Джон Ф. Кеннеди и США Нимиц. И снова военные действия были на ветер.
Резиденция столкнулась с закономерным вопросом: каковы были цели американской армады? Готовился ли он к встречному мотодельтаплану? Если да, то когда и против кого?
В апреле 1986 года при очень похожих обстоятельствах США нанесли удар по Ливии, чтобы наказать Каддафи за его поддержку международного терроризма. Но на этот раз безумный полковник, похоже, не был замешан. В Ливане разразился кризис с заложниками, и американская оперативная группа строилась у ливанских берегов.
Администрации Рейгана крайне необходимо было продемонстрировать свою решимость — по возможности быстро и без жертв. Бейрут был плохим кандидатом; вооруженная акция со стороны США может легко спровоцировать террористов на убийство своих заложников. Но огромная военно-морская оперативная группа уже была переброшена в Средиземное море. Москва была серьезно обеспокоена тем, что в сложившихся обстоятельствах Ливия снова будет использована в качестве козла отпущения для демонстрации американской решимости.
В середине февраля меня вызвал Громаков.
«У нас есть три часа, чтобы однозначно сказать, будет ли Ливия объектом еще одного удара. Приказ Крючкова. Вы можете что-нибудь придумать?» <
«Как вы думаете, у Белого дома есть однозначный ответ на этот вопрос?» — саркастически спросил я.
— Ничего, — ответил Громаков. «Нам приказали дать ответ, и мы должны подчиниться».
Резидент, видимо, увидел тень сомнения на моем лице и усилил давление: «У нас есть договор о взаимопомощи с Ливией. Ладно, я знаю, что прошлой весной мы проглотили нападение на Каддафи — ведь нас поймали сюрприз. Но на этот раз напряжение нарастает постепенно, и мы должны придумать какой-то ответ. Наш флот дислоцируется в Средиземном море рядом с Шестым флотом США. Обычно они играют друг с другом в кошки-мышки., а что теперь делать? Допустим, американцы запустят кучу ракет, а наши корабли сделают какую-нибудь глупость… Ведь по доктрине НАТО нападение на один из их кораблей должно восприниматься как акт войны».
Я все же промолчал, и Громаков решил помассировать мое самолюбие.
«Это первое важное задание, которое мы получили после разгрома резидентуры. В Москве прекрасно знают, в каком плачевном состоянии мы находимся, и если к нам обращаются за информацией, значит, она остро нужна стране. собственного бессилия?»
Я ненавидел слово "импотенция".
— Единственный человек, к которому я мог бы обратиться за помощью в данном случае, — это Сократ, — сказал я.
— Он именно тот, кого я имел в виду, — оживленно сказал Громаков. «К сожалению, у нас нет другого выхода».
"Но ведь вы знаете, что центр запретил мне видеться с ним!" — воскликнул я.
— У нас есть альтернатива? житель сказал с жестом покорности. «Помните, это чрезвычайная ситуация».
«Хорошо, я сделаю это», — сказал я, ненавидя себя за то, что следовал велениям эмоций, а не разума.
«Не забудьте, телеграмму в центр нужно отправить в течение трех часов», — напомнил мне резидент, когда я шел к двери.
Я ехал на встречу с Сократом, чувствуя себя пилотом-камикадзе, забирающимся в кабину, зная, что это будет последняя миссия в его жизни, и все же решив выполнить ее, несмотря ни на что. Альтернативы нет, подумал я. Наш флот стоит в Средиземном море, и моему правительству предстоит принять важное решение. Не случайно Крючков дал нам всего три часа на подготовку информации. Прошло много времени с тех пор, как задание из центра было таким трудным и требовательным.
С другой стороны, я знал, что вне зависимости от того, преуспею я или потерплю неудачу, моя карьера будет жесткой. В любом случае меня очень скоро должны были отозвать в Москву. Отправляясь к Сократу, я нарушал директиву центра. Андросов никогда бы не упустил такую прекрасную возможность убить двух зайцев — меня и Сократа — одним выстрелом.
Я бы сделал это не ради карьеры, а ради души, как говорится в русской поговорке.
Я оставил машину примерно в миле от дома Сократа и позвонил ему по телефону. Как назло, он был дома.
«Мартин, я должен увидеть тебя по очень срочному делу».
"Когда?" Его голос выдал некоторое удивление. Раньше мы договаривались о наших встречах заранее.
— Сегодня, — сказал я.
"Где?"
— Если можно, у вас дома. Я получил срочное задание из хоум-офиса и весь день провел в разъездах по городу. Поэтому я боюсь назначать встречу в ресторане, потому что не знаю, когда приеду. буть свободен."
— Хорошо, — согласился Сократ. — Ты можешь приходить в любое время, когда захочешь.
Что будет довольно скоро, подумал я и быстрым шагом направился к его дому. Я должен был прибыть как можно скорее. Как бы глубоко ни доверял разведчик своему агенту, в каком-то отдаленном уголке его сознания всегда таится неистребимое подозрение: а вдруг агент — растение? В таком случае он должен позвонить в ФБР и сообщить о моем звонке, думал я. Пока они обдумывают ситуацию и обсуждают ее, я появлюсь. Самое главное не дать им времени схватить меня вместо него в разгар попытки получить информацию.
Когда он открыл дверь, рот Сократа тоже распахнулся от удивления. Не прошло и получаса после моего звонка.
"Так быстро?" он спросил меня.
— Вы не поверите, на каких сумасшедших американских горках я катаюсь. Ситуация меняется с головокружительной скоростью, — пробормотал я, стараясь выглядеть человеком, потерявшим голову в суете и суете. "Мне нужна ваша помощь."
— Буду рад услужить, — сказал Сократ. «Входите и располагайтесь поудобнее».
«Что будешь пить — чай, кофе или пепси?» — спросила улыбающаяся Спутника, вышедшая поприветствовать меня.
«Не имеет значения, если это быстро», — сказал я. «Я умираю от жажды».
"Ну, что случилось?" — спросил меня Сократ, садясь в довольно потрепанное кресло.
«Я получил запрос информации из центрального аппарата ТАСС, — сказал я. «Они хотят знать, будет ли снова нанесен удар по Ливии. Ситуация выглядит довольно серьезной».
«Вы думаете, что на этот раз ваша сторона готова что-то сделать, чтобы сдержать американцев?» — с сомнением спросил Сократ.
«Судя по тону полученной телеграммы, да, знаю».
— Было бы здорово, — задумчиво сказал он. «Администрация стала настолько наглой, что пришло время отомстить».
"Вы можете помочь?" Я спросил.
Сократ на мгновение задумался, затем вскочил на ноги.
«Позвольте мне позвонить другу из Пентагона. Подождите здесь».
Он ушел в другую комнату, и вскоре я услышал, как он разговаривает по телефону. Я мог разобрать только обрывки фраз и слов: «авианосец», «Томагавк», «ситуационная комната», «советский авианосец», «спецгруппа ведет непрерывный сеанс…»
Если он растение, то сейчас самое время схватить меня, подумал я. Мысленным взором я увидел двух неуклюжих парней с холодными глазами и стальными бицепсами, спускающихся по
