Деревня Шейдисайд 1900
Пламя шумело, словно буря. Небо, скрытое мрачными тучами черного дыма, освещали зловещие алые всполохи.
Огонь набегал и разбивался, будто морские волны, катился по черным стенам усадьбы, вырывался изо всех окон и взбирался на крышу, пока весь дом не превратился в гигантский огненный шар.
Нора Гуди глядела на бушующее пламя, стоя на вершине невысокого холма и зажав руками уши. И тем не менее вместе с воем огня до нее доносились вопли.
Вопли тех, кто не мог вырваться из пылающей усадьбы Фиаров.
Вопли всех ее знакомых, любимых.
— Даниель, выходи! — закричала Нора. Ее тонкий голос терялся на фоне ужасающих воплей, душераздирающего плача и бесконечного гудения пламени.
— Даниель, я здесь! Я жива! Я убежала оттуда! Я выбралась из огня! — выкрикивала Нора. — Где же ты? Тебе удалось спастись?
Пламя зашумело громче, будто бы в ответ.
Нора вся задрожала от ужаса.
Она прикоснулась рукой к амулету, висевшему у нее на шее на цепочке.
Огонь бушевал уже больше часа. Даниель не выбрался наружу. Никто не выбрался.
Всего через несколько минут после начала пожара добровольная пожарная команда Шейдисайда примчалась со своей цистерной, запряженной лошадьми. Но пламя уже охватило всю постройку.
Население деревни высыпало на близлежащий холм, сбившись в маленькие кучки. На лицах отражались пляшущие языки рыжего огня. Пожарные столпились вместе с зеваками. Они беспомощно глядели на пламя, и в глазах их читались лишь ужас и растерянность.
— Неужели ты не выбрался, Даниель? — произнесла Нора. — И я больше тебя не увижу…
Она зажмурилась. Но даже сквозь закрытые веки пробивались зловещие всполохи красного и желтого пламени.
Нора сжала в отчаянии маленький, но тяжелый медальон и вздохнула. Серебряный амулет с блестящими голубыми камешками, расположенными между тремя металлическими когтями, напоминавшими птичью лапку, подарил ей в знак любви Даниель Фиар.
— Это все, что от тебя осталось, Даниель! — простонала Нора.
Совеем рядом, перекрывая гул пламени, раздавались какие-то голоса. Нора открыла глаза и окинула взглядом перепуганные лица жителей деревни. Они сгрудились вместе, словно опасались за собственную жизнь.
— Все кругом скоро сгорит! — орал бородатый мужчина. Его лицо казалось алым, а в глазах отражался огонь.
— Посмотрите хорошенько на этот дом! — кричали, указывая рукой, напуганная женщина, стоявшая всего в нескольких шагах от Норы. — Он весь охвачен пламенем, но не горит!
— Как будто все небо в огне! — вскрикнули маленькая девочка, пряча лицо в темной юбке матери.
— Я всегда знал, что это нехорошее место, — объявил бородач, прикрывая глаза ладонью. — Я всегда знал, что Фиары плохо кончат.
— Они сгорели заживо в собственном доме, — произнес кто-то.
— Может быть, с ними сгорело и их зло, — добавил другой голос.
— Пожарные даже не попытались кого-нибудь спасти.
— Им не по зубам такой огонь. Это же не обычное пламя. Это огонь преисподней.
— Пламя питает зло, обитающее в доме.
— Этот дом проклят! И место проклято!
— Нет! Пожалуйста… перестаньте! Перестаньте же! — взвизгнула Нора. Не в силах перекричать все эти голоса девушка побежала к дому. Она рванулась с холма в низину, плащ трепыхался у нее за спиной.
Ноги скользили по росистой траве, и вскоре девушка уже ощутила жар огня. В низине лежали странные тени, казавшиеся слишком темными на фоне яркого пламени.
— Даниель, почему над твоей семьей тяготеет это проклятие? — кричала Нора на бегу. — Какое зло привело тебя и твоих близких к столь ужасному концу?
Ее длинные черные волосы развевались поверх плаща. Девушка вытянула руки вперед, словно собираясь обнять пылающее здание.
— Кто это еще?
— Куда ее несет?
— Остановите же ее! — доносились из толпы тревожные голоса.
С. трудом дыша, Нора прикрыла глаза рукой. Девушка чувствовала, как серебряный амулет хлопает по горлу.
— Даниель, ты там? Даниель!
— Остановите ее, кто-нибудь!
— Она помешалась?
— Может быть, она из этой семьи?
Наконец голоса утихли, растворились в реве и треске красно-рыжей стихии.
«Какое пекло, какое пекло!» — пронеслось в голове у Норы. Она скинула плащ и отбросила его подальше.
«Я бегу будто бы внутрь солнца. Теперь я сама тоже словно в огне».
Она остановилась, задохнувшись раскаленным дымом.
«Где я?»
Девушка вглядывалась в пламя и поняла, что стоит возле окна. Возле окна горницы.
Благодаря бушующему пламени, за окном было светло как днем.
— О-о-ой! — простонала Нора в ужасе. Она разглядела лица. Лица за стеной пламени.
Девушка уставилась на темные фигуры за окном, и у нее перехватило дыхание.
Они что там, пляшут? Пляшут вместе с пламенем?
Нет.
Их лица тряслись в агонии. Их темные тела корчились от боли.
Нора разглядела вопящую женщину, с волосами, охваченными пламенем. Увидела искаженные лица молодых людей в горящей одежде и с черными провалами вместо глаз.
«Кто эти люди? — подумала девушка, не в силах оторвать взгляда от кошмарного видения внутри дома. — Зачем они собрались в горнице? Почему огонь все еще не поглотил их? Почему они до сих пор не погибли?»
И тут ее глаза приковала к себе фигура, находившаяся в самом центре трепещущей и вопящей толпы. Молодая девушка, одетая в длинное бордовое платье и старомодный чепчик.
Девушка повернула голову и встретилась взглядом с Норой. Та невольно вскрикнула.
У незнакомки были белые глаза. Точнее, раскаленные добела. Нора отпрянула в ужасе, она видела, как рот незнакомки раскрылся в мучительном крике, крике ярости и нестерпимой боли.
Потом Нора увидела, что руки у девушки связаны за спиной. Связаны вокруг деревянного столба. Девушка была к нему туго прикручена.
Огонь охватил ее платье. Пламя уже подбиралось к лицу, лизало длинные светлые волосы. Затем вспыхнул чепчик.
Несчастная извивалась вокруг столба, а огонь пожирал юное тело.
Потом, с громким треском, пламя поглотило ее всю, закрыв кошмарное зрелище желтой завесой.
