окну. Галька, усыпавшая дорожку, зашуршала под моими ногами, и я увидел, как мой брат взглянул в сторону окна.
— Это ты, Род? — спросил он.
— Я. Через пару минут я вернусь в дом.
Окно находилось на высоте приблизительно метра и двадцати сантиметров. Не представляло никакого труда залезть в него, конечно, при условии, что на окне нет решетки. Что и было сделано: ее срезали и отогнули внутрь. А удалена она была с большим знанием дела — срез сделан очень острым инструментом с внешней стороны дома, с улицы, в трех местах, там, где решетка крепилась к раме.
Уолтер Смит был прав, рассказывая, что оттуда можно увидеть зеркало на стене неподалеку от двери, то самое, что было повешено там специально, чтобы прикрыть дырку от случайной пули Арчи, выпущенной десять лет назад. Несколько отклонившись, можно было видеть и сейф в углу, прекрасно отражавшийся в зеркале. Сейчас он был закрыт, но в ночь убийства он оставался открытым, пока бабушка ходила на кухню за своим традиционным стаканом молока. Если убийца хорошо изучил привычки бабушки Таттл, то он мог убедиться в том, что сейф открыт, потом срезать решетку и очутиться в холле.
Похоже, что Уолтер мне рассказывал правду. Я не сомневался в нем, но мне очень хотелось убедиться во всем самому.
Да, теперь я действительно в этом убедился..
Я снова направился к двери, ведущей в дом через кухню, и, огибая угол дома, остановился: мои глаза увидели гараж… На какую-то долю секунды, не более, у меня в голове промелькнула мысль, легкое воспоминание… что-то связанное с гаражом.
Или это было только чистое воображение? Мне все показалось? Я на минуту замер, прислушался… и тень воспоминания рассеялась. Тем не менее, хотя мои ощущения были слишком неясны и туманны, но ведь это впервые. Вернутся ли они еще раз, но с большей ясностью? У меня сложилось впечатление, что если бы вдруг возникла самая крошечная щелочка, пусть самая ничтожная, в стене пустоты, скрывающей мою память, то щель можно было бы расширить и стена рухнула бы… Тогда бы я вспомнил все, все.
Но хотел ли я вспомнить? Мое сознание желало этого… Но вполне вероятно, что мой разум или по крайней мере мое подсознание располагали вескими причинами, чтобы превратить память в пустоту, в вакуум, в сплошное белое пятно. Какими бы еще причинами можно было объяснить мой инстинктивный отказ от лечения у психиатра? Даже если бы я очень захотел, я ни за что не смог бы заставить себя пойти на консультацию к такому специалисту.
В эту теплую ночь, стоя у дверей дома, ведущих в холл через кухню, я вдруг почувствовал, как по спине у меня побежали мурашки от противоречивости подобной мысли…
«Чего же я боюсь?»
Я вошел в дом, пересек в темноте кухню и очутился в освещенном коридоре. В этот момент Арчи выходил из холла-кабинета бабушки Таттл, и я увидел, как он протянул руку, чтобы выключить свет.
Глава 10
— Арчи, ты очень хочешь спать? Может, уделишь мне еще немного времени?
— Нет, я не хочу спать, Род. Если бы я лег сейчас, то наверняка с часок почитал бы перед сном… — ответил Арчи, хмуря лоб. — Но я хочу тебе сказать, если ты снова начнешь пережевывать всяческие подробности убийства бабушки, я не могу сказать, что с восторгом встречу твое предложение.
— Нет, Арчи, мы поговорим только обо мне. Однако, как ты понимаешь, в разговоре нам несомненно придется коснуться и этой темы, так как меня тяготит навязчивая идея, связанная с этим преступлением, и я хочу наконец-то разобраться. Существует нечто такое, о чем мое подсознание помнит, но не позволяет разуму узнать это — и именно это никак не дает мне согласиться с версией о случайном нападении, о незапланированном убийстве. Пусть даже вопреки, это я признаю, всем доказательствам и всякой логике.
— Ну, ладно, — проворчал Арчи. — Пошли в холл, там разговаривать удобнее.
Я пошел за ним, и мы удобно расположились в холле.
— Послушай, Род, есть одна вещь, о которой я хотел бы — поговорить с тобой, и, пожалуйста, не перебивай меня, дай мне сказать, а то я опять забуду. Почему бы тебе не перебраться сюда и не пожить здесь, пока дом не продадут?
— Не знаю. Правда, Арчи, не знаю, что тебе сказать… Если честно, то большого желания у меня нет. Не знаю, удовлетворит ли тебя такой ответ. Но мне все-таки лучше жить одному. А почему ты хочешь, чтобы я сюда перебрался?
— Потому что мы оба смогли бы прилично сэкономить. Все траты по дому и жалованье миссис Трент мы разделим на двоих. Тебе не надо платить за аренду, так что тебе это все равно обойдется дешевле, чем гостиница. И вообще, только такой идиот, как я, живя один в таком огромном доме, позволяет себе держать экономку на полный рабочий день.
— А почему бы тебе не сдать дом, а самому не снять жилье где-нибудь? Ведь тебе все равно придется так поступить, когда дом будет продан.
— Да, верно… но если вычесть жалованье миссис Трент, никакой экономии не получится. Здесь по крайней мере мне не надо платить за аренду, как, впрочем, и тебе, если бы ты захотел здесь жить. К тому же я уже обсуждал этот вопрос с мистером Хеннигом, и он сказал, что сейчас весьма затруднительно сдать такой большой дом без арендного договора, а это в дальнейшем может сильно осложнить продажу. Можно было бы, конечно, немного выгадать, уволив миссис Трент и закрыв часть дома. Для себя оставить, скажем, треть: холл, пару комнат и кухню. Обедать и ужинать я смогу в городе. Но тогда и дом, и участок вокруг него не будут регулярно убираться, как это делается сейчас при миссис Трент. Мне одному, конечно, не справиться. А если и дом, и участок окажутся в запустении, то это опять же затруднит продажу. Я обдумал этот вопрос и считаю, что твой переезд сюда — наилучшее разрешение всех вопросов. В твоем распоряжении будет комната, и тебе не надо будет за нее ничего платить. Разумеется, тебе придется оплачивать половину расходов по содержанию дома, но это все равно будет меньше, чем ты платишь сейчас… да еще твои завтраки, обеды и ужины вне дома… а ты бы мог столоваться здесь.
Да, пожалуй, я бы сэкономил какие-то деньги, что верно, то верно, но мне этого делать не хотелось. Я не хотел жить в
