Книга Прибытие - Евгений Ильичёв

Смерть от удушья, казавшаяся мне еще совсем недавно избавлением и благом, теперь представлялась мне самым страшным на свете исходом. Уж лучше бы я умер, как Филипп. Лучше от лап страшного медведя, но зато быстро и наверняка. А тут… Тут даже не поймешь, когда именно ты перешагнешь эту черту. Где она, эта смерть? Видит ли она меня сейчас? Или забудет меня тут одного на веки вечные? Увижу ли я ее? В чьем обличии она меня посетит?

— Филипп?

Почему-то стало светлее. Словно я был не на дне глубокой пещеры, а в бассейне рекреационного отсека «Магеллана». Передо мной стоял Филипп. Почему-то в одних плавках, с развевающимися в воде локонами волос. До службы на «Магеллане» он был красивым длинноволосым парнем с фигурой пловца-разрядника. Он стоял и, улыбаясь, показывал мне куда-то в сторону.

— Что? Ты пришел за мной? — прохрипел я. — Аааа, так вот ты какая?

Я обрадовался. Смерть пришла за мной в обличии последнего живого человека, которого я видел. Что же, вполне логично.

— Ты хочешь, чтобы я пошел за тобой, Филипп?

Видение кивнуло и, продолжая улыбаться, попятилось назад, подзывая меня кистью.

— Хорошо, — задыхаясь, выдавил я, — хорошо! С тобой я согласен уйти. Ты меня полностью устраиваешь.

Я собрал в кулак последние силы и медленно перевернулся на живот. Затем согнулся пополам и встал на колени.

— Ты только не спеши… Дай мне фору. Ты ведь уже там, а я еще нет.

Я изловчился и все-таки поднялся на ноги. Филипп уже был метрах в пяти выше меня и продолжал звать за собой. Я шел медленно. Очень медленно. Веки мои моргали все чаще и с каждой секундой казались все тяжелее. Но Филипп все еще звал меня за собой.

Наконец мы подошли к своду пещеры. Да-да! Я реально уперся шлемом в потолок. Филипп же, наклонившись, прошел дальше. Я последовал за ним и уже через мгновение оказался в другом помещении, отделенном от предыдущего резервуара перегородкой. Именно под ней мы и прошли с Филиппом. Но на другой стороне моего друга уже не оказалось. Свет вновь потускнел, и я опять погрузился во тьму.

Вероятно, в это мгновение мне было страшнее всего на свете. Пока рядом был мой провожатый, я ничего не боялся, но стоило мне оказаться в одиночестве и без ориентации, паника накрыла меня с еще большей силой. Я максимально ускорился и, к своему удивлению, обнаружил, что с каждым шагом шлем на голове становится все тяжелее и тяжелее. Внезапно сработал впускной клапан моего скафандра, и мне в лицо пахнуло прохладным воздухом. Я с жадностью пил свежие порции кислорода, невесть откуда взявшегося в моем шлеме.

Как оказалось, я очутился в воздушном кармане. Два помещения, отделенные друг от друга, представляли собой два гигантских перевернутых сосуда. Один из них был полностью заполнен водой, а второй имел воздушный карман. И, следуя за призраком Филиппа, я вышел именно к сосуду, заполненному воздухом.

Теперь я соображал куда лучше. Естественно, никакого Филиппа и в помине не было. Мой мозг, страдая от кислородного голодания, схватился за идею проводника и нашел, чем заменить мне рациональное мышление. Когда я активировал зонд, то сразу увидел, где нахожусь, но из-за полуобморочного состояния не смог сделать верного вывода и начал в панике копать землю, хотя надо было просто идти в сторону соседнего помещения. Спасибо подсознанию, оно разобралось само и привело меня туда, где я и находился сейчас. Кстати, а где?

Я прошел еще несколько метров, и вода опустилась мне до колена. Газоанализатор показывал вполне приемлемую среду вокруг. Я не стал спешить и дождался анализа микрофлоры помещения. Патогенных микроорганизмов обнаружено не было, а потому я с удовольствием снял свой шлем и с наслаждением втянул чуть сладковатый воздух носом.

Вдруг ни с того ни с сего стены вокруг озарились мягким теплым светом. Источника его я не нашел — казалось, стены сами по себе издавали свечение, словно были окрашены краской, излучающей свет. Поразила геометрическая четкость пола и стен, округлость невысокого свода. Все вокруг было покрыто солью — видимо, вода периодически поступала сюда и, уходя, оставляла за собой соляные отложения.

Я огляделся. Позади меня была вода, из которой я вышел. Теперь я уже знал, что, поднырнув под перемычку, я окажусь в основном резервуаре и смогу выбраться наружу. Но всплывать придется без скафандра, лишь задержав дыхание или же придумав, как использовать встроенный в скафандр баллон с кислородом. К тому времени подкачка уже завершится. При этом на поверхности, даже если я до нее доберусь, меня будет ждать лютый холод. Вероятно, я не окоченею сразу, поскольку озеро не замерзало, но вот обморозить лицо и уши могу запросто. Еще нужно будет придумать, как именно подать сигнал бедствия. Шлемофона и, соответственно, рации со мной не будет.

Передняя часть пещеры или, вернее сказать, помещения напоминала воронку, заканчивающуюся чернотой тоннеля. Я подошел ближе и заглянул вглубь него. Похоже, это был некий коллектор какого-то огромного сооружения. В том, что это сооружение было рукотворным, я уже не сомневался. Абсолютно ровные стены и пол, пусть и покрытые известью и солями, куполообразный свод, соблюдение пропорций. Нет, таких четких линий природа не терпела. То был результат разумного замысла, а подобный замысел возможен лишь в голове разумного существа. Я взглянул на показатели приборов в шлеме. Запас кислорода, хоть и медленно, но все же пополнялся. Время у меня было, и я мог позволить себе исследовать пещеру.

Больше всего меня удивляло наличие света. Он появился сразу же, как только я снял со скафандра шлем. Какая-то смутная догадка кольнула меня, и я решил провести эксперимент. Идея была абсурдной, но, в конце концов, в этой пещере никого, кроме меня, не было, а значит, и краснеть ни перед кем не придется. Я вновь надел шлем и зафиксировал замок. Как только восстановилась герметичность скафандра, свет в пещере медленно потускнел. Я оторопел и опять снял шлем. Стены вновь начали испускать теплое свечение. Значит, догадка была не такой уж и бредовой: пещера каким-то образом реагировала на присутствие живого человека. И это открытие позволяло мне уже уверенно констатировать факт — пещеру построили люди. Гуманоиды, во всяком случае. Системы пещеры идентифицировали меня как своего и позволяли ориентироваться в пространстве, что открывало для меня крайне заманчивую перспективу изучить эти заброшенные катакомбы.

Недолго думая, я отложил в сторону свой шлем, благо толку от него сейчас не было никакого, и медленно пошел вдоль гладкой стены вглубь сооружения. Каждый пройденный метр убеждал меня в моей правоте. Пещера действительно считала меня своим и по мере моего продвижения вглубь подсвечивала все новые и новые участки стены. А те участки, которые я покидал, постепенно угасали. Подобная система была и на наших звездных крейсерах и космических станциях. Это позволяло людям работать на всех уровнях станции без необходимости искать источники освещения. Правда, на наших звездолетах стены служили еще и полноценными экранами, позволяющими вызывать системные меню и необходимые программы практически в любой точке корабля. Технология, кстати, существенно экономила ресурсы — незачем было снабжать каждого сотрудника или техника портативными планшетами. Экономия на чипах и полупроводниках была очевидной, и потому подобные технологии внедрили повсеместно на всей Земле.

— Вот, доктор Боровский, а вы все искали следы присутствия человека… — вслух передал я привет нашему геологу. Жаль, камеры на шлеме вышли из строя, но, будем надеяться, ребята мне и так поверят. Если я выберусь, конечно.

Я продвигался все дальше и дальше и наконец вышел в какой-то странный отсек, с виду напоминавший спиральный лабиринт. Его стены и потолок не имели углов и представляли собой сужающуюся в диаметре закрученную трубку. Все здесь было также покрыто известью и соляными отложениями, а значит, вода доходила и сюда. Стенки ракушки тоже подсвечивались, а потому я продолжил свой путь. Пробираясь вверх по закрученной спирали, я дошел до места, где мне пришлось пробираться уже на четвереньках. В самом узком месте, когда я уже подумал, что с моими габаритами путь дальше мне заказан, я уперся в крышку люка. Это был самый натуральный автоматический люк, какие бывают на космических и подводных станциях.