Она не виновата в том, что ее присутствие для него — испытание.
Но если она сейчас не уйдет, произойдет что-нибудь страшное. За грубость она еще сможет его простить. Но если он набросится на нее, прощения заслужить не сможет никогда.
— Уходи, — прохрипел он. — Я буду ждать тебя у входа. И Нике скажи, чтобы не задерживалась.
Кира поджала губы.
— Спасибо за пистолет, — ледяным тоном сказала она и, наконец, скрылась за дверью.
Капитан на миг закрыл глаза, а потом грязно и витиевато выругался.
Это ей придется его ждать.
Потому что ему необходимо окунуться в лед. Или хотя бы принять холодный душ.
Приведя себя в порядок, он решил, что пока не будет извиняться. Пусть вышло обидно, зато разговоров о его якобы скорой смерти больше не будет.
Но он совершенно забыл, что в его доме живет еще одна неравнодушная к его здоровью особа.
Пока они ждали экипаж, Ника просто вздыхала. По дороге в Верхний Город начала вздыхать громче.
На рабочем месте куратора Призрачных Теней не оказалось, пришлось ехать к нему домой, что Капитан посчитал хорошим знаком. Не нужно будет отрывать Сэйва от рабочих дел, чтобы осмотреть подвалы.
А стоило им подняться на крыльцо особняка лорда Сэйва, девчонка начала тоненько всхлипывать. Кира, сохранявшая всю дорогу невозмутимый вид, явно была довольна поведением птички.
Сговорились, не иначе.
Когда он успел так влипнуть?
— Если ты не перестанешь, я отправлю тебя домой, — сухо уведомил он потерявшую совесть Нику, перед тем, как постучать в дверь.
Она замерла. И всхлипывания прекратились.
То ли Сэйв не держал слуг, то ли просто был в парадной, но открыл дверь им именно хозяин дома.
— Фрост? — он был в пальто, кажется они случайно застали его здесь.
— Здравствуй, Сэйв, — хмуро поприветствовал его Капитан. — Есть разговор.
— До вечера подождать не может? — недовольно спросил куратор, запахивая пальто.
— Хватит уже ждать, — ответил Капитан. — Ты в подвалах своих был?
— В подвалах? — опешил Джейсон. — Зачем бы мне подва…лы… Дьяволы преисподней! Ткачи!
— Вот именно, — кивнул Капитан. — Мы раскрыли это дело. Но, к сожалению, арестовать виновников не получится. Потому что обвинить в такой мерзости пусть и приезжего лорда не в силах даже ты.
Ему понравилось, что Сэйв так быстро соображает. Потому что следующей репликой куратора было:
— Что ты собрался делать с выводком?
— Отдам их другим ткачам.
— Не понял…
— Может, мы переместимся в дом? — совершенно невежливо встряла Кира. — Холодно.
Сэйв вздрогнул, перевел на нее взгляд, а потом натянуто улыбнулся.
— Прошу прощения… совсем забыл про манеры. Новости у вас, конечно… Проходите!
Дом Сэйва выглядел нежилым. Очевидно, обжиться он еще не успел. И пока они шли по длинному, освещенному невероятно дорогими в электрическими лампами коридору, они не встретили ни одного слуги.
В гостиной было тепло и уютно. Видно, что хозяин дома здесь иногда все-таки бывает. Камин потух, но совсем недавно, зато лампы, выполненные в форме свечей горели повсюду.
Странно. Электричество — дорогое удовольствие, но при этом Сэйв не нанимает слуг.
Капитан все же решил спросить, почему так, на что Джейсон махнул рукой и презрительно скривился:
— Я пока не знаю, кому можно доверять. Да и появляюсь здесь только переночевать. Сегодня вот забыл с утра с собой некоторые документы, пришлось вернуться… Так куда вы, говорите, отправятся коконы? — делая приглашающий жест присесть, переспросил Сэйв.
— К местной диаспоре ткачей, — повторил Капитан.
— Фрост… вы с ума сошли? Это же пауки, которые размножаются путем кровавых ритуалов! Они пожирают людей!
— Эти не пожирают…
— Вы уверены? — Сэйв покосился на притихшую Нику, устроившуюся на краешке небольшого дивана возле камина.
— Уверен. Раньше такого не было, а Польеры прибыли недавно.
Сэйв воззрился на Капитана и одарил его скептическим взглядом.
— Мы же с вами это уже обсуждали, — Капитан не стал садиться. Он встал позади Ники и скрестил руки на груди. — И вы согласились. Некоторые люди хуже Тварей, а большинство Тварей предпочитают соблюдать человеческие законы. Мы с вами призваны останавливать тех, кто предпочитает жить прошлым.
— Останавливать, — хмыкнул Сэйв. — Давайте говорить начистоту: лишать жизни. Потому что они ее недостойны.
— Потому что иначе это не прекратить, — поправил его Капитан.
Кира, устроившаяся в глубоком кресле, обитом темно-зеленым бархатом, достала мундштук и, не обращая внимания на вытянувшееся от такой наглости лицо хозяина дома, закурила.
— Вы продолжайте-продолжайте, — усмехнулась она. — Ведь нам совсем не нужно, наконец, это закончить. Мы же пришли поговорить о высоких целях, что преследуют Призрачные Тени. Пафосные речи — это ведь очень важно!
Сэйв поднял брови и уставился на Капитана.
— Она не всегда такая нахальная, — попытался сгладить впечатление тот.
— Но она права, — вздохнул куратор. А потом вытащил из кармана брюк связку ключей и добавил: — С чего вы взяли, что мои подвалы смежаются с соседними?
— Так… слышали пару разговоров, — протянула Кира.
— И молчали?! — Сэйв уставился на курящую Киру так, будто сейчас же хотел ее придушить. А потом смущенно отвел глаза.
Капитан посмотрел на Нику, а она посмотрела на него. В сердце кольнула иголочка чего-то очень похожего на ревность.
— Пожалуй, разбирательства можно оставить на потом, — произнес он, обращаясь к Сэйву. — Твое первое дело в качестве куратора Призрачных Теней почти завершено. Осталось только найти кладку.
— И убрать парочку благородных господ, — проворчал Сэйв, глядя, как Кира, докурив, прячет мундштук в карман. — Я и не думал, что в Рурке все НАСТОЛЬКО плохо.
— Они приехали из столицы, — вспомнила Кира. — И возникает вопрос, насколько плохо все там, раз оттуда сбежали даже ткачи. Причем, из знати.
— Может, они и не знатные вовсе? Подделали документы, и все? — Сэйв погремел ключами и кивнул в сторону коридора.
— Я очень на это надеюсь, — мрачно ответил Капитан, бросая косой взгляд на Нику. Если они найдут ход, зрелище их ждет не из приятных.
А потом он вспомнил, что Нику воспитывал распорядитель боев из Глуби.
Пожалуй, птичка могла и не такое видеть.
— Надежда — прекрасное чувство, — заметила Кира, поднимаясь на ноги и первой выдвигаясь следом за Сэйвом. — Только иногда она заставляет нас слепнуть. И верить в то, что неизбежное никогда не случится.
