- Вот именно! Любая только по взмаху руки преклонится перед тобой и будет делать все, что прикажешь. Но ведь это тебе неинтересно. Бесплатные «пробники» в юбках в очередь выстроятся, лишь бы ты обратил внимание. Я же предлагаю деловой контракт!
Озвучиваю сиюминутную мысль и встаю с кровати.
Хакимов безнесовый человек, он знает толк в бумагах. Кроме того, Арман циник, не обделенный гордыней. Не в его правилах как-то унижаться или бегать за мной только потому, что я родила ему Злату. С этим уж ничего не поделаешь. Но в моих силах немножко скорректировать его поведение.
- Точнее, расписку, - продолжаю. – Ты отдаешь мне сердце, душу и взамен получаешь тело. Не подарок, а ценный приз. Все как ты любишь, Арман Максудович.
- Ладно, сердце, его можно вырезать, - через усмешку произносит, - но душу? Как ее отдать? Кровью заставишь высекать свое имя на бумаге?
- Я еще не придумала, - шагаю к столу, где можно взять литок и ручку.
Арман тут же догадывается о ходе моих мыслей и единым рывком хватает за пояс, развязывает его и сдергивает халат.
- В трусах будешь составлять расписку Аверина… Я тоже умею выдвигать условия.
Олигарх имеет огромную власть, но мне повезло, что Арман не насильник и не моральный урод. Он не станет брать меня силой.
Щеки вспыхивают румянцем, очень противоречивые чувства переполняют изнутри. В одежде вести разговор было гораздо легче.
Усаживаюсь за стол, достаю из стопки листок, выуживаю ручку из органайзера и пишу заголовок.
- Так покраснела Алис, - ухмыляется. – Засмущалась, что ли?
- Да, - цежу, - ты не мог бы перестать смотреть на меня в упор.
- Хм… нет. Я должен видеть, что за приз мне достанется. Твоя спонтанная выходка разрушила все привычные представления насчет женщин. Обычно за тело просят деньги, бриллианты или авто, а тебе душу надо. На что замахнулась.
- Мне нет дела до твоих богатств. Я тебя хочу…настоящего. Как тогда пять лет назад, в день нашей первой встречи. Я не знала о твоем статусе, между нами не было той стены из миллионов долларов и высокомерия, которую ты воздвиг между нами сейчас. Вспомни, как ты шутил, рассказывал о путешествиях, сколько стран успел повидать. С тобой было так легко…а наутро ты исчез. Чтобы потом снова ворваться в мою жизнь, но не для любви, а с целью вымотать нервы! Я помню, как говорил, что можешь отсудить Злату…
Фух…
Выдыхаю через рот и замечаю, как увлеклась царапаньем шариковой ручкой по листу. Чуть дырку не сделала, когда выводила последнюю букву в слове «расписка».
- Конечно, могу, - кивает, - хоть завтра. Потому что у меня нет доверия к девушке, которая всю ночь говорила о взаимной симпатии, а потом сбежала, выставив меня полным идиотом перед персоналом отеля. Они в отличие от тебя, знали, кто я, - от улыбки на губах не остается и следа. - Никуда я не исчезал. Впервые решил проявить благородство, лично купить цветы и завтрак для той самой девушки, не брал во внимание спонтанную связь…
- То есть, ты не бросал меня? – от волнения перебиваю, даже забываю, в каком виде нахожусь перед Арманом. – Когда я проснулась и не обнаружила тебя в номере, подумала, что ты обманул, и просто воспользовался… Мне было так обидно, что быстро оделась и пулей выскочила из отеля…
- Оказывается, нет, - разводит руки в стороны.
- Почему же ты не предупредил?
- Не стал прерывать твой сон. Не думал, что ты сбежишь, не оставив записки. Я сделал вывод, что тебе не нужны были отношения и рассказы о путешествиях…
Вот это да…
Мой составленный портрет Хакимова как отвратительного человека рушится по крупицам.
Хочется смеяться и плакать одновременно.
Идею расписки я решила воплотить для того, чтобы побудить Армана к поступкам, замотивировать своим телом, которое он так желал и вместе с тем попытаться найти с ним общие темы для разговора, интересы.
Если у нас будут доверительные отношения, то и Злату олигарх никогда не отнимет.
Никто не давал мне гарантий, что сегодня в особняке Армана живу я, а завтра он не найдет другую девицу. Сделает ее мачехой для моей малышки. Конкуренток много и они не дремлют.
Теперь же все стратегии раскалываются вдребезги. Арман всего лишь хотел подарить мне цветы и организовать вкусный завтрак…
- Ты что-то говорила о расписке? – выдергивает из потока мыслей.
- З…забудь, - вздрагиваю и сминаю лист.
- Нет, Алиса, мы же деловые люди, - поднимается с кровати и шагает к столу. – Брысь! - сгоняет с кресла, усаживается сам, но быстро возвращает, заставляя плюхнуться ему на колени.
Арман берет новый лист из стопки, от руки расчерчивает схему. В середине рисует круг, вписывает в него мое имя. Потом стрелки с разными направлениями, одни указывают вверх, другие вниз.
- Смотри внимательно, - постукивает ручкой по центру. – Это ты, мой главный инвестиционный счет, куда я буду вкладывать свои деньги, время и эмоции, - вписывает это в нижние столбцы. - Но мир устроен так, что все обесценивается с каждым днем за счет инфляции. Поэтому чтобы не терять выгоду, ты должна начислять мне дополнительные проценты, которые будут покрывать инфляцию. Уже никто не хранит сбережения под матрасом. Это глупо.
- Какие проценты? – тревожно уточняю.
Он поворачивается, рассматривает мою грудь, шею, подбородок, губы и фокусируется на глазах. Задумчиво прожигает взглядом и вновь переключается на таблицу.
- Ты обещала себя, но как я уже говорил, все обесценивается. Тело – храм твоей эфемерной души тоже меняется. Я занимаюсь спортом и хочу, чтобы моя женщина всегда оставалась в форме, была здоровой. Это первый процент. Второй – ты рассказывала, что ненавидишь свою работу. Но самореализация очень важна, поэтому даю тебе три дня на раздумья, чем бы ты действительно хотела заниматься. Составишь бизнес-план и принесешь мне. И третий процент – кругозор. У меня на втором этаже есть библиотека, в которую ты, конечно же, не заглядывала, так вот, будешь брать оттуда по одной книге и читать ее в течение месяца.
- Арман… - еле слышно шепчу.
- Это мои проценты, - твердо произносит. – Если согласна, будет тебе жизнь устланная розами, если нет, то…
- Остановись, - вздрагиваю, - я попытаюсь обеспечить все условия.
Арман благосклонно кивает и ставит витиеватую, размашистую подпись на листе. Передает ручку мне. Тоже рисую автограф, правда, не такой помпезный как у Хакимова.
Мужчина откидывается на спинку кресла и вновь рассматривает меня.
- Алис, а небольшой бонус мне полагается?
- Какой?
Молча дотрагивается моих плеч, наклоняя ближе. Чувствую тепло его тела, и собственный жар предвкушения, зарождающийся где-то в глубине грудной клетки, перед которым меркнет все и страх, и стыдливость за неподобающий вид.
