора мыть, и все равно кому. Магии здесь не было. На посудомойку я в этом мире еще не заработала. Приходилось мыть ручками.
Виолетта, занятая беседой, не заметила этого вопиющего факта. И слава богу. Еще нотаций здесь мне не хватало, тем более при Светке.
Часть разговора я упустила из-за го шума воды. Присоединилась к спорщикам, когда громко засвистел чайник. К тому времени большая часть посуды уже была вымыта.
– Чай, – сообщила я, расставляя на столе дешевые фаянсовые чашки и заливая кипятком заварку, вернее ее остатки, в небольшом заварочном чайнике.
За компанию и невкусный чай, как и ожидалось, пошел на ура. По крайней мере Виолетта не жаловалась – пила чашку за чашкой и не переставала спорить со Светкой.
– Женщина должна быть женщиной до конца, – горячилась Виолетта, недовольная, что с ней, аристократкой, кто-то смеет спорить, не соглашается с привитыми ей ценностями. – Что это за женщина, если она работает наравне с мужчинами, а тем более зарабатывает так же, как они? Зачем ей тогда муж? Что он может ей дать в таком случае?
– Чувства, милочка, – Светке надоело всерьез что-то доказывать своей оппонентке, и она перешла на снисходительный тон. Словно с ребенком разговаривала, объясняла тому прописные истины. И Виолетту такой тон жутко раздражал. – Есть такие вещи у человека, как чувства. И избавиться от них бывает очень трудно, а иногда и невозможно. Случается и такое, да… Вот, помню, первый мой муж был никудышным человеком: мелочный, сварливый, обнаглевший до ужаса. Но я его обожала, фиг знает почему.
– Но при этом развелись? – въедливо уточнила Виолетта.
– Я? – Светка ностальгически хмыкнула. – Да если бы. Нет. У меня не хватило тогда мозгов для подобного поступка. Он, муж то есть, сам сбежал с какой-то фифой, моложе меня на пару лет. У меня уже был первенец, Владька. Полтора года ему исполнилось на тот момент. Мелкий, активный. Жрать постоянно просил. Помощи не имелось. Пришлось брать себя в руки и пахать, пахать, пахать. Благо я к тому времени уже отучилась, профессию в руках имела. Ну и подработки были, куда ж без них Мелкого ж надо было как-то тащить.
– А родственники? – удивилась Виолетта.
– А они не у всех бывают, – Светка с деланым равнодушием пожала плечами. – Моя мать тогда жила в другом городе, намного меньше этого, ко мне перебираться не хотела. Мне там ловить было нечего – работы нет, мужики все женатики. Даже в садик Владьку не определить – мест нет. А больше никого и не имелось. И да, других мужиков на тот момент на горизонте тоже не имелось. Да и не горела я желанием с разбитым сердцем заводить серьезные отношения. И кто б нас с Владькой кормил тогда?
Виолетта подавленно молчала. Она не знала, что сказать. Я решила не вмешиваться и, пока на меня никто не обращал внимания, сбежала в спальню. Минут через двадцать-двадцать пять ко мне присоединились и обе спорщицы. Им надоело выяснять отношения. Дождь за окном не прекращался. Так что мы снова включили киношку. Только теперь мы со Светкой активно обсуждали героев и сюжет. А Виолетта молча слушала наши разглагольствования.
Так неспешно, по-тихому, и прошел день. Светка ушла ближе к вечеру, когда ее муж позвонил в третий раз и поинтересовался, не пора ли вызывать эвакуатор, чтобы вытащить жену из гостей.
Оставшись вдвоем, мы с Виолеттой поели то, что имелось из купленного вчера, вымылись и под шум капель за стеклом завалились спать.
Глава 51
Бывает, начнёшь прибирать, вытащишь всё на середину комнаты. Ходишь, смотришь… И дня через три приходит хорошая мысль сложить всё, как было.
На следующее утро за окном светило солнце, пусть и осеннее, но все же яркое. Правда, температура не радовала. Вот совсем, ни капельки, не радовала.
– Верхняя одежда у меня есть, – я задумчиво посмотрела на термометр за окном, – но очень теплая, типа шубы. И только на меня. Ты в ней утонешь и запаришься.
Виолетта нерешительно выглянула на улицу. Лужи с небольшое море ее, похоже, не вдохновили.
– А еда?..
– А еду мы почти всю вчера слопали, – хмыкнула я. – Там остался небольшой пакетик с орешками и одна пачка так не любимой тобой лапши. На двоих точно не хватит. Да и на одного… Вряд ли…
Тихий вздох голодной Виолетты был мне ответом. Да уж, похоже, пора раскошеливаться…
Оставлять Виолетту одну дома я не хотела. Мало ли, куда она влезет. С ее умениями станется и квартиру поджечь. Поэтому придется или вдвоем ходить
