— Мияко, у тебя кто–нибудь из родных недавно умер? — спросила. Фуми.
— Нет, — покачала головой девушка. — А что?
— Просто… — Фуми потерла себе шею. — Да нет, ничего, забудь!
Фуми растянула губы в улыбке, хотя мужчину за спиной у Мияко видела определенно. Рассерженным он ей не показался, скорее, наоборот, спокойным, а на Мияко смотрел с нежностью. Фуми спросила бы Мияко снова, нопугать девушку не хотелось. Людям не понять то, что она видит.
— Где ты купила такие очки? — полюболытствовала Фуми.
Ответила Мияко не сразу.
— Я их не покупала, — наконец сказала она. — Это памятка об отце, умершем много лет назад.
— Как давно он умер?
— Почему ты спрашиваешь?
— Неважно. — Фуми снова потерла себе шею. — Извини, я не хотела тебя расстраивать.
— Ты и не расстраиваешь. Просто любопытно, почему ты об этом заговорила.
— Я не хотела влезать в твою личную жизнь, так что еще раз извини.
— Никуда ты не влезла — немного удивила, и все. — Мияко отложила ручку. — Мне было десять, когда отцу диагностировали рак, уже неизлечимый. Отца я помню человеком сильным, он боролся, но болезнь одолеть не смог.
У Фуми ком встал в горле. Она понятия не имела, что Мияко тоже потеряла родителя.
— Отец получил эти очки от моего деда и, в свою очередь, передал мне. Я сходила в оптику и сменила линзы на нулевки, чтобы носить. Теперь, куда бы я ни пошла, у меня с собой памятка об отце. Эдакие очки–талисман. — Мияко усмехнулась и посмотрела на Фуми: — Глупости, да?
— Нет–нет, — Фуми покачала головой, — —звучит здорово. Наверное, он был хорошим отцом.
— Да, очень, — подтвердила Мияко. — Жаль, что мы провели вместе так мало времени, но это судьба, я смирилась.
Фуми затихла, прищурившись. Эту фразу она уже слышала. Разве не сама Мияко говорила так, причем совсем недавно? Казалось, этот разговор у них уже был, почему же он повторяется? Или это сон? Мияко Сумида ведь погибла. Фуми вздохнула. Как могла она забыть? Они с Рюсэем ходили в похоронное бюро с попрощаться с ней.
Фуми вгляделась в девушку: та казалась живой и настоящей.
— В чем дело, Фуми–нэ? — спросила Мияко. — Ты так на меня смотришь.
— Ой, прости! — пробормотала Фуми и влруг вспомнила кошку: — Тама нашлась?
Мияко покачала головой:
— Я думала, она у тебя.
— Да, точно, — отозвалась Фуми, смутно припоминая, что так и есть. Неужели она и это забыла?
— А как дела у Рюсэя? Ты говорила, он из города уехал.
— Говорила? — Фуми чувствовала, что запутывается. — Да, Рюсэй уехал из города, но куда именно — не сказал. Уже пара недель, как он уехал.
Мияко уставилась прямо перед собой:
— Думаешь, с ним все будет в порядке?
— Да, конечно, — заверила Фуми. — Не беспокойся за него… За нас.
— Ладно.
— Мияко, я хотела спросить тебя кое о чем.
— Да?
— Речь о твоем отце. Я не хотела о нем говорить, потому что это против моих личных принципов. Живым не следует лезть в дела мертвых. Но раз тебя уже нет с нами, спросить, наверное, можно. — Фуми остановилась. — Ты сказала, что твой отец умер от неизлечимой болезни, что ты с его смертью смирилась. Это правда?
— Да, правда.
— Тогда почему он преследует тебя?
— О чем это ты? — Мияко удивленно вытаращила глаза.
— Дело в том, что я.. — Фуми вздрогнуЛа — о ноги ей кто–то потерся, — посмотрела ВНИЗ и перехватила взгляд. Тамы.
— Тама! — воскликнула Мияко. — ПовеРИТь не могу, что она здесь!
— Да, вот умница! — Фуми погладила Таму.
Кошка замурлыкала и изогнула хвост.
Продолжить разговор с Мияко не вышло: Фуми проснулась.
18 КРОССОВКИ, ШПИЛЬКИ И МОЛОЧНЫЙ ПУДИНГОткрыв глаза, Фуми увидела не Таму, а Эйдзи, стоящего у ее письменного стола.
— Прости, что разбудил, — сказал он. — Но я боялся, что ты простудишься: окно–то открыто. Я собирался его закрыть. Не думал, что ты проснешься.
Сбитая с толку сном, Фуми не сразу поняла, о чем он.
Розовые занавески дико хлопали. За окном гремел гром и сверкала молния. Фуми заснула за столом, среди моря набросков, часть которых ветер унес на пол.
— Я стучался, но ты не отвечала, а дверь была не заперта, — пояснил Эйдзи.
— От сквозняка не простужусь. — Фуми встала и закрыла окно сама, опасаясь, что начнется дождь и наброски намокнут. — Пожалуйста, не входи ко мне в комнату без разрешения. Это же ни в какие ворота не лезет! Эйдзи молчал. Фуми чувствовала, что говорит резко, но следовало установить правила. — Я разрешила тебе здесь пожить, но ты не можешь просто так входить в комнату моегобрата или в мою, — заявила Фуми. — Особенно в мою. Это первое и последнее предупреждение. Засеку тебя еще раз, и все, ты на улице, понял?
— Да, босс!
— Сейчас мне нужно уйти. — Фуми потянулась. Руки и ноги стали как деревянные. Глянув на часы, она увидела, что уже половина одиннадцатого. Все, на работу она опоздала. — Вряд ли мой брат вернется в ближайшее время, но если объявится, не бойся. Просто попроси его мне позвонить.
— Куда ты собралась в такое время?
— На работу.
— Среди ночи? Что у тебя за работа?
— Не твое дело. — . Фуми показала на дверь: — А теперь, пожалуйста, выйди. Мне нужно переодеться.
Эйдзи вышел, и Фуми захлопнула за ним дверь. Даже не верилось, что он настолько любопытен. В самом деле, какой работой может заниматься девушка в это время суток?
Фуми вздохнула и открыла шкаф, чтобы выбрать платье. Она пустышка и никчемушка, раз Стала хостес не только ради легкого заработка, Но и ради возможности наряжаться? Рисуя на заказ, Фуми надевала старые футболки и джинсы, а душа требовала красивые платья и макияж,
С другой стороны, большого выбора у Фуми Янаги не было. Не в офисе же ей работать!
Фуми выбрала платье цвета пудры и бежевый жакет. Положив одежду на кровать, она надела комплект украшений — изящные сережки–висюльки и колье, — потом проверила ногти. На левом мизинце облупился лак. Фуми поморщилась: проспала ведь, времени на маникюр нет. Тем не менее она достала лак и быстро закрасила скол. В полумраке бара ногти особо не разглядишь, только Фуми всегда стремилась выглядеть идеально. Она подула на свеженанесенный лак, надеясь быстрее его высушить.
Сколько раз Рюсэй просил ее бросить работу в баре!
— Ты же здоровье себе губишь, — твердил Рю. — Приходится слишком много пить и не спать ночами. Ты что, хочешь молодой умереть?
