Вот уже несколько часов они находились в пути, и на протяжении всего этого времени путники «наслаждались» песнями патриотического характера. Вот только у исполнительницы совсем туго со слухом было, и каждый раз, когда она брала особенно высокую ноту, все морщились, а кто-то, не стесняясь, зажимал себе уши.
— Сколько, ты говоришь, она выпила? — поинтересовался Гладиус, когда девушка затянула по-новому ту же самую песню, только теперь она пела о том, как сильные наёмники вместе с отважными эльфами догонят тёмных лопоухих и надерут им зад по первое число.
Эльфы в своих повозках ржали до слёз и даже пытались подпевать девушке, а наёмники едва сдерживались, боясь как-то проявить свои эмоции — уж больно сердито поглядывал на них командир.
— Так в том-то и дело, что всего несколько глотков, — честно сознался Дариус, решив не рассказывать о том, что его напугало до ужаса. Нет, у него были мысли, что эта девушка далеко не так проста, как кажется на первый взгляд, одно её появление чего стоило — она же из ниоткуда на них свалилась. Но вот то, что она волшебницей окажется, он даже и предположить не мог. А кто же ещё? У кого могут так светиться руки, чьи глаза могут сиять расплавленным золотом? У оборотня до сих пор волосы дыбом вставали, когда он вспоминал, как она на него посмотрела этими сияющими глазами и заговорщицки улыбнулась.
— А такое ощущение, что она приговорила целую бутыль. — Гладиус бросил недоверчивый взгляд на девушку: она замолчала и сейчас взбивала чей-то мешок, словно перьевую подушку. — Слушай, может, заснёт? — с надеждой в голосе спросил он.
— Думаю, это из-за того, что она голодная была. — Дариус проследил за взглядом командира и высказал своё предположение: — Не-а, не заснёт, поудобнее устраивается. — Невольно усмехнулся: — Сейчас заново затянет свою песню.
— Врагу не сдаётся наш гордый обоз, — в подтверждение его слов проникновенно заголосила девушка.
— О, боги! Я больше не выдержу! — взмолился Одоир. — А ты можешь что-нибудь другое петь?
— Мо-гу! — уверенно ответила Варя. — Частушки! Пойдёт?
— Так, сразу говори, что такое частушки? — поинтересовался Фильрим. — Вдруг это ещё хуже тех песен, что ты сейчас распеваешь.
— Это такие стишки короткие: «Тракториста полюбила, трактористу…» Ой, что-то не то! — смущённо замолчала, при этом жутко покраснев. — Нет, эта точно не подойдёт. — Долго вспоминала что-нибудь приличное, но в голову лезли одни непристойности. — Вот эта: «Мама, а я лётчика люблю, лётчик высоко летает, много…» Ой! Не буду я петь вам частушки. Они больно хулиганистые.
— А может, ты вообще не будешь петь? — вкрадчивым голосом поинтересовался Гладиус.
— Ну и ладно, — обиженно согласилась Варя, но упорно продолжала мычать себе под нос любимые мелодии.
— Может, её накормить да настоятельно спать уложить? — предложил Дариус, наблюдая, как девушка водит обеими руками от плеча к плечу, вырисовывая круги перед собой.
— Да нам всем не помешало бы поесть, — согласился Гладиус, подавая знак Одоиру остановить обоз. — Сегодня ночью никаких костров! Будем надеяться, Митяг успеет привести помощь.
В этом и заключался план командира: отправить самого быстрого за помощью. Гладиус отдал посыльному и свою печать, которую получали при посвящении, а такое проделывали только в крайнем случае. Это значило одно: наёмник в смертельной опасности. На такой призыв нельзя было не откликнуться: все верили, что священный огонь не прощает малодушия.
Повозки остановились. Одоир пошёл вдоль обоза, выдавая каждому лепёшку, кусок вяленого мяса и сыр. Остановился рядом с Варей и осуждающе посмотрел на неё. Девушка радостно протянула обе ладошки.
— Поешь да спать ложись, — строгим голосом произнёс Одоир. — Ночка жаркая ожидается.
— Предлагаю устроить им засаду: ямки всякие выкопать, колы настругать, ловушки наделать, и как отважные Рэмбы, встретить врага лицом. — Вытянула шею, чтобы самой заглянуть в чудесный мешок обозного повара: — А солёного огурчика у вас там случайно не найдётся?
— Нет, не найдётся. — Одоир вытащил кусок вяленого мяса и поинтересовался: — Хочешь добавки?
— Нет, спасибо, — произнесла девушка, не прекращая жевать, и счастливо улыбнулась. Вытащила из-под спины мешок и хорошенько взбила его. — Пожалуй, и правда нужно немного поспать.
— Вот и умничка! — похвалил её Одоир и даже помог укрыться, а сам отправился к остальным путешественникам, напевая про себя прицепившуюся песню. — «Тьфу! Прицепилась же, зараза!»
Варя немного полежала на спине, разглядывая облака на небе, как в детстве выискивая среди них схожесть с разными предметами и зверями. Перевернулась на правый бок и нахмурилась, оказавшись нос к носу с ведьмаком.
«Как-то это уж больно интимно!» — подумала она и, кряхтя, улеглась на левый бок.
Ей было не по себе, что приходится ехать в одной тележке с мужчиной, точнее, с ведьмаком, от которого ей настоятельно рекомендовали держаться подальше. Но тут уже ничего не попишешь, это была единственная повозка, которая оставалась не занятой и не забитой доверху вещами.
Заныло травмированное плечо, и Варя снова повернулась на правый бок, долго изучала лицо своего соседа по повозке, тяжело вздохнула и тихо произнесла:
— Надеюсь, с тобой всё будет хорошо.
Сладко зевнула и закрыла глаза.
Кирану снилось, что он плывёт по реке из чистого света. Его переполняла сила, и он был счастлив. Но он понимал, что ему срочно нужно выходить из реки, иначе его разорвёт от переполняющей его магии. «Да что же это такое? Почему я не могу проснуться?»
Попытался пошевелиться, но не получилось. Его словно удерживали в одном положении. Перед внутренним взором замелькали картины последних событий. Сердце забилось, как сумасшедшее, он часто задышал и весь покрылся холодным липким потом. Открыл глаза и непонимающе уставился на тёмную макушку — чья-то голова покоилась на его груди. Повернул голову, пытаясь понять, кто это, увидел знакомый плащ, тёмно-зелёное платье.
«Мать честная! Варвара!»
Сразу стало ясно, что это за река такая из чистого света. Девушка спала и безотчётно делилась с ним своей силой, а он, будучи без сознания, принимал её дар. Пошевелил левой, раненой рукой: больно не было. С нежностью взглянул на свою целительницу.
— И снова ты меня спасла, — очень тихо проговорил он, укладывая подбородок на её макушку и в блаженстве закрывая глаза.
Повозка подпрыгнула на ухабе, и Киран притянул Варю теснее, не давая ей свалиться со своего плеча. Ласково убрал выбившийся локон с лица девушки и невольно залюбовался ею. И тут он почувствовал знакомый запах. Принюхался: так и есть, пахло фильримовской настойкой.
«Ну вот, — тихо засмеялся он, — теперь понятно, почему тебя уложили рядом с раненым».
Бросил взгляд на спины паломников, которые сидели на передке и управляли лошадью, и пока никто не видел, быстро прикоснулся губами к виску девушки.
