его лишь раздуло. Он увеличился и впал в ярость…
В это время от стены отломился огромный кусок, и в образовавшейся дыре визидары с ужасом увидели выпуклый глаз чудовища. Кеатли ещё не мог к ним проникнуть, но пытался их разглядеть. Его огромный кровавый зрачок вращался, заставляя цепенеть от страха.
— Надо потушить свет, — крикнула Мэдлин и кинулась к сталагмиту, где был прикреплён фонарь.
Дальше всё произошло молниеносно. Итиро увидел эту сцену, словно в замедленном сне.
Как Мэд бежит и снимает фонарь. Как врывается в пещеру язык чудовища, в одну секунду обвивает тело девушки и тащит к проходу. Как высоко взлетает фонарик, разбрасывая блики по стенам. И как Марио неожиданно выхватывает длинный меч Итиро, подбегает к почти втянувшемуся в дыру языку, и в одно движение перерубает его, у самой талии Мэдлин. Взметнувшиеся длинные белые локоны Мэд попали под меч и упали на воду, отрезанные, как и жуткий язык. Марио обдало такой мощной грязно-лиловой струёй крови, что она сбила его с ног.
Раздался оглушительный вой, от которого все на короткое время оглохли. Они стояли, схватившись за уши, пока не наступила тишина.
Какое-то время все глядели друг на друга, прислушиваясь.
— Наверное, оно умерло, — предположил Рыболов. — Мне отец рассказывал, что слабое место кеатли — кончик его языка. Отрежь его, и чудовище погибнет.
Тафари вытащил из воды фонарик. Ремесленники собрали вещи и осторожно пошли в пещеру кеатли по наполовину обмелевшему коридору.
Шли тихо и осторожно, потому что вода была мутной от крови, и дно не просматривалось. Приходилось ставить ноги наощупь, чтобы не упасть.
Наконец, они дошли до норы кеатли. Пахло здесь нестерпимо едко. Но пещера была пуста. Удивительно — в самой пещере вода была прозрачной. И всё дно было покрыто разными предметами, которые кеатли сюда стащило за долгие годы. Как найти среди них тол?
Поглядывая на огромную дыру в стене, сквозь которую, по-видимому, ушло чудовище, визидары стали вылавливать то, что лежало под водой. Тут было много ржавого оружия, предметы быта.
— Кажется, нашёл! — обрадовано закричал Марио.
Он держал на ладони призму, огранённую в серебристый ободок. Это была большая выпуклая линза из горного хрусталя. По её краю шёл узор, в которое вплелось переливающееся слово: «Crescere» с одной стороны, но если линзу перевернуть, то слово было другим: «Multiplicatum».
— Да. Это точно твой тол, — подтвердил Тафари, — смотри, значок визидаров-ремесленников, — он показал на выбитый по ободку узор.
Марио поднял перед собой линзу, посмотрел через неё на лежащий рядом старый меч и произнёс:
— Крескере!
И тут же меч стал в два раза больше. Марио перевернул линзу и прочее второе слово:
— Мультипликатум!
И мечей стало два. Лицо Марио посветлело, он, рассматривая тол, улыбался.
— Я чувствую, как он придаёт мне силы, — сказал Марио, — я стал таким же, как вы.
— Вот тут ты ошибаешься, — похлопал его по плечу Тафари, — ты всегда был таким, как мы. И не тол тебе даёт силу. А твой род. Эта сила всегда была в тебе.
— Смотрите, — закричал лазавший в опустевшем гнезде кеатли, Итиро. — Тут ещё один странный предмет!
Из слежавшейся мокрой соломы он достал гладкий чёрный каменный шар.
— Тяжёлый, — взяв его в руку, сказала Мэдлин. Прикидывая, сколько он весит.
— Может, их надо совместить с моим толом? — предположил Марио.
Он положил шар на выступ и применил к нему обе стороны линзы. Но шар не увеличился и не размножился.
— Странно, — разочарованно протянул Рыболов, — ничего не поменялось.
— Ты неправ, — ответил ему Итиро, взявший камень, — посмотри!
И он показал, что на шаре появилось слово: «Нет».
— И то это значит? — спросил Марио.
— Я не знаю, — пожал плечами Итиро. — Надо подумать.
Шар и призму они положили в рюкзак.
Потом они долго искали Огненную палочку Итиро. Но так её и не нашли.
По широкому проходу уставшие, грязные герои, вышли к обмелевшему сеноту. За время сражения, вода ушла куда-то во внутренние пещеры. Теперь почти весь сенот занимало тело чудища. Кеатли лежало, вытянув кривые лапищи кверху. Мутные глаза его были полузакрыты, а из широко раскрытой острозубой пасти торчали остатки языка.
— Если бы он не был таким огромным, — сказала Мэдлин, — я бы сравнила его с жабой. С мерзкой раздутой жабой.
Сверху на них глядели Стурла и Бернис.
— Вы живы! Какое счастье!!! Это было очень страшно, — крикнула им Волчица, — оно жутко выло и билось. Мы боялись за вас.
Итиро, Мэдлин, Тафари и Марио, помогая друг другу, поднялись по склизкому боку чудища на его живот. Стурла скинул им верёвку Марио и помогал подняться.
Сначала вытащили Мэдлин. Она лезла по верёвке вверх, цепляясь за корни мангрового дерева.
— Мэд, ты успела там сходить к парикмахеру? — пошутила Бёрнис, увидев, что волосы подруги теперь еле прикрывают лопатки.
Но девушка лишь устало отмахнулась. Она села на землю, пытаясь очиститься от липкой грязи.
Потом на поверхность поднялся Марио. Когда его серьёзное сосредоточенное лицо, забрызганное кровью, увидел Стурла, он сказал:
— Прыгал туда мальчишка, а вылез воин. Ты выглядишь, как викинг. Только шлема не хватает. Зато доблести в глазах — хоть отбавляй.
Парень поправил ножик на поясе и выпрямился. Взгляд Марио действительно изменился. Меж бровей пролегла морщинка бойца. Его движения и мимика стали сосредоточеннее, а глаза…Глаза у всех меняются, кто заглянул влицо смерти.
Быстро вскарабкался наверх Тафари и, обернувшись, махнул Итиро, подавая знак обвязаться верёвкой. Парень обмотал еёвокруг пояса, и уже хотел было крикнуть, чтобы его поднимали, как нечто привлекло внимание Итиро в пасти кеатли.
— Опустите меня туда! — крикнул он наверх, указав вглубь глотки чудища.
Тафари и Стурла переглянулись, но спорить не стали. Перекинув верёвку через плечи, они медленно опускали друга в страшную пасть. Через мгновение Итиро скрылся меж зубов чудища, напоминавших ряды кривых сабель.
Мэд и Бёрнис, не отрываясь, смотрели на морду кеатли. В какое-то мгновение Мэд показалось, что огромный мутный глаз дёрнулся, и девушка еле сдержала крик. Но тут же из пасти показался облепленный тошнотворной слизью Итиро. А в руке он победно держал Огненную палочку.
— Ура! Ура! — запрыгали от счастья девчонки.
И когда Итиро подняли на поверхность, кинулись его обнимать, не обращая внимания на его жуткий вид и запах…
— Ну что же, друзья, вперёд. Франция ждёт нас! — сдержанно сказал Рыболов.
Он обернулся на мёртвое чудище, окинул прощальным взглядом сенот. И первым двинулся по дорожке домой.
Теперь визидаров было уже шестеро и вдохновляло их то, что они точно знали, где живёт седьмой ремесленник.
…Когда на корабль в порту
