Конечно же, Уилл мне по-прежнему нравился. Я вся трепетала при мысли, что он выбрал меня. Но хотелось ли мне кому-нибудь принадлежать? Нет! Хотелось ли мне считаться собственностью, как баскетбольные кубки, которые стоят на полке?
Совсем не хотелось.
Мне не нравилась манера, с которой он обнимал меня, когда мы встречались в школе. Я стояла и с кем-нибудь разговаривала, а тут подходил Уилл и бесцеремонно лапал меня, обнимая за шею, будто спешил заарканить беглую телку.
Да, мне в нем нравилось далеко не все. Даже когда мы целовались, он слишком настойчиво лез ко мне под свитер! Да, несмотря на радость, что я люблю и любима, мне нравилось далеко не все.
Почему его губы такие влажные и мягкие? Он что думает — мне приятно, когда он меня обмусоливает при поцелуе?
Потом я пожалела обо всех своих капризах.
Мы были вместе так недолго, очень-очень недолго, кажется, всего две минуты на заднем сиденье его машины. Теперь я жалела, что Уилл ушел от меня так рано и я не могу быть с ним сейчас.
И вот я увидела его в Кривой Бухте.
Я распахнула дверцу, поцарапав стоящую рядом машину.
— Эй, Уилл!
Он обернулся. Интересно, заметил меня? В руке он держал маленький пакетик и, сунув его под мышку, поспешил по улице.
— Уилл, подожди!
Бросившись прочь из машины, я совершенно позабыла о ремнях безопасности, которые не дали мне сделать ни шага. От сильных переживаний я далеко не сразу смогла отстегнуться.
— Уилл? Эй, Уилл!
Сверкнули светлые волосы, и я увидела, как он обгоняет двух стариков с тросточками. На улице было полно народа, люди смотрели на витрины и болтали.
Я четко видела светловолосую голову, видела белый пакет под мышкой.
Он что, убегает от меня? Почему он убегает?
Я выскочила из машины и понеслась по улице, мои кроссовки застучали по асфальту. Я напрочь позабыла о Брэндоне и оставила машину открытой.
— Уилл?
— С дороги! — закричал кто-то, и мимо на роликовой доске пронесся долговязый подросток в гавайской рубашке с открытым воротом.
Шарахнувшись в сторону, я врезалась в указатель у двери магазина.
Люди показывали на меня пальцем.
Я стояла как вкопанная. Облокотилась о скамейку, схватившись обеими руками, и ждала, пока сердце начнет нормально биться, а в глазах перестанет рябить.
Уилл снова исчез.
«Но это не мог быть Уилл», — сказала я себе, набрав полные легкие воздуха и по-прежнему всматриваясь в толпу.
«Уилл исчез семь лет назад. Он умер, Элли, умер. Пора перестать видеть его в каждом прохожем. Давно пора!»
Психиатр из Мадисона пообещал, что однажды я забуду об Уилле. Перестану его видеть, и призраки прекратят терзать меня.
Тогда я ему поверила и успокоилась. Больше я не верю никому.
Мой призрак вернулся.
Я встала, откинула назад волосы, сделала глубокий вдох и пошла к машине.
Брэндон сидел на переднем сиденье и нажимал на кнопки приборной панели. Дверца была широко распахнута. Закрыв ее на ключ, я подошла к Брэндону, чтобы помочь ему выйти.
Я услышала звук клаксона, и кто-то громко меня окликнул.
Обернувшись, я увидела голову Клэя в окне черного внедорожника.
— Эй, Элли, привет! — закричал он и помахал мне рукой.
Хотелось громко завизжать, однако я сдержалась. Сжав руки в кулаки, я бросилась на Клэя.
— Ты, дерьмо! Как ты смеешь окликать меня! Как ты вообще смеешь показываться мне на глаза?
На секунду он застыл, не двигаясь, затем сильно покраснел и перестал улыбаться. Смутившись, Клэй уставился на меня, изображая непонимание.
— Черт, Элли, пожалуйста…
— Ты хотел меня убить! — закричала я и треснула кулаком по дверце внедорожника.
Не самая удачная из идей, я чуть не взвыла от боли.
— Убить тебя? — Клэй продолжал прикидываться удивленным. — Эй, прости. Вчера я вышел из берегов. Наверное, очень разозлился. Мне не хотелось нападать на того парня.
Казалось, на нас смотрит вся улица, но мне было все равно.
— Ты, идиот долбаный! Ты сталкивал нас с дороги, хотел, чтобы мы разбились!
Я взглянула на Брэндона. Он сидел, заткнув уши.
— Что? — Клэй изображал невинного маленького мальчика. — Я сталкивал вас с дороги? Ты что выдумываешь, Элли?
— Я звоню в полицию, чтобы подать жалобу, Клэй. Ты использовал машину как оружие, следил за нами, без конца в нас врезался. Ты хотел нас убить.
— Ты с ума сошла, мать твою! Я не следил за вами. Зачем мне? С вечеринки я поехал прямо на дачу. У меня и в мыслях не было за вами следить!
— Врешь! — заорала я. — Конечно, сейчас ты ни за что не признаешься. Ты хотел меня убить! Естественно, сейчас ты все отрицаешь!
Он открыл дверцу и вышел из машины, а я тут же отскочила в сторону.
— Думаешь, ты настолько хороша, что ради тебя я бы стал мять новую машину? Да? Считаешь, что ты настолько неотразима, что ради тебя я готов поцарапать новехонький внедорожник? Ты правда так думаешь? Вот! Посмотри!
Клэй грубо схватил меня за руку и потащил к машине.
— Посмотри как следует, посмотри! Видишь вмятины? Еще раз посмотри! Говоришь, что я несколько раз в вас врезался? Спешишь меня обвинить? Посмотри как следует, Элли! Видишь хоть одну царапину? Или вмятину?
Наклонившись, я внимательно осмотрела машину.
Ничего.
На бампере ни одной вмятины. На крыльях — ни пятнышка! Фары тоже в порядке ни трещинки. На всей машине — ни одной царапинки! Блестящий, сияющий хром.
— Хочешь снова натравить на меня копов? Неужели ты правда думаешь, что я — убийца? Хочешь снова позвонить в полицию? Посмотри на чертову машину! Я не следил за вами! Ты с ума сошла!
Оттолкнув меня в сторону, он сел в машину. Вот тут до меня дошло: я сумасшедшая.
Он прав, я сумасшедшая.
На машине не было ни единого следа — ни царапинки, не пятнышка.
Я глубоко вздохнула и выпрямилась.
— Ты мог ее отремонтировать, — пробормотала я.
— Когда? В два часа ночи?
— Просто держись от меня подальше, Клэй. — Мой голос сорвался. — Перестать доставать меня, понял?
— Понял, — отозвался он. В его голосе прозвучали лишь усталость и разочарование. — Я понял, Эл. Не беспокойся. Ты же знаешь, я с ума по тебе сходил. Хочешь позвонить в полицию и обвинить меня в этом? Давай звони!
Клэй закрыл окно и укатил. Я заметила, с какой неприязнью посмотрела на него молоденькая девушка в полицейской форме, когда он сворачивал на главную улицу.
