Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
— Поэтому ты и запретила Кристоферу сказать Роберту, что ты осталась здесь одна?
— Да.
— Роберт любит эту девушку?
— Кристо считает, что да. Кристо говорит: она великолепна. Он говорит: если Роберт еще не женился на ней, то у него не все в порядке с головой.
— А по поводу чего был скандал?
Эмма помнила очень смутно. Что-то резкое, неприятное. Все равно что запустить назад патефонную пластинку, на полную громкость. Громкие голоса, выкрикивающие какие-то бессмысленные, обидные слова, какие-то сожаления…
— О, по поводу всего. По поводу тебя. Что я не отвечаю на твои письма. По поводу Кристо. Я думаю, он решил, что мы с Кристо безумно влюблены друг в друга, но к тому моменту, как мы дошли до этой темы, я уже так разозлилась, что даже не стала его разочаровывать.
— Боюсь, ты совершила ошибку.
— Может быть.
— Ты хочешь остаться в Брукфорде?
— А куда мне еще ехать?
— Есть же Порткеррис.
Эмма с улыбкой посмотрела на отца.
— Поехать с тобой? В коттедж?
— Почему бы и нет?
— По тысяче причин. Бежать домой, к папочке под крылышко — это еще никогда ничего не разрешало. Да от себя и не убежишь.
Наконец-то он ехал. Последние полтора месяца он обманывал себя, отчего тайно страдал, хоть и не признавался себе в том. Они кончились, эти томительные шесть недель. «Альвис», точно истосковавшийся по дому охотничий пес, несся на запад, миновал Хаммерсмитскую эстакаду и выехал на автостраду, ведущую в Южный Уэльс. Роберт поехал в скоростном внешнем ряду, благоразумно установил спидометр на отметке семьдесят и во избежание неприятностей внимательно следил, чтобы стрелка не лезла вверх; он бы просто не выдержал, если бы его вдруг остановил полицейский патруль. На подъезде к аэропорту Хитроу тяжелый, недвижный воздух сотрясло первым раскатом грома, и он остановился на придорожной площадке и поднял верх. Как раз вовремя. Когда он снова выехал на шоссе, угрюмый вечер взорвался, словно вулкан. С запада задул бешеный ветер, гоня перед собой черную громаду грозовых туч, и когда пришел дождь, это был настоящий взрыв — небо обрушилось водяной лавиной. Дворники с трудом сдвигали потоки воды, в какие-то секунды шоссе вымыло дочиста, и в затопившей его пелене засверкали черно-синие отражения ветвистых молний, раскалывавших небо.
Ему пришло в голову, что, наверно, лучше было бы остановиться и переждать, пока эпицентр грозы переместится дальше, но чувство облегчения от того, что он наконец-то делает то, что в течение нескольких недель подсознательно хотел сделать, было сильнее всяких опасений. И он ехал дальше, шоссе ревело под колесами и волной улетало вспять; и все осталось позади, в прошлом, отвергнутое и забытое. Так же, как его собственная слабость и нерешительность.
Театр был закрыт. При свете фонаря Роберт прочел на афише: «СОН В ЛЕТНЮЮ НОЧЬ». Неосвещенное, покинутое людьми здание выглядело так же мрачно, как в ту пору, когда оно было домом религиозных собраний. Дверь была заперта на засов, все окна были темные.
Он вышел из машины. Стало прохладнее, он достал с заднего сиденья свитер, который лежал там с того уик-энда в Боземе, и натянул его поверх рубашки. Захлопнул дверцу машины и тогда заметил одинокое такси у обочины и водителя, уткнувшегося в руль. Может, он умер?
— Есть там кто-нибудь?
— Должны быть, шеф. Я жду, когда мне заплатят.
Роберт дошел по мостовой до узкой аллейки, по которой когда-то — так давно! — обнявшись словно любовники, шли Эмма и Кристофер. На первом этаже темного здания одно из окон было незанавешено и тускло светилось. Роберт прошел по темной аллейке, споткнулся о мусорный ящик, нашел незапертую дверь. Внутри узкий лестничный пролет вел наверх, свет с площадки первого этажа бледными отсветами ложился на каменные ступеньки. На него повеяло застоявшимися запахами театра: грима, масляной краски, пыльного бархата. Сверху доносились невнятные голоса, и он поднялся еще на один пролет, пошел по направлению к этим голосам, увидел короткий коридор и приоткрытую дверь с табличкой «РЕЖИССЕР».
Роберт раскрыл дверь, и голоса резко оборвались. Он стоял на пороге тесного кабинетика и смотрел на удивленные лица Бена и Эммы Литтон.
Эмма сидела на столе, спиной к отцу, и тоже смотрела на Роберта. На ней было что-то вроде короткого комбинезона, из-под штанин свисали длинные загорелые ноги. Кабинетик был такой маленький, что он мог протянуть руку и коснуться ее. И никогда еще она не казалась ему такой красивой.
Радость, что он видит Эмму, была так велика, что на неожиданное явление Бена Литтона он почти что не обратил внимания. Бен, казалось, тоже нисколько не удивился. Только вскинул свои темные брови и сказал:
— Подумать только, кто пришел!
— Я считал… — начал Роберт.
Бен поднял ладонь.
— Я знаю — вы считали, что я в Америке. Ну а я не в Америке — я в Брукфорде. И чем скорее выберусь из этого местечка и вернусь в Лондон, тем лучше.
— Когда же вы?..
Но Бен загасил сигарету, поднялся и решительно его прервал:
— Вы случайно не заметили такси перед театром? У обочины?
— Да, заметил. Водитель, похоже, окаменел, сидя за рулем.
— Бедняга! Пойду-ка я успокою его.
— Я на машине, — сказал Роберт. — Если хотите, я отвезу вас в Лондон.
— Отлично! Тогда пойду расплачусь с ним. — Эмма по-прежнему сидела на столе. Бен обогнул стол, и Роберт посторонился, пропуская его в дверь. — Между прочим, Роберт, Эмма тоже поедет в Лондон. Вы и ее заберете?
— Ну конечно же.
В дверях они посмотрели друг на друга, и Бен удовлетворенно кивнул.
— Замечательно! — сказал он. — Я подожду вас обоих на улице.
— Вы знали, что он вернулся?
Эмма покачала головой.
— Это имеет какое-то отношение к письму, которое послал ему Кристофер?
Эмма кивнула.
— Он прилетел из Штатов, чтобы удостовериться, что с вами все в порядке?
Эмма снова кивнула, глаза ее сияли.
— Они с Мелиссой были в Мексике. И он прилетел прямо сюда. Даже Маркус не знает, что он в Англии. Он даже не заехал в Лондон. Сел в аэропорту на такси — и в Брукфорд. На Кристофера он не сердится и говорит, если я хочу, то могу вернуться с ним в Порткеррис.
— И вы поедете?
— Ах, Роберт, не делать же мне всю жизнь одни и те же ошибки! И Эстер совершила такую же ошибку. Мы обе хотели, чтобы Бен соответствовал нашим представлениям о том, каким должен быть хороший муж и отец. Муж — милым и надежным, а отец — домашним. Это было не более разумно, чем стараться загнать в клетку леопарда. И если подумать — до чего же скучны леопарды в клетке! К тому же, Бен больше не моя проблема. Теперь о нем заботится Мелисса.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
