где моя невеста? Вика тут? Я бы хотел ей позвонить, или кому-то из своих друзей…
Я в ужасе отшатнулась, медленно пятясь от койки с мужчиной, который меня не помнил…
– Я… – выдохнула я, чувствуя, как начинаю задыхаться, а горло сжало предательским спазмом. – Я… позову врача. Он просил предупредить его, когда ты очнешься… – проговорила я, а после выбежала за дверь, слыша, как мне в спину донеслось растерянное: «Девушка!».
Прислонилась спиной к стене, постаралась отогнать подступающую истерику и перевести дух. Заметила, что мимо проходящие уже посматривают на меня с беспокойством.
– Славка… – выдохнула я. Если Вадим помнит Вику, значит, должен и Славку помнить. Потому повертела головой, силясь вспомнить, где этот чертов кофейный аппарат. Вместо него заметила сестринский пост и направилась туда. Уже знакомой медсестре я рассказала, что Некрасов очнулся, она тут же заверила, что немедленно сообщит доктору, а после и подсказала, где у них можно купить кофе. Туда и направилась, все еще чувствуя себя на грани нервного срыва.
С супружеской парой родственников я встретилась на полпути и быстро, в общих чертах рассказала о произошедшем. Славка ускорился так, что нам с Кари пришлось за ним почти бежать. Однако, у палаты зять затормозил, замерев в открытой двери. Мы с Кари замерли следом, а у меня так и вовсе, словно земля из-под ног ушла.
В палате у больничной койки стоял лечащий врач и задавал Некрасову наводящие вопросы. Но не это стало причиной ступора. С другой стороны, обнявшись с Вадимом, замерла Вика, что прижималась к нему со слезами на глазах.
– Вы помните, кто это? – задал очередной вопрос хирург, подбородком указав на темноволосую девушку.
– Да, это моя невеста, Виктория, – уверенно кивнул Вадим, а я поняла, что вновь падаю. На самом деле мне это лишь показалось, потому что неожиданно Вадим перевел внимание в нашу сторону, встретился со мной взглядом и озадаченно нахмурился, но руки с плеча «невесты» не убрал.
Последнее, что я слышала, прежде чем уйти, это грозное и злое в исполнении Славки:
– А ну отошла от него, сука, – прорычал он, сжимая кулаки и уверенно заходя в палату. Меня же происходящее далее более не интересовало и… я, наконец, в полной мере ощутила, как сильно устала. Наверное, лучше поехать домой и поспать. Возможно, неделю, с нежной надеждой, что меня больше никто и никогда не тронет.
* * *
– Привет, ты как? – позвонив на мобильный, поинтересовалась Кари.
– Ты мое физическое или моральное состояние имеешь в виду? – уточнила я, стараясь перекричать новый работающий крупномасштабный принтер последней модели, за которым лично ездила за рубеж. Отличная машина, уже сейчас показывает потрясающие результаты и поражает качеством. Однако, в полной мере радоваться я не могла. Ничему не могла.
– Я стабильно созваниваюсь с Лизой, и она мне охотно стучит на тебя, – оповестили меня, не размениваясь на любезности, и сообщая, что в свой внеплановый отпуск сестрица только и делает, что склоняет моих сотрудников к шпионажу. – Потому я знаю, что с твоим физическим здоровьем все хорошо, если учитывать, что ты в офисе практически живешь и уезжаешь домой лишь на ночь, – в голосе сестрицы послышались раздраженные нотки.
– Лиза – стукачка, а ты – паникерша, – не осталась я в долгу. – Со мной все отлично. Вчера сняли швы. Сказали, шрам будет даже незаметен, – похвалилась я, некстати вспомнив, как зудит лоб под пластырем.
– Ты же знаешь, я не про то спрашиваю, – устало произнесла Кари в трубку, а я помедлила и с тяжелым вздохом отошла подальше от работающей техники, чтобы можно было нормально разговаривать.
– Как он? – вместо ответа спросила я то, что спрашиваю с глупой надеждой ежедневно.
– Все по-прежнему, – ответила Кари сдавленно, словно чувствуя вину передо мной. – Амнезия не прогрессирует, но и не проходит. Он не помнит последние два с лишним года, хотя во всем остальном отличные показатели и он быстро поправляется. Сегодня должны выписать.
Я привалилась к стене и до боли закусила губу, вспоминая последние дни.
Помню, как вернулась из больницы, а мне позвонила Кари и рассказала об учиненном Славкой скандале, из-за которого его пришлось выводить с помощью охраны. Мой зять пришел в полное бешенство, когда узнал, что решившая навестить Некрасова Вика, узнав об амнезии, промолчала и позволила тому думать, что все хорошо, и они по-прежнему вместе. Тогда, не слушая возмущений ни врача, ни самого Некрасова, в игру вступил Славка, красочно и с матом обрисовав реальную ситуацию и роль бывшей Вадима в ней.
И вот еще неделю, как Слава с Кари посменно с родителями Некрасова навещали того в больнице… а я трусила.
– Не хочешь увидеться с ним? – осторожно поинтересовалась Кари.
– Даже если хочу, какой в этом смысл? Он меня не помнит! Я для него совершенно чужой человек.
– Ну, мы ему рассказывали о тебе, – начала она неуверенно.
– Как и то, что мы расстались, – добавила я. – Я не хочу создавать неловкую ситуацию, Кари, как ты не поймешь? Я не знаю, как себя вести! Впервые в жизни я не знаю, как и что сказать при встрече! «Привет, ты меня не помнишь, но мы с тобой какое-то время спали вместе, а после ты попал из-за меня под машину»! Так, что ли? Я даже не знаю, как он в этом дворе вообще появился. Понятное дело, что хотел со мной поговорить, но о чем?! Я не знаю, а он и подавно не помнит!
– Идея, вообще-то, неплохая, – протянула сестра, а я судорожно выдохнула, прикрыв рукой лицо.
– Издеваешься?
– Нет, Рин, я вполне серьезно, и, если честно, хотела поговорить о другом, – печально отозвалась сестрица, отчего я сразу напряглась. – Вадима сегодня выписывают. Его родители помогут и перевезут его в квартиру, но им необходимо уехать уже через два дня. Мы со Славой, как ты сама знаешь, тоже скоро уедем.
– К чему ты ведешь?
– Из-за своих травм Вадим несколько недееспособен. Ему нужен уход и помощь. Хотя бы первое время по хозяйству. Мы говорили с ним, но от сиделок в полном смысле этого слова он отказывается. Гордость не позволяет. Но ты же сама понимаешь, что с одной рукой и ногой сильно не побегаешь по квартире. И ему нужно будет периодически ездить на осмотры, – перечислила она то, о чем я итак догадывалась. – В общем, мы надеемся, что ты сможешь иногда заезжать к нему.
– Ты серьезно? А у него вы спрашивали, хочет ли он помощи от незнакомой женщины?
– Ну, заочно мы вас познакомили, и он знает,
