свои впечатления от катания сёрферов. Вот и он тоже сейчас сопереживал им, наблюдая, какие трюки они выполняют. Пытался представить себе, что видит перед собой спортсмен – как это захватывающе, свежо и радостно от ещё одной победы над стихией, над собой.
– Смотри, Серёж. Как Марина резвится, – обратил его внимание отец.
Сергей быстро нашёл её ярко-красный парус. Изящная девушка лихо управляла алым полотнищем. Держась за гик, она с лёгкостью приручала лошадей Борея. Как любимица морских богов, она бесстрашно взлетала над волнами. Тот случай, когда имя характеризует человека.
Сергей мысленно дал спортсменам имена: Синий, Красный, Зелёный – по цветам парусов. У Васи, например, был синий парус. В этой компании он, судя по всему, был самым мастеровитым. Как рыба в воде, как птица в ветрах – с такой лёгкостью он управлялся со снарядом. Загляденье!
Тут к кромке воды стали подходить и другие участники. Один за другим они выходили в море и сразу же шли сначала против ветра. С берега за ними остался наблюдать Юрий – так его назвали в разговорах приятели. Вадим Аркадьевич и Сергей подошли к нему.
– Ого! – воскликнул Сергей, когда Синий сделал прыжок.
– Булочка, – Юрий тоже не остался равнодушен. – Класс!
– Это название такое?
– Да, «сырная булочка» элемент называется.
– Я думал, для таких трюков волны больше должны быть, а вон оно как… – проговорил Вадим Аркадьевич.
– Главное – взять воздух, – сказал Юра.
– А этот трюк как называется? – спросил Сергей.
– У них там, за бугром, зовётся «шака». А мы меж собой – «тулупом» кличем; как у фигуристов.
Теперь уже Марина исполнила этот элемент, и вновь можно убедиться – похоже.
Слово за слово – так и познакомились с Юрой. Он поведал Сергею и Вадиму Аркадьевичу много интересного про трюки, как они исполняются и в чём их сложность: видно – человек в теме; только непонятно, что он делает на берегу.
– Восстанавливаюсь, – от досады поморщился Юра и махнул рукой. – Связки потянул.
– Нелегко тебе, – посочувствовал ему Сергей.
– Ничего. Бывает.
– Я всё хотел спросить, а каким образом получается идти против ветра? – сменил тему Вадим Аркадьевич.
– Грубо говоря, негодное для хождения положение паруса – это сорок пять градусов слева и справа от левентика… – сделал Юра упор на слове «негодное».
– Левентик? – переспросил Сергей.
– Это положение, при котором нос корабля расположен прямо по ветру.
– А я думал, это ругательство такое.
– На этот счёт ничего не знаю, – усмехнулся Юрий. – Возможно. Вот. Эти девяносто градусов – мёртвая зона. А все остальные сектора вокруг нас пригодны для катания. Поэтому и ходим против ветра галсом: прошёл левым галсом, развернулся на девяносто градусов и идёшь дальше правым галсом…
– Не пойму; ветром же должно сносить…
– Не сносит, потому что есть такая полезная штука – шверт.
– А что, он там есть? – кивнул Вадим Аркадьевич на доску.
– Конечно! Куда же без него?!
– Не обратил внимания.
– Он спрятан в специальном колодце. Когда он нужен – его ногой просто выпускаешь…
– А как вы поворачиваете?
– Разворачиваться можно относительно шверта. На парусе есть точка парусности; в миру – этакий центр тяжести. Когда он расположен прямо под швертом, доска идёт прямо. Стоит парус наклонить вперёд, то центр тяжести относительно шверта перемещается вперёд – начнёт действовать рычаг и, соответственно, разворачивать корму относительно ветра. Если наклонить назад – нос.
– Хм… Интересно. «В миру», – усмехнулся Вадим Аркадьевич. – Как религия какая.
– Есть такое, – улыбнулся Юра в ответ. – Шверт также гасит боковые векторы силы ветра, на которые она раскладывается, когда парус находится под углом относительно направления ветра. Поэтому судно движется в нужном для райдера направлении даже против ветра. Можно и без шверта обойтись – используя массу тела; когда исполняешь трюки, например.
Всё это достаточно громоздко звучало, но Юрий умел доходчиво объяснить. Он был похож на члена пилотажной группы во время «пешего полёта», который ещё раз проигрывает в уме траекторию движения.
А Юрий с увлечением рассказывал дальше:
– Все трюки сводятся к прыжкам и скольжению – как в фигурном катании. Только в сёрфинге больше прыжковой техники.
Наблюдая за сёрферами, Вадим Аркадьевич и Сергей стали замечать, что, действительно, множество прыжков под разными наклонами паруса можно осуществить на доске. Оно и понятно: прыжки – основное выразительное средство в этом виде спорта.
Но можно и скольжением удивить – Зелёный прямо перед нашими зрителями трижды сумел повернуться на триста шестьдесят градусов.
Чуть поодаль другой сёрфер закружился на месте – его будто стала поглощать воронка, невесть откуда взявшаяся тут.
То, как спортсмены обращались с парусом, было похоже на жонглирование воздухом! Неслучайно, когда получается прыжок, говорят – «взял воздух».
У них он приобретает осязаемые черты: ему можно пригладить вихры дакроновой гребёнкой; можно подразнить его, наклоняя парус; поссориться с ним, после чего упадёшь в воду. Но через мгновения он по-товарищески, примирительно вытянет тебя из пучины – лишь наполни парус его дыханием.
– Вроде как с дельфином плывёт, – сказал Вадим Аркадьевич.
Сергей и Юрий проследили за его взглядом: кайтсёрфер по грудь погрузился в воду, но парашют всё равно тянул его вперёд. Видимо, тут тоже есть своя сложность, если Юра назвал это трюком; у него даже название есть – «сопротивление тела».
– А вы ночью катаетесь? – спросил Сергей.
– Я – ни разу. А ребята некоторые катались. Теперь у них есть идея – организовать подобное зрелище тут – на Тарханкуте. И чтобы обязательно в августе.
– Почему обязательно в августе? – удивился Сергей.
– Море будет светиться.
– Светиться? От чего?
– От ноктилюки.
– От чего? – переспросил Вадим Аркадьевич; где-то он уже это слышал…
– Планктон так называется. Хотя некоторые говорят, что это водоросли… Не суть.
– Прям так и светится? – недоверчиво спросил Сергей.
– Да! Рукой воду побаламутишь, и светится. И волны, когда накатывают – тоже светятся. И здесь всё будет светиться, – Юрий показал на кромку воды.
– Ничего себе.
– Не знаю, что из этого выйдет, – пожал плечами спортсмен. – Посмотрим.
А ведь у фантазии тоже глаза велики.
Ещё бы! Стоит только представить, как сёрфер, взмывая к звёздам, разбрызгивает во все стороны светящиеся капли… Ух!
Мчась на прожекторы, он видит, что, не отставая, его преследует призрачное существо, которое может принимать форму в зависимости от собственного воображения! Можно быть преследуемым дельфинами – захлёбываясь от восторга и окружающей необычайности; благодарить Бога за это удивительное мгновение. А можно придумать себе акулу, чтобы пощекотать себе нервишки. Смотря какое настроение будет.
Миллиарды жгутоносцев создадут за спиной спортсмена ещё один Млечный Путь…
Вадим Аркадьевич и Сергей давно попрощались
