дальше грибы и ягоды… Комары с кулак и слепни размером со слона…
Сбор пацанов мы нашли сидящими на лавочках неподалеку от садика. Многие пацаны явно недавно вернулись с купания — мокрые волосы и капли воды на загорелой коже выдавали их с головой.
В центре сидели двое старших. Остальные как-то кучковались возле них.
— Ну что, пошли? — кивнул Гурыль на пару десятков ребят. — Или зассал?
С нами вместе был ещё Перец. Других Гурыль брать с собой не захотел. Горбыль тоже хотел поехать, но Гурыль отрицательно помотал головой:
— Мы идем не махаться, а с мирными целями. Не стоит напрягать лишний раз людей…
И вот мы вышли из покоцанных «Жигулей». При нашем появлении пацанва настороженно подобралась. Они настороженно уставились на нас. Оно и понятно — их тоже многих тягали в милицию, чтобы «прояснить и выяснить».
— Здорово бывали, пацаны Рабочие! — поднял руку Гурыль.
— И тебе не хворать, Гурыль, — отозвался один из старших.
— Пацаны, у меня к вам тема есть. Обкашлять надо, — сказал Гурыль.
— Что за тема?
— Нам бы с глазу на глаз перетереть. Потом вы уже у своих спросите, а мы…
— А вы слегка охолоните, — поднялся второй старшак. — У нас от пацанов секретов нет. И если хотите, то спрашивайте сразу. Всех спросите, все и ответят.
Гурыль взглянул на меня, я моргнул в ответ. Стоящий рядом Перец почесал нос. В принципе, озвучить наше дело можно и при всех. Всё одно остальные узнают.
Мы хотели сначала перетереть со старшими, обсудить, перетащить на свою сторону, чтобы расписать перспективы и бонусы за привод пацанов на наше небольшое соревнование. Ну да, без личного интереса вряд ли кто будет подтягивать пацанву. Но если нет, так нет. Можно и сразу перейти к делу.
— Что же, тема такая, пацаны, — откашлялся Гурыль. — Хотим собрать пацанов с Южи и устроить лютую спортивную зарубу. С призами, наградой и всякими плюшками. Накидали планчик, соревнования, всякое-разное.
— Люди говорят, что ты зачастил в ментовку? Закозлился, Гурыль?
— Нет, пытался пацанов выцарапать и сам ответ за себя держал, — ответил наш старший спокойно. — Хреново там, наших закрыли, слышали?
— Да слыхали. Пацанов жалко. И тех, кто в земле, и тех, кто за решеткой.
— Вот мы и не хотим повторения этой х…ни. Ведь по сути… Олимпиада она же… На время проведения Олимпиады объявляли священное перемирие, в это время нельзя было вести войну. Вот старшие и должны обеспечить это.
— Ты себя слышишь, Гурыль? — спросил старший по кличке Топор, Серега Чернокожев. — Что за хрень ты предлагаешь? Какую лютую дичь затираешь?
Остальные молчали. Ну да, когда старшие разговаривали, молодняк обычно молчал.
— Да нет никакой дичи. Мы на мировую вызываем. Вытрясти дурь из голов при спорте, пообщаться, войти в солидарность, — сказал Перец. — Сколько нам ещё можно с палками бегать? Мы хотим положить начало нормальной теме, чтобы решать вопросы не кулаками, а языком и головой. Чтобы поработать мускулами на нужное дело. Чтобы разборы были адекватные, а не только махались по факту того, что на чужой район заступили.
— Мы не хотим идти на поводу у синей темы, — проговорил Гурыль веско. — Не хотим, чтобы пацаны в молодые годы на параше торчали. Вы же не хуже нашего знаете, что заводилы той бойни сейчас кукуют на свободе, а ровные пацаны за них мазу тянут.
Топор вытащил сигарету из пачки «Опала», взглянул на второго старшего и дернул головой, словно молчаливо задавая вопрос. Тот кивнул. После этого Топор махнул рукой, показывая Гурылю отойти в сторонку.
Всё-таки старшаки поняли, что у них тоже может быть интерес, о котором не должны знать молодые. Что если будут призы, то будут и деньги, а с такого навара можно и поживиться.
Гурыль кивнул мне, взглядом показывая на место, куда мне следует отойти и где дожидаться решения. Ну да, я тоже был молодняком. И пусть я замутил всю эту тему, но договариваться должны старшие. Я же должен стоять в сторонке и тихо пялиться себе под ноги.
Пацаны негромко переговаривались между собой, пока старшие решали дела в отдалении. Да, это были те самые «дела», после которых в обиход пошла расхожая фраза: «Я не при делах!»
Когда так спрашивали, то можно было так ответить. Но! Тем самым молодой человек признавался, что он не пацан, а так — «не пришей…зде рукав». Такого можно было и чморить, разводить на бабки, лишать понравившейся одежды.
Так можно было говорить, чтобы не быть отмудоханным в чужом районе, но если сказал так, то будь готов ответ держать, когда увидят на своём районе в среде пацанов. Если так сказал, то уже обрек себя на «отшивание». Настоящий пацан должен был гордиться тем, что он пацан, а не чмо болотное, и при спрашивании ответ держать. И обосновать, если нужно…
Тоже правило из негласного пацанского кодекса. Если подписался, то держи слово.
Я ковырял носком ботинка траву, разглядывая копошащуюся на стебле полыни божью коровку. Специально не поднимал взгляд на сидящих неподалеку ребят, чтобы не выхватить незатейливое: "Чо зыришь?'
Сколько прошло времени? Пять минут? Десять? Может быть, пятнадцать минуло, когда старшие с Рабочих вернулись к своим ребятам и спросили:
— Ну что, щеглы, согласны по спорту вдарить? Призами за первые места станут пылесосы, утюги и даже телек!
Пацаны переглянулись, а потом посыпались ответы:
— Ну да. Чего бы и нет? Я согласен. Мне дома тоже утюг нужен.
— Не слышу единогласия, — бросил Топор. — Пацанва, согласны вдарить по спорту? Три-четыре!
От мощно грянувшего «Да!!!» заполошно взлетели воркующие неподалёку голуби.
Ну что же, первый блин вышел не комом. Теперь осталось мотнуться по другим районам и заручиться уже их поддержкой!
Глава 21
Вроде бы всё проходило гладко. Маявшиеся от безделья пацаны охотно поддерживали нашу идею — организовать миниолимпиаду. Да ещё и с нужными для дома призами. За день мы объехали пять точек сбора, переговорили со старшими, а те дали добро на это.
Единственно, что в последнем пункте нашего небольшого путешествия пришлось задержаться и слегка почесать кулаки. Ребята с РТС встретили нас точно также, как и другие — настороженно и слегка враждебно. Оно и понятно — на их территории появились чужаки, а со стороны друзей этих чужаков недавно
