Я резко поднялся и быстро покинул вечер. Какого разрыва?! Что она несет?! Мышка моя женщина! И ребенок мой! А муж Мелены пойдет нахер, причем в прямом смысле! И вообще, какого хрена я здесь делаю?! Меня, мудака, дома ждут!
Я резко остановился и достал мобильник – 21 июля. Двадцать второго у мышки день рождения. Блядь. Забыл совсем. Если хочу разбудить ее и поздравить первым, нужно ночью вылетать. Я набрал справочную – должны же быть в туристическом Палм-Бич круглосуточные ювелирные магазины?! Гребаные «Картье» или «Тиффани»!
Домой я приехал не то чтобы довольным, но в надежде на конструктивный диалог. Я был не прав. Ладно, если уж совсем честно, был просто конченным мудаком. Мелена носит моего… Нет, нашего ребенка, и говорить ей, что у нее его отнимут, вверх идиотизма. Я ведь не имею на это права: ни морального, ни юридического. И я не хотел обходить закон, чтобы лишить права материнства мышку. Она будет отличной матерью. Я пока не знал как нам с ней быть, но «быть» определенно.
Рассвет лизнул небо, окрашивая белый камень багрянцем. Было тихо и поразительно спокойно. Пахло негой и домом. Я тихо вошел, стараясь никого не разбудить, особенно блохастого кобеля Никки – этот же всех на ноги поставит! А я хотел сделать сюрприз. Хотел прижаться к спящей мышке и заснуть с ее вкусом на губах. Мысль, что она может указать мне на дверь отбросил. Разберемся. Мелена простит. Только она простить способна то, что сам себе простить не могу.
Я сжал в руке широкий футляр – это подарю, когда проснемся. Колье, серьги, браслет – бриллианты и чистейшие голубые сапфиры, такие же ясные как ее глаза. Мелене должно понравиться. А пока летел – заказал колыбель, игрушки, хлопушки, коляски, в общем, все, что нужно. Ну, в гугле написано, что это самый топ, нужный, прямо нужный.
Открыл дверь и бесшумно вошел, скинул пиджак и уже схватился за ворот галстука, когда заметил на постели гребаного Никки! Так, ну и какого хрена здесь происходит?
– Вав!
Я не обратил внимание на нелюбезное приветствие, а стремительно пошел в гардеробную. На первый взгляд все на месте, но я нутром чуял подвох.
– Вав! – Никки следовал за мной по пятам.
– Что гав? Хозяйка где? – не выдержал я и вышел в гостиную, крикнув: – Сальма! – Меня сутки не было, а тут звездец какой-то нарисовался! – Сальма!
Она появилась через минуту: простоволосая, в наспех наброшенном на пижаму халате.
– Мистер Марк! – выдохнула громко. Взволнованна. Значит, точно нечисто здесь что-то.
– Где она? – требовательно спросил. Блядь, если с Мышкой что-то случилось и мне не сообщили, то… Что «то»? Если ей стало плохо, то только из-за меня. Я виноват. Черт! – Сальма, где Мелена? Что-то случилось?
– Нет, хвала Всевышнему, нет. Мисс здорова, только расстроена очень, – сказала и взглянула на меня в лучших традициях своей бабки.
– Тогда где она?
– Мисс уехала.
– В смысле уехала? Куда? Утро сейчас, куда она могла уехать?!
– Мисс ушла. Покинула виллу.
– Ушла?! – с неверием переспросил. Мелена от меня ушла? Бросила меня, что ли? – Она не могла уйти! – пусть обижена на меня, пусть психанула, но я бы знал!
В аэропорту у меня есть свои люди, если бы Мелена зарегистрировалась на рейс мне бы сообщили! Эти распоряжения я давал перед ее похищением, чтобы предотвратить побег, если бы она была не рада моей компании.
– Почему ты мне не позвонила? – что за гребаный бунт на корабле!
– Я не могла. Ваш отец запретил.
– Папа? Он был здесь?
Сальма испуганно кивнула. Понятно, поеду искать ответы в отчий дом. Я пошел к выходу и чуть не упал, споткнувшись о Никки.
– Ну, чего тебе?
Он заскулил, виляя хвостом. Похоже на предложение о перемирии.
– Со мной хочешь?
Пес продолжал пялиться.
– Ладно, поехали.
Нет, он мне не стал больше нравиться, как, вероятно, и я ему, но от Никки может быть толк – Мелена его любит. А вот меня ненавидит. Блядь.
В аэропорту пришлось два часа ждать регулярного рейса. Наш бизнес-джет уже улетел в хаб на Большой Кайман. А тут еще блохастый довесок! Пришлось тратить время на покупку намордника и поводка, а еще уверять менеджера на стойке регистрации, что Никки оказывает мне эмоциональную поддержку. Да-да, это работает, чтобы пса не в багажное отделение посадили. Я много улыбался, хотя внутри все в клочья, на разрыв просто. Со мной флиртовали и расспрашивали о чудесном спасении с блядского необитаемого острова, на котором я никогда не был. Потом я психанул и позвонил директору «Cayman Airways». Мы с ними давно и плотно сотрудничаем, да одно из наших подразделений жалование начисляет этим пигалицам в обтягивающих юбках!
До родительской виллы мы с Никки добрались злыми и молчаливыми.
– Марк, – кивнул отец. Он, кажется, ждал меня.
– Где она? – я рухнул в кресло, сжимая виски. Сейчас дух переведу и пойду наказывать свою принцессу. Убежать она от меня вздумала!
– Не знаю, – просто ответил он. – Здесь ее нет, – затем воскликнул: – Никки! – и мне сказал: – А со мной ехать не захотел.
– Почему не захотел? – я пока не догнал, что Мелены здесь нет. – Почему он вообще должен был с тобой ехать. Он же наш. Точнее, Мелены.
– Она попросила позаботиться о нем, пока не заберет.
– Ага, – кивнул я. – Понятно.
А что мне понятно? Блядь, да мне нихрена не понятно!
– Пап, где моя мышка?
– Марк…
– Не надо, – вскинул руку я. – Просто скажи, куда она спряталась.
Отец как-то тяжело вздохнул и вскинул голову, припечатав меня жестким взглядом.
– Если бы тебе было не двадцать девять, я бы ремнем тебя оприходовал.
Я удивился. Вот тупо охренел. Ничего себе заявочка!
– Ты зачем обидел ее? – отец даже вскочил. – Как тебе в голову пришло сказать, что отнимешь ребенка. Ты ж влюбился в нее!
Я замер. Разве я люблю мышку? Разве я могу любить в принципе? Она дорога мне, очень даже, но любовь – это что-то призрачное. Это у людей, у хороших людей бывает, а у таких как я только похоть и профит. Так ведь?
– Я обещал маме…
– Маме?! – переспросил отец. – Не прикрывайся ее именем! Она бы никогда такого не одобрила! Ты думаешь, она этого для тебя хотела? Одиночества и ненависти?!
Мои щеки обожгло стыдом. Давно я не чувствовал себя провинившимся мальчишкой. Мама была доброй, самой доброй. Она любила детей и смеяться. Ей бы понравилась Мелена, сто процентов просто. А если бы я обидел ее, то первый получил бы подзатыльника от хрупкой, но с тяжелой рукой, миссис Нортман.
– Пап, где Мелена? Я должен найти ее.
