что-нибудь?
Немного подумав, Першинг спросил.
— Слушай…! Всё спросить у тебя хотел, откуда огурчики с помидорчиками такие нарядные? По ночам банки, наверное, от радиации светятся хоть свет не включай?
Видимо, вопрос Першинга задел единственную струну в душе непрошибаемого ко всему окружающему Шпалы. Лицо его как-то сразу оживилось.
— Ты чё, Першинг… С дуба рухнул… У меня заведение приличное, а огурцы и помидоры я сам выращиваю. Теплица у меня построена возле аномалии «жарка», так что тепла и света вполне хватает. Помимо этой долбаной работы это моё, так сказать, хобби. Ты это… знаю, везде мотаешься, может где семян каких-нибудь раздобудешь… я в долгу не останусь, — и извлёк из-под стола бутылку дорогого скотча. — Это тебе так, вместо аванса…
— За такой аванс обязательно что-либо придумаем. Ладно, Шпала, пойду я уже, а то тут видишь, как страсти накаляются. Ты, кстати, про этого товарища в курсе… кто он, да как?
— Нет… Мне до других дела нет… Так, пройдоха какой-то. Всё пытается в карты удачу за хвост поймать, вот только вместо удачи, уже не раз по гриве за шулерство здесь выхватил. Так что забирайте его, пока Лимон в себя не пришёл. Не хватало мне ещё драки растаскивать, — и, потеряв интерес к продолжению разговора, Шпала ушёл к другому посетителю.
Подхватив под руки обмякшее тело Бориса, Першинг с Романом вышли из бара и прошли в беседку, сваренную из арматуры, увитую каким-то растением, напоминающим виноградную лозу. Усадив ещё не пришедшего в себя Бориса на лавку, расположились на соседней. Першинг протянул Роману сигарету и, достав вторую себе, молча закурили… Первым тишину нарушил Павел.
— Что-то я, Ром, не понимаю… Ты говорил, вроде, друга твоего ищем… а он, друг твой, от тебя словно чёрт от ладана рванул… Странно это как-то. Может ты не договариваешь чего?
Роман выкинул окурок.
— Я, Паша, сам этого понять не могу…
На соседней лавочке закряхтел, приходя в себя Борис. Посмотрев осоловелым взглядом на Павла и Романа, пощупал рукой затылок.
— Знал я, что всё хорошо долго быть не может… Убивать меня пришёл? — глядя на Романа как-то вяло спросил Борис. — Может, это и к лучшему… Надоело уже с этим грузом жить…
— Не хрена себе, припарка после бани, — удивился Першинг. — Вот так друзья… Так мы что, Лис, через всю Зону прошлёпали, чтобы этого чудика хлопнуть?
— Да подожди ты, — разозлился Роман. — Тоже мне, убийца комнатный… Борька, да ты чего! Это же я, Роман, друг твой… Ты что тут, совсем мозги травкой высушил, или банка по затылку мозги стряхнула?
Борис, невесело улыбнулся.
— Значит, ты не в курсе? Ладно, всё равно узнаешь от кого-нибудь. Лучше уж я тебе всё расскажу, а там сам решай, что делать. Я ведь, Рома, в той жизни всё потерял… Можно сказать, и самого себя тоже, а тебе врал, что всё у меня хорошо… Если честно, то даже завидовал тебе…
Роман был сбит с толку.
— Что ты в моей жизни, Боря, увидел такого завидного?
Борис опять скривил подобие улыбки.
— Да всё… Служба в элите армии, даже работа твоим долбаным егерем… Ты мне о ней с таким упоением рассказывал. Семья в конце концов… а я… Что я … Кому в девяностые в нашей любимой родине архитекторы нужны были? То-то и оно, что на хрен не кому… Так, попадались халтурки. То дом какому-нибудь новому русскому спроектировать, или сауну в римском стиле. Тем и жил… а с этим долбаным кризисом… и эта работа пропала. Одно спасало… интернет появился. Начал в казино, в покер играть… Иногда везло, так, не по-крупному конечно, но кое-что перепадало. Ты же знаешь, я азартный, вот и увяз в игровом мире по-крупному. В общем, спустил всё, что у меня было и то, что от стариков моих осталось. В долги залез, опять промотал. Пришлось квартиру заложить, думал, отыграюсь… Короче, остался я на улице. Ни жилья, ни работы, и долгов целый ворох, а тут меня люди нашли, предложили все мои долги погасить, да ещё и сумму круглую на счёт бросить, если я уговорю тебя в Припять со мной съездить к деду этому, Саватею, кажется. Сказали, что ты просто пропадёшь и всё, а у меня новая жизнь начнётся. Да как видно, бесплатно только сыр для мыши в мышеловке.
Зла по отношению к Борису Роман не чувствовал, но и жалости тоже, словно в нём перегорело что-то, оставив лишь место безразличию.
— Всё с тобой ясно… Ну как тебе жизнь новая? Тридцать серебряников ляжку не жгут? Друг… Пойдём отсюда, Паша… мне здесь тоже почему-то не нравится. Говна много, и мух его жующего, ты не находишь? — и, поднявшись, молча пошёл в сторону выхода с территории базы. Павел тоже поднялся с лавки и озорно, но в то же время зло, подмигнул Борису.
— Видишь, как тебе опять свезло гнида… живи… раз хороший человек разрешил, но помни, за тобой теперь здесь постоянно присматривать будут… Это тебе я, Першинг, говорю. И теперь к тебе последний вопрос… Азбеста Лёху тоже ты этим козлам слил?
Борис нервно проглотил подступивший к горлу ком.
— Лёху я не сдавал… Наоборот, он меня в Припяти от норвежцев спас и потом сюда на базу привёл, а где он теперь я не знаю.
— Будем думать, что ты не соврал… Где он тебя подобрал, помнишь?
— Я точно не знаю, — запинаясь ответил Борис. — Помню только, что здание там было, вроде как, почта.
— Вот и ты теперь… вроде как, живёшь, пока, — закончил разговор Павел.
Романа он догнал уже почти на самом выходе из базы.
— Ты куда так рванул скороход? На силу тебя догнал. Короче, слушай, что я от твоего художника узнал. Место, которое нам в Припяти надо найти, это здание городского почтампа. Переход или телепорт должен быть где-то там, поблизости. Из этого следует, что Азбеста, если он ещё, конечно, жив, дай Бог ему долгих лет, наши импортные вояки наверняка тоже поволокли туда… Так что нет худа без добра, благодаря твоему Иуде, мы хоть приблизительно место знаем, куда нам выдвигаться стоит.
Уже проходя мимо КПП, их остановил «свободовец» Саня Воробей и, приветственно кивнув, обратился к Павлу.
— Привет, Першинг! Вы, случаем, не на барахолку топаете? Может и меня с собой возьмёте… Сам же знаешь, вместе повеселей будет, да и безопасней, — и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Мне тут на днях свезло немного… хабар бесхозный нашёл. Там в основном мелочёвка всякая, — и, отведя глаза в сторону, затараторил
