А иначе и быть не должно.
Иначе быть не должно потому, что управление организмом возможно только из особых точек организма. До тех пор, пока эти точки спят, или пока там кресло пилота пустует, и самолет ведет автопилот, мир находится в состоянии покоя или, как говорят физики, равномерного, прямолинейного движения. Но стоит кому-либо попасть в эту особую точку и тронуть рычаги управления, как сразу этот кто-либо станет хозяином мира.
Кто и как попадает в эти точки — это уже второй вопрос; если вирус, то организм гибнет.
Но управлять миром можно только из его особых точек, которые содержат в себе узелки общемировой сети.
Для факта управления не важны способности, важен факт нахождения в особой точке! Способности управляющего важны только для тех, кто идет за ним.
Летящий самолет. Под крылом — планета. Спящие пассажиры. Железная, бронированная дверь в кабину пилота. Кабина пилота. Руки пилота лежат на штурвале. Взгляд вправо. Сидящая вполоборота красивая женщина. Взгляд вниз. Короткая юбочка. Женщина чуть изменяет положение ног, и юбочка приподнимается. Приборная доска — женские ноги.
Пассажирский лайнер. В нем сотни людей, и каждый из них может общаться с каждым, вот только дверь в кабину пилота бронированная. Кабина пилота — единственное, что нуждается в защите от самих пассажиров. Потому что только те, кто сидят в кабине пилотов, способны направлять полет самолета. Все остальные могут кричать, топать ногами, махать руками. Все остальные могут быть в тысячу раз энергичнее, сильнее и умнее пилота. Но решение принимаются и приводятся в жизнь именно теми людьми, что находятся в кабине пилота. При этом не важно, знают ли они, для чего в кабине штурвал и всякие другие приборы. Важно, что они занимают то место, находясь в котором каждое их движение становится для пассажиров истиной в последней инстанции. Так когда-то летел великий Советский Союз. Но когда на место пилота, на то место, где одно слово способно изменить судьбу человечества, попал откровенный дебил, самолет разбился. Самолеты всегда разбиваются, если ими начинают управлять люди, не знающие, для чего в кабине те или иные приборы.
Точно также обстоят дела и со всеми нашими мирами: социальным ли, витальным ли. Они управляемы, как все на этом свете, но управляемы именно из нескольких особых точек.
Для мужчин эти точки спрятаны в сказочных дорогах, проходящих через тела их подруг, и уходят оттуда в вечность, к звездам, образуя звездное небо какого-то другого более счастливого мира.
Для властителей эта точка — кабинет президента.
Для снайпера — перекрестье прицела.
Для человечества — это столицы мировых государств.
Для материков — это особые точки соединения тектонических плит. Достаточно там искусственно создать напряжение или, наоборот, устранить его направленным глубинным взрывом, и материки поедут. И то, что было в конце 2004 года на Филиппинах, только прелюдия к управлению лицом планеты.
Для мира духа, спрятанного за витальным контуром, — это множество дорог, проходящих через женские тела.
Да! В начале витального мира было чувство! Но чувство это возникло в особой точке опоры пространства и времени друг на друга, в особой точке проникновения пространства и времени друг в друга. И эти точки скрыты от разума самим разумом, путем набора специальных начальных установок.
Чтобы разум мог увидеть, он должен быть открыт. С его глаз должны быть сняты медные пятаки. А открываются глаза сердцем. Весточкой же о том, что подобное возможно становятся легкие пьянящее слова, схваченные ритмом и жаждой говорившего. Слова, создающие новые миры. Слова, приносящие всемогущество.
Дорога в вечность
Вверх идет наш путь, от рода к другому роду, более высокому. Но ужасом является для нас вырождающееся чувство, которое говорит: "все для меня".
Ф.Ницше. Так говорил Заратустра Беседа двух путников: Рыцаря и Разбойника.
Рыцарь: В начале было слово!
Разбойник: Да что Ты! Тогда каким же знаком препинания заканчивалось это слово?
Рыцарь: Дружище, вы плохо знаете грамматику. Это только предложение заканчивается знаком препинания. А слово и есть слово, что с него возьмешь?
Разбойник: Так значит, нам надо продолжить это слово и превратить его в предложение? А потом поставить знак препинания: либо точку с восклицательным знаком, а, может быть, вопрос.
Рыцарь: А вы-то что думали?
Разбойник: Мы думали, как в анекдоте. Создал Бог свет и тьму, затем планету, потом живность, включая человека. Посмотрел, на то, что получилось: «Ох, и хорошо! Эй, да здорово получилось, сукин сын!»
А потом врезал, удивившись и порадовавшись самому себе, это слово!
Рыцарь: Какое слово?
Разбойник: «Зае…сь!»
Рыцарь удивленно и осторожно: Не богохульствуй, брат мой!
Разбойник (утвердительно): Да, да, да. И всё зае…сь!!! Это и есть ключ к нашему миру! И заканчивается это слово жирным восклицательным знаком!
Рыцарь: И что это значит?
Разбойник: Это значит надо радоваться и восхищаться.
Рыцарь: И чем же?
Разбойник: Не чем, а кем! Женщиной!
Рыцарь: Извини, брат, твое добровольное отшельничество не способствует правильности в формулировках посещающих тебя мыслей. Женщин много, безусловно, ими надо восхищаться, как и любыми божьими тварями, но настоящая Дама одна. Она живет в самой верхней комнате старинного храма и оттуда смотрит на дорогу, ведущую к воротам. Она не общается с подругами. У нее их просто нет. Она жрица этого храма любви. Она смотрит на дорогу и ждет. И никто не может знать, где тот храм.
Разбойник: Найти и украсть!
Рыцарь: Найти и украсть что-то можно только в мире, где сталкиваются мечи и копья, там, где есть предметы. В мире, где царствует Она, можно только служить и молиться. И тогда может быть… А может и не быть?
Разбойник: Ну, а где этот храм?
Рыцарь: У каждого туда своя дорога. Есть много учений, открывающих, как найти эту дорогу.
Разбойник: Ладно, теперь будет еще одно учение, мое. Записывай, служивый: «найти и украсть!». При этом помни, что так всегда поступали герои нашего времени. Поэтому-то они и становились героями.
Наблюдатель, подслушивающий их, вздохнул: «Наивные люди. Какие же они наивные. Человеку в контуре Жизни нельзя ничего найти и нельзя ничего украсть. Каждый, наверное, помнит: «Ищите — да обрящете. Стучите — да отворят вам. Просите — и вам будет дадено». Это не всеобщие, это не общечеловеческие принципы. Это принципы, выработанные конкретной нацией именно под собственный менталитет и для собственного выживания и изложенные представителем этой нации. Но у каждого народа есть свои неписаные законы. Одевать же на себя чужие заповеди — значит отказываться от себя и своих предков.
