«Да… работы непочатый край», — вздохнул я, убираясь в свой кабинет.
Тут же пришло сообщение от Эль Канте: «Зайди в почту, есть дело, документы прислал. Бери в разработку».
Потом вспоминая, почему я никого не взял с собой, отчего решил поехать сам, чтобы допросить свидетелей до того, как их вызовут в ИнК, я не мог сообразить, что на меня нашло.
Думаю, кто-то колданул.
Я выскочил, бросив на бегу Асе, чтобы она принимала звонки, складывала документы мне на стол, а я сейчас, мигом вернусь.
По линии передвижения магов я добрался до первого свидетеля за четверть часа, но эти пятнадцать минут показались мне одним мигом, потому что, я изучал те скудные сведения, которые прислал мне Эль Канте.
В нашем провинциальном городе появился склад магической энергии одной из ведущих компаний. На днях была обнаружена грандиозная утечка энергии. На подозрении оказались главный инженер, управляющий и начальник охраны.
Я прибежал к дому инженера, Игоря Светличного, мне показалось тогда, что именно он может рассказать всё самое важное.
Проскользнув в распахнутую дверь подъезда, я почувствовал что-то странное, но поднялся на третий этаж, двери квартиры Игоря тоже были приоткрыты. Я вошел, постучав, и ступил в вязкую лужу. Зажегся свет, я стоял в красной луже крови, мои замшевые светлые ботинки были испачканы до шнурков.
— Вы арестованы, — вбежали сразу за мной магические полицейские в новенькой серой форме.
Я только тупо смотрел то на них, то на тело, изрешеченное заклинаниями, в воздухе стоял аромат пережаренных орехов, здесь колдовали, и, судя по характерным ранам, использовали запрещенные смертельные заклинания.
Я.
— Вы поедете с нами, к вам применят заклинание правды, — пробубнил высокий офицер с пшеничными роскошными усами.
— Не пытайтесь бежать, инквизитор, — сказал второй, маленький и поджарый, похожий на мелкую и злую собачонку.
ГЛАВА 20 От сумы и от тюрьмы…
Я не понимал, что со мной происходит, пришлось сесть в автомобиль полицейских, они почему-то не воспользовались линией передвижения магов. Меня привезли в участок, прибежали два следователя. Я будто наблюдал за всем со стороны. Темноволосый был вежлив и мягок. Светловолосый груб и настойчив. Но я прекрасно помнил по прочитанным в страшном количестве детективам, что это всего лишь прием: добрый и злой полицейский, а хотят они оба от меня одного.
Признания.
До заклинания правды не дошло, видимо, у них не было разрешения на эту процедуру.
После допроса, на котором я говорил только, что не убивал никого, меня перепроводили в камеру на двоих. Мой собрат по несчастью был грандиозен: два метра в высоту, полтора в ширину. Он оглядел меня свысока и, подойдя к стене, стукнулся с размаху лбом о крашеную зеленой краской поверхность. Бум! Я вздрогнул. И тупо посмотрел на чешуйки зеленой краски на низком лбу заключенного. Вообще этот парень, наверное, переведенный в мою камеру для моего устрашения, был похож на древних людей, как их изображают в учебниках истории. Торчащие в разные стороны серые волосы, низкий лоб, запавшие маленькие глазки, словно расплющенный ударом кулака нос и большие губы. Ах! Еще широкие покрытые жесткими волосами уши, точь-в-точь как у древних жителей пещер.
— Гр-р-ры? — рявкнуло чудовище.
Я в ответ промолчал, раздумывая над тем, можно ли применять магию, если этот зверь пойдет в наступление.
— Ы-ы-ы? — взревел сосед по камере.
Я молчал, на всякий случай собирая крохи сил для удара.
— А-а-а! — сосед схватил меня за майку на груди и без труда приподнял над полом.
Я ударил его порцией безобидных, валящих с ног и обездвиживающих заклинаний. От удара об пол туши моего соседа сострясся весь участок.
Под потолком замигала какая-то лампочка, раздался топот, полицейские озадаченно уставились на мою скромную персону.
— А? — офицер с пшеничными усами помахал рукой.
— Где? — оказался гораздо многословнее похожий на злобную собачонку невысокий полицейский.
— Второй? — выдавил незнакомый круглый, как шар, полицейский.
— Вот он, — кивнул я под ноги на мирно сопящего пещерного человека, по ошибке занявшего мою камеру.
— Ага-а-а… — злобный невысокий прищурился и распорядился, — так в карцер его! Он же побил несчастного задержанного.
На меня надели антимагические наручники и повлекли в карцер.
К счастью, крошечная камера, изображавшая карцер, была переделана из обычной кладовки, кроме меня в неё не поместился бы и карлик.
— Посиди и подумай тут, — буркнул усатый, — о своем безобразном поведении подумай.
— Мне надо позвонить, — ответил я, сообразив, что ни одна живая душа не знает, что меня замели по подозрению в убийстве.
— Отсидишь сутки, позвонишь, — пролаял невысокий полицейский.
И за ними захлопнулась массивная дверь.
Я сел на пол, протянуть ноги возможности не было, и задремал. Почти всю прошлую ночь мы не спали. Мне приснился Никита, он тянул ко мне руки и повторял: «Па?» — со своей удивительно забавной доверчивой интонацией.
Разбудил меня скрежет засовов. Ржавые они у них что ли?
— Выходите! — рявкнул полицейский похожий на шар. — За вами приехали!
Я кое-как встал на затекшие ноги и побрел за стражем порядка. В узком кабинете меня ждали Ася, Родник и Славка. Столичные парни таращились на меня во все глаза, но молчали. Ася обняла меня, поцеловала и подтолкнула к выходу.
— Я никого не убивал, — пробурчал я на ходу.
— Яснее ясного тебя подставили, — пожал плечом Родник. — Магическую оппозицию заклинаниям не учи, дай отправить за решетку любого инквизитора. А ты не любой! Капитан ИнКа как-никак.
Я молчал, когда меня попытались отвезти домой, качнул головой и сквозь зубы проговорил:
— На работу, только на работу.
— Как хочешь, — пожал плечами Славка.
Он вел свой роскошный автомобиль на предельно большой скорости, но я не получал никакого удовольствия от быстрой езды, мне было тоскливо, потому что я понял, что подставил меня кто-то из моего отдела. Пока мы ехали, я мысленно разложил своих парней, тасуя их изображения, как колоду карт. И выходило, что никто из них не знал о задании, не мог меня отправить в лапы полицейских.
Эль Канте, к которому нас с Асей вызвали сразу же, думал иначе:
— Быстро идите за мной, я уже собрал всех пятерых твоих подчиненных. Я применю к ним заклинание правды.
Парни выглядели бледновато, но бодрились и даже харахорились, бубня временами, что они ничего не сделали.
