известны в мордовских древностях: типа, изображенного на табл. XII, 11 (Перемчалкинский могильник)[433], типа, изображенного на табл. XI, 12 (Крюковско-Кужновский[434] и Иваньковский[435] могильники), типа, изображенного на табл. XI, 13 (Крюковско-Кужновский[436] и Перемчалкинский[437] могильники), типа, изображенного на табл. XI, 15, 17 (Крюковско-Кужновский могильник[438]). Среди наконечников стрел известны как плоские листовидные типа, изображенного на табл. XII, 2, 6 (могильники «Заря»[439] и Перемчалкинский[440]), так и трехперые, типа, изображенного на табл. XII, 14, 15 (Крюковско-Кужновский могильник)[441] и четырехгранные бронебойные типа, изображенного на табл. XII, 17 (Перемчалкинский могильник)[442].
Следует отметить, что в мордовских могильниках встречаются отдельные детали колчана, сходные с подобными предметами из Больше-Тарханского могильника. Здесь совпадают крючки от колчана типа, изображенного на табл. XIII, 2, 3 (Крюковско-Кужновский могильник[443]), дужки и скобы типа, изображенного на табл. XIII, 6, 8 (Перемчалкинский могильник[444]) и накладки типа, изображенного на табл. XII, 14 (Крюковско-Кужновский могильник[445]).
Из другого оружия следует отметить близость к больше-тарханским саблям типа, изображенного на рис. 16 (Крюковско-Кужновский могильник)[446], наконечников копий типа, изображенного на рис. 15, 1 (Перемчалкинский[447], Крюковско-Кужновский[448] могильники) и типа, изображенного на рис. 15, 2 (могильник Заря[449]).
Много сходного в различных украшениях. Наряду с серьгами салтово-аланского облика (табл. XIV, 5, 7, 10), широко известными и в мордовских памятниках, где найдены даже литейные формы для отливки варварских подражаний (см. Крюковско-Кужновский могильник, погребение 571[450]), и перстней (табл. XIV, 13, 14) с таким же ареалом[451], в Больше-Тарханском могильнике имеются оригинальные медные шаровидные подвески с грибовидными ножками (табл. XV, 16, 17), встреченные, в свою очередь, в таких древнемордовских могильниках, как Перемчалкинский, Лядинский, Томниковский[452]. Возможно, что оригинальные лунницы Больше-Тарханского могильника (табл. XV, 21–23) продолжают развитие древнемордовских лунниц, которые широко бытуют еще в Армиевском могильнике[453].
Определенное сходство имеется и между медными и бронзовыми пряжками Больше-Тарханского могильника (табл. XVII, 1–5) и пряжками из мордовских памятников. Бляшки-накладки на кожаный ремень типа, изображенного на табл. XVII, 7, 9, 13, 11 и 14, встречены в таких могильниках, как Крюковско-Кужновский[454], Перемчалкинский[455], Лядинский[456] и у пос. Заря[457].
Завершая обзор болгарско-мордовских параллелей, следует отметить, что в Больше-Тарханском могильнике найдена железная пешня (рис. 15, 5), очень широко распространенная в древнемордовских могильниках (Лядинский, Крюковско-Кужновский, Погибловский, у пос. Заря[458]), а в последних[459] найдены остатки деревянных чаш с серебряными или медными накладками (табл. XVIII, 14), известные и в Больше-Тарханском могильнике.
Таким образом, можно полагать, что пришлые болгарские племена, оказавшись на Средней Волге, вступили в довольно тесный контакт с территориально близкими мордовскими племенами, восприняв от них некоторые типы вещей и в свою очередь оказав сильное воздействие на формирование материальной культуры последних.
Эти взаимосвязи прослеживаются также и по данным языковедов, отмечающих включение в мордовский язык ранних тюркских элементов[460].
Вероятно, определенный контакт установился и с другими волжскими племенными группировками, в частности с марийскими племенами. Древнемарийские племена в период появления болгар на Волге располагались преимущественно в Вятско-Ветлужском междуречье и по р. Волге вблизи устья таких рек, как Ветлуга и Сура. Здесь известны и древнейшие древнемарийские памятники — Ахмыловский и Юльяльский могильники[461], Васильсурское[462], Ивановогорское городища[463]. К VIII–IX вв., как показывают материалы Борисовского могильника у г. Казани[464], марийские племена появляются и в непосредственной близости от районов, занятых болгарскими племенами.
Разбирая материалы раннемарийских могильников и поселений в сравнении с вещевым комплексом Больше-Тарханского могильника, мы можем отметить ряд сходных черт, возникших на основе определенного взаимопроникновения культурных традиций обеих групп населения. В погребениях Больше-Тарханского могильника встречены отдельные предметы, не имеющие юго-восточных аналогий, но близкие к культурным комплексам древних мари. К таковым следует отнести: спиралевидные накладки с дужкой (табл. XV, 15), широко распространенные в марийских памятниках VII–IX вв.[465], характерные подвески в виде утиных лапок с нарезкой, имитирующей перевитой шнур, появляющиеся в могильниках IV–VI вв.[466] и бытующие вплоть до XI в.[467]; подвески, составные из двух овальных пластинок (табл. XVI, 7), обычно употреблявшиеся у древних марийцев как поясные, а иногда как головные украшения[468]; многочисленные подвески в виде конусов с окантовкой в нижней (табл. XVI, 11), иногда нижней и средней части (табл. XVI, 13) поясками с нарезкой, известные в ряде марийских могильников, в том числе и Борисковском[469]; бутыльчатые подвески с трубчатым завершением (табл. XVI, 14, 15) и такого же рода подвески с завернутой петлей (табл. XVI, 4, 5, 6), также получившие широкое распространение в марийских материалах начиная с V в.[470] и кончая X–XI вв.[471]; шумящие подвески с арочным ажурным щитком и привесками в виде стержней с шаровидным завершением (табл. XVI, 18), которые, судя по щитку, хотя и являются предметами пермского облика, но к ранним болгарам, очевидно, проникли через марийские племена, так как у последних подобные вещи также получают широкое распространение в конце I тысячелетия[472]; шумящие подвески с горизонтальной, обычно гофрированной, округлой пластиной и привесками в виде утиных лапок (табл. XVI, 5), известные в марийских погребениях начиная с V–VI вв.[473] и до IX–X вв.[474] Правда, последнее украшение более типично для муромы[475], но, учитывая отсутствие непосредственного контакта муромы с болгарами, следует предполагать проникновение подобных украшений через марийскую или мордовскую среду.
Вероятно, таким же путем в Больше-Тарханский могильник попали и некоторые другие предметы, специфичные для более западных муромских и мерянских племен, а именно — муромское[476] височное кольцо с щитковым запором (табл. XIV, 18), употреблявшееся населением, оставившим Больше-Тарханский могильник, в качестве браслета и ажурная подвеска с биспиральным орнаментом (табл. XVI, 1)[477].
Можно было бы отметить еще ряд предметов, таких, как различные трубчатые и спирально навитые пронизи, бубенчики и т. п., которые также могли быть привнесенными из древнемарийской среды, но ограничимся вышеприведенным перечислением. Заметим также, что часть лепных сосудов Больше-Тарханского могильника, возможно, также имеет мордовское или марийское происхождение.
Итак, следует полагать, что болгарские племена, придя на Среднюю Волгу, вступили в тесные взаимоотношения прежде всего с такими местными племенами, как складывающиеся группы древней мордвы и мари. Результатом этого явилось проникновение элементов раннеболгарской культуры в древнемордовскую среду, на чем мы уже останавливались, а также и к древнемарийским племенам, хотя к последним, особенно расположенным на реках Ветлуге
