и ушел.
Стефан устало опустился на сидение и вздохнул. Произошедшее казалось ему сном.
— Как вообще они вышли на него? — пробормотал он, склонив голову и обхватив ее руками.
— Говорят, наводка. Какая-то мразь доложила. — Эрик сел рядом с другом.
— Кто-то из класса? — предположил Стефан. — Не твоя ли Марго?
— Вряд ли, — качнул головой Эрик.
— Странно. Для ордера у них должны были быть веские улики…
— Этот месье Грубый Полицейский обмолвился мне в начале, что они нашли на теле Элеоноры волосы Жана.
— Они дружили. Это не так уж и удивительно…
У Эрика зазвонил телефон и тот, извинившись отошел в сторону. Переговорив, он вернулся и виновато сказал Стефану, что ему надо уйти.
— Тебя подкинуть?
— Нет, я еще посижу тут. Вдруг смогу увидеться с Жаном.
— Хорошо, удачи. — Эрик сжал плечо друга и направился к выходу.
С уходом друга время потекло медленно, как вязкая густая каша. Мимо Стефана сновало много сотрудников полиции, но ни один из них не смог помочь ему увидеться с братом. В конце концов юноша перестал ловить их и просто сидел, уставившись в стену невидящим взглядом.
К вечеру к нему подошел месье Фарси и раздраженно попросил покинуть участок, так как рабочее время заканчивалось.
— Разве здесь не будет дежурных? — поинтересовался Стефан, глядя на полицейского уставшим взглядом.
— Будут, но вам тут уже делать нечего. Часы посещения закончились.
— Но…
— Если вы не уйдете сами, то мне придется выставить вас силой, — зло произнес полицейский.
Стефан понимал, что он просто хотел избавиться от него, и поэтому врал про часы посещения, однако спорить с ним у него не было сил. Сказывалась бессонная ночь и сегодняшние потрясения.
Встав, юноша медленно направился к выходу.
На улице уже смеркалось. Сделав глубокий вдох, Стефан посмотрел на темно-серое небо Парижа. Запустив руку в волосы, он почесал голову и охнул от внезапной боли.
Задравшийся ноготь на среднем пальце запутался за волосы и оторвался. Под оставшимся коротким ногтем выступила капля крови.
«Он их сохранил, как трофеи. Сережку, визитку, ноготь, резинку для волос», — вспомнились Стефану слова полицейского, а следом за ними и слова Эмили, когда они были в морге и осматривали тело Русалочки. Вернее, Эмили осматривала, а Стефана тошнило в углу.
«Накладной ноготь мог просто отскочить. Как-то не похоже, что она сопротивлялась».
«Ты что, в тайне делаешь себе маникюр?» — теперь уже его собственный голос раздался в сознании Стефана.
В машине Эрика был зеленый ноготь со стразами. Это Стефан помнил отчетливо. Вот только какой ноготь нашли полицейские? И какой маникюр был у Русалочки?
То, что его друг мог быть причастен к убийствам Сказителя, верилось с трудом, однако сомнения уже закрались в голову юношиа. К тому же — Стефану было тяжело это признать, — он больше верил в невиновность Жана, чем Эрика. К тому же, если ноготь в машине Эрика будет не таким, как у Русалочки, то это значит, что шансы на освобождение Жана ничтожно малы.
Развернувшись, Стефан на ватных ногах снова направился к участку, но остановился, когда его рука коснулась двери.
Если полицейские не дали ему увидеться с братом, то они тем более не разрешат ему взглянуть на улики. А если он спросит про то, как выглядит ноготь, то заподозрят и его тоже. Так он Жану не поможет.
Отойдя подальше от участка, Стефан достал телефон и набрал номер Эмили.
***
После ухода Стефана Эмили так и не встала с постели. Джен и Тэ то и дело скреблись к ней в спальню, чтобы предложить свою помощь, но она лишь просила ее не беспокоить. Единственный, с кем бы она сейчас поговорила, — это Страх, но, увы, он не появлялся.
Больше всего на свете Эмили боялась, что Стефан узнает о ритуале. Было глупо полагать, что он не увидит его во сне. Однако Эмили почему-то на это надеялась.
Правильно говорят, что надежда умирает последней.
Ближе к вечеру, когда лежать и думать о произошедшем стало уже невыносимо, Эмили взяла Таро и сделала расклад.
— О чем сейчас думает Стефан?
И вроде бы расклад был простым, а карты понятными, но общий смысл ускользал от Эмили. Она никак не могла сконцентрироваться, то и дело отводила взгляд в сторону, к окну, и ловила себя на том, что думает не о картах, а об их утреннем разговоре.
Эмили собрала Таро, перемешала и, озвучив новый вопрос, выложила три карты.
— Кто такой Сказитель?
Маг, Дьявол, Смерть.
— Час от часу не легче, — пробормотала Эмили, барабаня ногтем по карте Мага. — С чего ты вообще тут взялся? Я еще могу понять Дьявола и Смерть, но Мага…
От напряженных размышлений у Эмили заболела голова. Мысли снова начали улетать за пределы расклада. Перед глазами встало шокированное лицо Стефана.
— Так, надо сосредоточиться! — произнесла женщина.
Собрав карты в колоду, она легла и закрыла глаза. Сосредоточилась не мерном тиканье часов, стараясь полностью избавить разум от мыслей.
Очистив сознание, Эмили сделала новый расклад:
— Как мне уберечь Стефана?
Некоторое время она смотрела на выбранные карты, лежащие вверх рубашкой. Затем сделала глубокий вдох и перевернула их.
Смерть, Шестерка Кубков и Повешенный.
На этот раз Эмили сразу поняла значение карт. Она должна кануть в небытие, чтобы подарить Стефану жизнь. На этот раз она выступит жертвой и разорвет этот порочный круг.
— Интересно, почему раньше карты не показывали такого варианта? — хмыкнула Эмили. — Почему жертва значилась только в раскладе Стефана, а после разговора с месье Фламелем выпала у меня?
Женщина поднесла карту Повешенного к лицу и, склонив голову, внимательно всмотрелась в нее. На задворках сознания мелькнула робкая мысль: неужели наше будущее все же зависит от наших решений и знаний? И именно они определяют нашу судьбу.
— Ладно, хватит раздумий, — произнесла Эмили, отложив карту.
Надо действовать быстро, пока не прознали высшие и не смогли вставить палки ей в колеса. Осталось только решить, кого бы выбрать для убийства.
Вот бы знать, кто такой сказитель! Тогда бы Эмили утянула его с собой, в небытие.
Телефон на прикроватной тумбочке противно загудел. Эмили взглянула на экран и сразу же схватила телефон.
— Эмили! — раздался из динамика взволнованный голос Стефана.
— Да? — робко спросила она.
Неужели он ее простил? Если да, то, может быть, она повременит с тем, чтобы отправляться в небытие. Все же у них есть еще время…
— Скажи, ногти на руках у Русалочки, какого цвета они были?
— Эм… — протянула женщина, озадаченная неожиданным вопросом Стефана. — Кажется, зеленые… Да, точно, зеленые! Накладные зеленые ногти.
— Со
