— Ты приехала.
— Да.
Дима не отводил от меня взгляда и плакал, а я вместе с ним.
— Я не смогла без тебя, — заикаясь сказала, и я муж, сделав шаг, сжал меня в объятьях.
Мои громкие рыдания, его слезы и больше ничего. Потом будут разговоры, а сейчас эта дикая боль, раздирающая душу из-за долгой разлуки двух любящих сердец.
— Прости, умоляю, прости меня, — шептал муж, даря мимолетные поцелуи.
“А сейчас вы что ревете?”, - озадачился кролик, наблюдая над Кровожадностью и Логикой.
“Он козел”, - шмыгая носом, сказала Логика.
“Но любимый”, - разревелась кровожадность.
“Никогда не пойму логики их слов и поступков”, - покачал головой кролик.
Дмитрий
— От тебя ужасно пахнет, — признается любимая, забавно морща нос.
— Неудивительно. Я не мылся с тех пор, как вернулся домой, — усмехнулся, но не отстранился от жены.
Страх, пустивший корни внутри, не позволял мне сдвинуться с места и отпустить жену от себя. Боялся, что стоит закрыть глаза, как она исчезнет.
— Сходи в душ, а я пока приготовлю кофе, — предложила Ядвига.
— Не могу, — качаю головой, провожу ладонями по её спине, закрываю глаза, целую в висок.
Моя жизнь. Пальцы собирают ткань её кофты, сжимая в дикой потребности ощущать её присутствие снова и снова.
Ядвига слегка отталкивает меня, заставляя посмотреть ей в глаза.
— Тебе нужно помыться, — повторяет, её губы сжимаются, лицо бледнеет.
Любимая поспешно слезает с кровати, устремляясь в уборную.
Неужели мой запах настолько невыносим?
Принюхиваюсь к себе и морщусь. Хочу пойти в ванную, но звуки из уборной, заставляют меня замереть возле двери.
Болезненный протяжный стон любимой побуждает меня зайти в уборную. Жена нависает над унитазом, её словно выворачивает изнутри. Не задумываясь, подхожу к ней и с заботой придерживаю волосы.
— Прости, — извиняется Ядвига, пряча свой взгляд, когда рвота прекращается.
Целую вспотевший лоб, помогаю ей подняться и дойти до ванной комнаты, где она приводит себя в порядок и чистит зубы.
— Мне точно нужно помыться, — качаю головой, снимаю с себя рваную футболку, бросаю её в мусорное ведро, с остальной одеждой происходит то же самое.
Настраиваю душ и встаю под теплые струи воды. Облегчение, распространяется внутри. Я словно только что осознал, что самое страшное позади. Она здесь и это главное.
Использую её любимый шампунь и гель для душа. Надеюсь, от их запаха её не будет тошнить, иначе придется искать что-то другое.
Выхожу из душа и иду на запах кофе. Проходя мимо Ядвиги, забираю из её рук кружку с ароматным напитком.
— Эй! Я тебе тоже приготовила, — возмущается любимая, пытаясь забрать кружку обратно.
— Тебе нельзя кофе.
Выливаю кофе в раковину и обнимаю обиженную ведьму.
— Всё так явно? — настороженно смотрит на меня.
Неужели боится?
— Помню, как мама вынашивала Мару, да и наш разговор в самолете. Ты беременна, — улыбаюсь, с нежностью провожу костяшками пальцев по щеке жены.
— Я узнала только в аэропорту, чтобы ты не думал, что я приехала только из-за беременности, — хмурится Ядвига.
— Знаю. Нам нужно поговорить.
— Нужно, — подтверждает Ядвига.
— Давай вернемся в спальню и поговорим. В гостиной до сих пор стоит неприятный запах, — мне очень стыдно за разрушенную квартиру.
— Сколько ты выпил? — интересуется жена, когда мы проходим мимо гостиной.
— Много, очень много, — усмехнулся и подхватил Ядвигу на руки.
— Я могу ходить сама.
— Можешь, но я хочу носить тебя на руках, — улыбнулся, поцеловав любимую в нос.
Положив её на кровать, укрыл пледом и лег рядом.
— Помнишь, когда меня увозили от тебя на повозке, а ты бежала следом?
— Помню.
— Так вот, когда я вернулся, ты стала другой. Первые пять лет черные ведьмы опасны, так как только входят в свою силу и учатся ей управлять. Не знаю, чем я тебе не угодил, может, пытался за тобой ухаживать. Но ты меня так раскатала, что я попал в госпиталь инквизиторов.
— Я помню, что практически убила инквизитора смертельным заклятьем, — прошептала Ядвига. — Только вот, помню его внешность, и это был не ты!
— Милая, я тебе уже говорил, что внешность инквизиторов раньше заговаривалась.
— Ты мог сказать.
— Я говорил, но ты словно не слышала, у тебя в голове было только одно — убить инквизитора.
— Как мне стыдно, — прошептала жена, прячась под одеяло.
— Все были такими, тебе не стоит переживать, а уж тем более стыдиться.
— Как ты выкарабкался? — любимая выглянула из-под одеяла.
— Мама мне изначально сказала про то, что я должен стать ведьмаком, чтобы завоевать тебя, — улыбнулся и переплёл наши пальцы.
— Только не говори мне, что ты обсуждал меня с мамой, — закатила глаза ведьма.
— Прости, но я рос в такой атмосфере, где принято было вести очень откровенные разговоры между собой.
— Допустим, и ты согласился?
— Нет. Отец поговорил со мной, пока мама была занята, и отговорил от задуманного. Мама была недовольна моим решением, но приняла его. И когда я попал в госпиталь, именно она лечила меня и вытащила с того света. Никто не мог мне помочь, ты настолько изощренно обошла все мои защиты и вплела в мою ауру проклятье, что мама мучилась пару месяцев, избавляя меня от него. После того как я попал домой и отошел немного от пережитого, мама решила со мной поговорить. Она говорила то, что я и так знал. Ты сильнее меня. Опасна. И молода. И что есть только один способ, при котором я смогу быть с тобой, — любимая положила мне голову на грудь, и я запустил свои пальцы в её шикарные волосы.
— Стать ведьмаком, — догадалась любимая.
— Да. Я принял её предложение, но она поставила мне условие. Научит и проведет инициацию, только если ты станешь её преемницей. Когда я спросил зачем? Мама объяснила, что в тебе есть большой потенциал, она поняла это ещё в госпитале, и ты достойна поста Верховной.
— Как же это дико. Почему нельзя было помочь тебе просто так?
— Не знаю. Я не думал об этом раньше. Да и забыл о своей клятве. Обучение ведьмака, пост главы инквизиторов — всё отнимало достаточно много сил и времени. Постоянные тренировки и оттачивание мастерства. Каждый день я думал, только о том, как быть лучшим для тебя, сильным и самое главное равным.
