Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
– Ну а ты как думаешь?
– Я думаю, как и ты.
– А я как думаю?
– Ты думаешь нагнать страху и хорошенько допросить, то есть задать вопросы и получить ответы, без битья, – ответила Людмила.
– Попробуем так. В случае чего пригрожу, что отдам его следователю.
– Да, ты знаешь, что я сказала твоим гостям надеть маски. Они не должны показывать ему лицо.
– Какие маски? Ну и выдумщица же ты!
– Нет, я вполне серьёзно. Я сделаю им маски. Возьму новые чулки, прорежу отверстия для глаз. Ему так даже страшнее будет. Во сколько мы должны быть готовы?
– Я думаю его пригласить часов на девять утра. Тебя там не должно быть. Это мужской разговор.
– Но как же без меня? – обиженно возразила Людмила.
– А вот так, без тебя и без Врангулы. Вас там не должно быть и близко. Я тебе сам всё расскажу. Это моё твёрдое слово.
– Ты что, собираешься его бить?
– Нет. Ты меня будешь стеснять. Я не смогу при тебе быть естественным и таким, как надо. Даже близко тебя не должно быть.
* * *
Как только Зеников зашёл, две огромные немецкие овчарки по команде Берга легли около двери. Андрей испуганно огляделся. Из соседней комнаты вышли двое в масках. Сели молча у стола по разные стороны от Берга.
– Отто Карлович, что это значит? – спросил Зеников дрожащим голосом.
– Это значит, что нам кое-что известно о возникновении пожара. Есть свидетели, которые видели, как ты перед пожаром пробежал в общежитие. А спустя некоторое время вышел, обежал два раза вокруг дома и только после этого стал кричать.
– Не виноват я. Ей-богу, не виноват! Я не поджигал и ничего не знаю.
– Врёшь! Ты знаешь, что там был дневальный. Почему ты не разбудил его? Ты ведь первый знал о пожаре. Огонь только начался. Он только показался из среднего окна, когда ты стал кричать. Ты мог разбудить человека и потушить начинающийся пожар.
Зеников дрожал.
– Я ничего не знаю. Я не виноват.
– Хорошо. Ты не виноват. Но ты скрываешь от нас то, что должен рассказать.
– Это был несчастный случай. Так заключил следователь, который приезжал из Сусумана, – сказал Зеников дрожащим голосом.
– Следователь заключил одно. А мы знаем другое. Если ты не расскажешь сейчас о том, что произошло в бараке, я передам дело в суд на доследование. А ты знаешь, что дневальный к началу пожара был уже мёртв. Тебе придётся отвечать за убийство. Наш доктор сделал экспертизу. На основании этой экспертизы ясно, что дневальный перед пожаром был убит. Ему свернули шею. Парень он крепкий и высокий. А ты, Андрей, не мог этого сделать, в силу своего слабого сложения и небольшого роста. Тебе надо рассказать обо всём, что ты видел и знаешь.
– Я боюсь. Я подумаю.
– А ты уверен, что у тебя есть возможность думать, сказать нам правду или не сказать? Андрей, если ты нам всё расскажешь, мы будем знать, кто действительно виноват. Иначе вся вина падает на тебя. Я говорю тебе, у нас есть свидетели. Тебя видели входящим и выбегающим из барака. Ты должен знать, что там произошло.
Андрей опустил голову. И все увидели, что он плачет. Ему предложили стул. Берг некоторое время помолчал, давая ему собраться с мыслями.
– Говори! Сукин сын! Ты что сопли распустил, сидишь врёшь? Под суд захотел? В лагере жить хочешь?
Зеников вытер глаза мятым платком.
– Хорошо. Я всё расскажу. Я действительно был в бараке перед пожаром. Всё произошло из-за Елены. Все знают, что она любит флиртануть и прочее. А в последнее время она совсем совесть потеряла. Я её просил бросить это дело. Ведь позор! Но она только смеялась надо мной. А за два дня до пожара говорит мне: «Я такого мужика встретила, что тебя с ним и рядом посадить нельзя». Я стал спрашивать, кого она имеет в виду. А она призналась, что не наш он. С соседнего прииска к ней приходит, и в общежитии они с ним встречаются. Она утром ушла. А я решил посмотреть, что за мужик такой. А там такая история приключилась. Этот мужик, что с другого прииска, опоздал. А дневальный стал к ней приставать. Завалил её на топчан. А в это время тот мужик и пришёл. Он здоровый. Я его, оказывается, знаю. Его Сундук зовут. Прозвище у него такое. Он из расконвоированных и блатной. Сундук схватил этого дневального и свернул ему шею. У него силища и норов, как у дикого слона. Елена быстренько смылась. А я стою, открыл рот. От страха ничего не могу сказать. Он ко мне повернулся. Погрозил пальцем. Пошёл на кухню. Принёс оттуда канистру с бензином. Дал мне в руки. Говорит: «Лей!» Я стал лить. Он махнул рукой: «Достаточно». Кинул спичку и ушёл. А я когда очухался, везде горит. Я выскочил из общежития, обежал его пару раз, а потом заорал: «Пожар!» Этот мужик после пожара на другой день приходил к нам. Сказал, чтобы я молчал. Иначе он мне голову отвинтит. И Елене грозил, а она от него сиганула в окно.
Зеников замолчал.
– Ну что ж, Андрей, теперь всё ясно. В твоих интересах действительно молчать обо всём и очень крепко держать язык за зубами. Сундука мы разыщем и с ним рассчитаемся. Тогда и ты вздохнёшь спокойно, не отвинтит он голову тебе. Елене твоей это будет хорошим уроком. Иди на работу.
«Значит, тётя Инга здесь ни при чём, – заключил Берг про себя. – Всё из-за этой шлюхи, будь она неладна. И то сказать, ну что за мужик этот Зеников. Не может удовлетворить женщину. Слюни распустил. А вообще надо за ним понаблюдать и проверить его сказку»
Берг придержал собак. Зеников схватил полушубок и, надевая его на ходу, боком юркнул в дверь.
Михаил, Лев и Берг прыснули, еле удержались от смеха.
– Как он женился на этой лошади? Их даже рядом поставить нельзя, – сказал Берг. – Вы её не видали. Он такой маленький и трусливый. Она здоровая высокая баба с лошадиной челюстью.
Тревоги и откровения
Вечером Берг и Людмила сидели у камина и разговаривали.
Наконец-то Берг мог спокойно поговорить с Людмилой о результате её поездки в Москву.
– Людмила, расскажи мне про Москву. Разумеется, не про театры. Как тебе всё удалось?
– Ты знаешь, оказывается, моя подруга Мария служит в органах госбезопасности. А я и не знала. Я думала, она вообще нигде не работает.
– А как ты об этом узнала?
– Мария меня пасла. Она не давала мне возможности ни с кем, кроме неё, встретиться и поговорить. Она с первого мгновения нашей встречи таскала меня по театрам, вечеринкам, приёмам. Неделя прошла, а я не продвинулась в нашем вопросе. К тому же я чувствовала слежку за собой. Очевидно, наша «тётя Инга» не поверила в безобидность моего путешествия в Москву.
– Тебе не было страшно?
– Ещё как! Я решила, что Мария должна мне помочь. Да и к кому я могла обратиться кроме неё? У неё знакомых – целая Москва. Мы с ней давно дружим и всегда выручали друг друга. Я открылась Марии.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
