Терпеть больше просто не могла. Заёрзала бёдрами по выпирающему бугру на штанах у мужчины, и когда меня обняли за талию и с силой прижали к каменному члену, из груди вырвался сладостный стон. Между ног пульсировало. Хотела его до одури. Оторвавшись от мужской губы, спустилась на его шею, не переставая ёрзать клитором по возбуждённому мужскому органу. Слегка прикусила кожу, и Лестат рыкнул, приподнимая меня и освобождая член из штанов. Ощущая возле входа горячую головку мужской плоти, немного отодвинулась, не давая вампиру, чтобы он в меня вошёл. Не знаю, что со мной происходило, но так хотелось его помучить.
Не отрываясь от шеи, спустила руку на член и, сжав его, начала медленно скользить им по клитору, тихо постанывая. Вампир попытался притянуть меня ближе, но я упёрлась стопами в пол и не дала ему этого сделать.
— Нравится меня мучить? — прохрипел он, находя пальцами мой сосок и зажимая его между пальцами.
— М-м-м! Очень! — сказала чистую правду. Да и ни к чему сейчас была ложь. Мы слишком хорошо чувствовали друг друга в этот момент.
С каждым движением члена по пульсирующему желанием бугорку мои стоны становились громче. Лестат терпеливо ждал, когда я наиграюсь и позволю проникнуть в моё тело. Привстав на цыпочки, направила член и только начала медленно опускаться на него, получая удовольствие от его наполненности, как меня взяли за бёдра и резко опустили, проникая в моё тело до упора.
Вскрикнула. Так как тело задрожало от приближающегося оргазма. Лестат замер, пристально наблюдая за моей реакцией. Но потом, убедившись, что мой крик был не от боли, вновь приподнял и снова резко опустил, плотно прижимая к своему паху.
Движения стали быстрее. Я целовала его губы, ощущая скользящую плоть внутри. Было настолько хорошо, что не заметила, как чуть сильнее стиснула зубы и прокусила его губу. Лестат шикнул, но отстраняться не стал. Рот сразу наполнился вкусом вампирской крови, а по телу прошло уже знакомое тепло.
Немного откинув меня назад, не прекращая двигаться, мужчина втянул мой сосок в рот, играя с ним языком. Я и так терпела из последних сил, и это было последней каплей. Громкий стон, сладкое сокращение мышц, и я бесчувственной куклой падаю на грудь вампира.
— Такая пылкая, — шептал он, — вот только ты совсем забыла про меня.
Встав вместе со мной, Лестат посадил меня на стол. Взяв за попу, начал с силой вколачиваться в моё тело. Буквально несколько движений, и я ощутила пульсацию члена внутри себя.
— Два дня ожидания этого стоили, — прошептал он. — Ты не против, если я немного тебя пораню? Безумно хочу твоей крови!
— С каких это пор ты начал спрашивать разрешения? — лукаво спросила я, обнимая ногами мужчину за бёдра.
— С сегодняшнего дня, — улыбнулся он.
Я отклонила голову вбок, открывая доступ к шее, и была очень удивлена, когда Лестат отказался меня кусать. Он достал магический нож и нанёс на запястье небольшой надрез. Приподнял мою руку чуть выше и, не убирая от раны кинжала, прислонился рядом с ним губами, слизывая выступившую кровь. От прикосновений его языка между ног сладко заныло. Шумно втянув носом воздух, Лестат хищно улыбнулся и, отложив кинжал в сторону, подхватил меня на руки. В одно мгновение перед нами возник портал, и мужчина ступил в него вместе со мной.
44. Счастливое будущееЛестат
Я не мог надышаться ею. Девушка была настолько искренней и настоящей, что всё свободное время не отходил от неё ни на шаг. Мне постоянно хотелось к ней прикасаться и быть рядом. Она дарила мне тепло и ласку, которых ранее не доводилось испытывать.
Очень сложно было покидать Ламию в ночное время суток. Она так сладко спала или наоборот, ластилась ко мне, словно котёнок. Хотелось прижать её к себе и больше никогда не отпускать. После нашей ночной встречи на кухне девушка больше не ночевала у себя в комнате. Мы вместе делили одну постель и купальню.
После разрыва с Элиной прошёл почти месяц. Про вампирессу я даже и не вспоминал, она перестала для меня существовать. Как будто нашей встречи и столь долгих лет отношений вовсе и не было. Она померкла в моих воспоминаниях, в которых существовал один лишь секс.
Ламия полностью занимала все мои мысли. Она так пылко отвечала на поцелуи и объятия, что мир переставал существовать, и время замедляло свой бег. Впервые в жизни я узнал, что такое пикник и жареное мясо на шпажках. У нас даже появилось своё место, в котором мы могли уединиться и отдохнуть душой, слушая шелест листвы и щебетание птиц.
Город постепенно оживал под руководством Димерона и Талерии. Пусть не так быстро, как хотелось, но они наводили порядок, восстанавливая справедливость и наказывая тех, кто этого заслуживал. За небольшой промежуток времени были отстроены новые камеры для заключенных, которые сразу наполовину заполнились зажравшимися богатеями и их хамоватыми женами. Некоторые шавки бывшего главы сразу поняли, что прежней вседозволенности им не видать, и все же вернули деньги людям. Но были и те, кто пытался запугивать, обещая все кары небесные, если от них не отстанут. Наивные! Димерон в первый же день после своего назначения выбрал нового служителя закона, который не поддавался на угрозы, а просто делал своё дело. Талерия ответственно подошла к обучению детей. Как она и обещала, знания стали доступны совершенно всем детям. Естественно, многие были недовольны поначалу, но стоило только начать кидать в камеры неугомонных, как сразу восстановились порядок и спокойствие.
Реставрировались обветшалые здания и две церкви. Люди не покладая рук помогали друг другу. Даже дети старались привнести свой вклад, утаскивая мусор на тележке или наоборот, доставляя еду работягам. Улицы стали выглядеть гораздо чище. Не было больше луж от ночных горшков и запаха фекалий. Брусчатку выметали настолько ответственно, что некоторые даже ходили по ней голыми стопами, не боясь пораниться. Как я и обещал, статусы потеряли свою значимость. Теперь не было бедных и богатых. Дома на окраине городка были разрушены, потому что жить в них просто было невозможно. Как оказалось, многие дома около центральной площади пустовали. Их нагло захапали себе шавки главы города. Непонятно, для чего они им, но у некоторых было по семь и восемь домов. Поэтому Димерон быстренько заселил туда тех, кто до этого жили в полуразрушенных домах. Люди были просто счастливы, когда до них донесли информацию, что на ближайший праздник будет украшена центральная площадь, и любой желающий сможет свободно там присутствовать. Для всех это было началом новой жизни. Жизни, где будут отсутствовать безнаказанность и вседозволенность.
— Я буду тебя ждать, — сонно прошептала Ламия, лаская моё запястье.
— Я приду лишь с рассветом, — ответил с блуждающей улыбкой на лице. — Сегодня полнолуние. Мне нельзя уйти раньше, чем на небе появятся первые лучи солнца.
Так хотелось остаться с ней и плюнуть на весь это мир. Но мои обязанности по защите города никто не отменял. Решил, что после этой ночи, как вернусь домой, предложу Ламии навсегда остаться со мной и принять ипостась вампира. Всей душой надеялся, что она ответит согласием, потому что я уже просто не представлял, как теперь смогу прожить без неё. Смешно ли это, вампир влюбился в человечку. Укутав спящую девушку в пушистый плед, вышел за дверь комнаты. Всего ночь, и я приложу все усилия, чтобы она ответила мне согласием.
