жизни будут потеряны, — он прикрыл глаза, и беззвучно прошептал короткую молитву.
Сюаньбэй
— Проникнем туда тайно, — предложил Инь Шэчи. — Прокрадемся к киданям ночью, и завяжем схватку. Часть из нас атакует командирские шатры в поисках принца Чу, а другая — отвлечет врага на себя.
— Что-то в этом предложении есть, — почесал редкую бородку, побитую сединой, воин по имени Шань Чжэн, известный под прозвищем Железноликий Судья. — Но те из нас, что будут биться с солдатами Ляо, окажутся в смертельной опасности. Не стоит недооценивать киданей — они сильны и умелы.
Шань Чжэн с сыновьями
— Верно, Серебряная Змея хочет предложить Клану Нищих сомнительную честь стать приманкой для войск Ляо, — безразличным тоном бросил Цюань Гуаньцин.
— Вовсе нет, — весело рассмеялся Инь Шэчи. — Я не решался попросить об этой великой чести для себя и своей жены — ведь я всего лишь безвестный юнец, и негоже мне отбирать славу у уважаемых старших. Но, если Клан Нищих отказывается, я с гордостью приму эту ношу, и буду рубить киданей, пока не затупится мой меч.
— Хорошо сказано, парень, — одобрил Ю Цзи, младший из братьев Ю, чье подворье в округе Гунсянь, известное как Место Встречи Героев, было знаменито своим гостеприимством среди вольного люда. — Я и мой брат будем рады встать с тобой плечом к плечу на поле боя, — Шэчи, улыбнувшись, ответил ему коротким поклоном.
— Все же, опасность для тех, кто станет приманкой, слишком велика, — промолвил господин Тань, грузный и задумчивый пожилой воин. Он и его жена были знамениты своими алхимическими навыками, и кулачным мастерством. — Не сомневаюсь в вашей храбрости, собратья, но незачем лезть в пасть тигра — придумаем лучше другой способ отвлечь врага.
— Здесь вам помогу я, — взял слово генерал Хань. — Кидани слабы и неумелы в искусстве использования огневых припасов, но понимают, что без них, осада крепостей в нынешние дни может стать кровавой могилой даже крупным армиям. Елюй Нелугу везет с собой запас огненного зелья[4], надеясь с его помощью обрушивать стены сунских твердынь. Мои разведчики выяснили, что все оно сложено в большом складе, охрана которого — прискорбно мала, — он устало засмеялся. — Глупые варвары боятся собственного оружия. Если подорвать этот склад, поднявшийся пожар надежно отвлечет их солдат. К тому же, лишившись огневого припаса, кидани лишатся способности быстро брать крепости.
— Такой поджог, скорее, станет нам помехой, — нахмурился старейшина У Чанфэн. Этот уважаемый нищий выглядел дряхлым старцем, но былая сила еще не ушла из его рук, а его искусство обращения с саблей по-прежнему было одним из лучших в Поднебесной.
— Когда склад с огневым зельем взорвется, каждый киданьский воин пробудится ото сна, — продолжал он. — Пусть они и будут неорганизованы и растеряны, их число создаст непреодолимое препятствие как в поисках принца Чу, так и для бегства.
— Можно подорвать этот склад после того, как принц Чу будет пойман, и мы покинем лагерь, — высказался Инь Шэчи. — Занятые тушением пожара, кидани и думать забудут о преследовании.
— Точно, — поддержала мужа Му Ваньцин. — А отвлечь врага можно шумом. Звуки в горах разносятся лучше и быстрее, чем на равнине, и даже один всадник может прикинуться конным отрядом, нарочно шумя погромче. Кто-то из нас может пробраться к дальней окраине лагеря, и, в назначенное время, нашуметь там, привлекая внимание киданей. У кого здесь есть добрые кони?
— Да восславится Будда, — грустно склонил голову Сюаньбэй. — Мы, монахи, не можем владеть мирскими благами. Телеги и лошади, на которых мы прибыли в Яньмыньгуань, были переданы армии.
— Все мы прибыли сюда конными, — добавила госпожа Тань. — Но наши лошади измотаны долгим переходом. Не думаю, что они смогут долго кружить под стенами киданьского лагеря, а после — легко уйти.
— Это — невеликая беда, — Хань Гочжун был заметно ободрен складывающимся планом. — Моя личная охрана — пятьдесят умелых всадников. Их копья остры, доспехи — крепки, а скакуны — сильны и выносливы. Они легко создадут не только шум, но и видимость нападения на лагерь врага. Вдоволь пошумев, они без труда уйдут обратно в крепость, и сомнут любой заслон, что враг сумеет выставить на их пути.
— Что ж, решено, — заключил Цяо Фэн. — Я и присутствующие здесь славные воины проберемся ночью в лагерь киданей. Часть из нас, во главе с Серебряной Змеей, завяжет бой, привлекая внимание, и, одновременно с этим, гвардейцы генерала Ханя устроят притворную атаку на лагерь. Остальные ворвутся в командирские шатры, и, среди двойников, отыщут Елюй Нелугу, после чего, поймав его, подадут сигнал к отступлению. Когда мы покинем лагерь врага с нашей добычей, один из нас взорвет киданьский склад огненного зелья, отвлекая солдат Ляо пожаром.
— Остается лишь один вопрос, — вмешался У Чанфэн. — Человек, не знающий силы огневого зелья, легко подорвет себя вместе с ним, или же и вовсе не сумеет устроить взрыв достаточной силы. Кто из нас умеет обращаться с огневыми припасами?
— Я, — подал голос длинноволосый молодой мужчина, пришедший на общее собрание тихо и без представлений. Его скуластое лицо выражало вселенскую скуку, словно он не участвовал в обсуждении смертельно опасного предприятия, а слушал подробное перечисление местных цен на овощи. Он поднялся на ноги, и коротко поклонился присутствующим.
Неизвестный юноша
— Могу ли я узнать твое славное имя, собрат? — дружески поинтересовался Цяо Фэн.
— Я всего лишь безвестный юнец без роду-племени, — равнодушно ответил тот. — Что значат имена пред лицом возможной смерти? Яньло-вану уже известно каждое из них.
— Что ж, если ты хочешь сохранить свое имя в тайне, быть посему, — не смутился глава Клана Нищих. — Готовьтесь, друзья — мы выступаем сегодня вечером.
— Я хотел бы предложить еще одну вещь, — медленно проговорил Инь Шэчи. — Нужно накрепко запереть ворота, и усилить караулы на стенах. Часовым же следует строго наказать не только следить за приближающимся врагом, но и никого не выпускать из крепости. Если лазутчики врага прознают о нашем плане, и успеют послать весть Елюй Нелугу — быть беде, — ему не понравились скрытность и нарочито скучающий
