Отдавая распоряжение в марте о сформировании экспедиционного корпуса, союзное командование вначале предполагало использовать эти войска для совместных действий с русским десантным корпусом непосредственно против Константинополя. 5 марта 1915 г. У. Черчилль сообщил в Петроград, Верховному главнокомандованию России:
«Великобританское правительство самым серьезным образом надеется, что когда наступит момент прорыва английского флота в Мраморное море, русский флот, одновременно с началом атаки Дарданелл союзниками, начнет систематическую с дальних расстояний бомбардировку внешних фортов Босфора, чему придается первостепенное значение[102]».
Россия поддерживала реализацию этой операции повышенной стратегической важности, планируя и собственную Босфорскую экспедицию. Реализовывались 4 формы участия российских вооруженных сил в борьбе за Проливы.
1. Действия русского Черноморского флота. Они определялись приказом командующего флотом А. А. Эбергарда, на основе директивы Ставки от 19 февраля 1915 г., в которой, в частности, говорилось «В ближайшее время предполагаются совместные действия англо-французского флота с участием их десантного корпуса против Дарданелл. Черноморскому флоту надлежит оказать содействие в виде демонстрации у проливов, которая, в зависимости от достижения нашими союзниками успеха, может быть развита включительно до занятия Босфора совместно Черноморским флотом и флотом союзников»[103].
Соответственно русский флот получил в качестве задачи решение вопросов блокады Босфора и разрушения укреплений и инфраструктуры противника, что он в течение 1915 г. успешно и осуществлял. Адмиралы А. А. Эбергард и С. Карден поддерживали постоянную связь, в частности, на союзном флоте присутствовал специально откомандированный на британский флот русский офицер-наблюдатель Смирнов. Но его донесения в Севастополь далеко не всегда соответствовали истинному положению дел. Так, 14 марта Эбергард получает телеграмму: «Английский адмирал сообщил мне, что по соглашению правительств решено, что русский флот начнет бомбардировку за 4 дня до конца прорыва союзников через Дарданеллы. Лично приняв участие в борьбе с укреплениями Дарданелл, видел, что сильнейшие батареи приводятся в молчание через час после начала бомбардировки их двумя кораблями типа «Агамемнон». Турецкие снаряды 356-мм калибра производят ничтожное действие по кораблям, мины легко вытраливаются.
Когда союзные флоты появятся перед Царьградом, следует ожидать, что турки заключат мир на каких угодно условиях, и Босфора брать не придется. Решение нашей исторической задачи произойдет без нашего участия. На основании легкости борьбы с укреплениями позволяю себе доложить, что нам следует начать разрушение босфорских укреплений теперь же, хотя бы с риском потерь»[104].
Эта телеграмма, данная с борта флагманского корабля флота Антанты в Средиземном море, без особых комментариев говорит о том, насколько действительное положение дел расходилось с желаемым.
За это время русский Черноморский флот произвел несколько набегов на берега Турции, в том числе пролива Босфор. В это время севастопольская эскадра состояла из линейных кораблей-додредноутов «Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Пантелеймон», «Три Святителя» и «Ростислав», трех крейсеров – «Кагул», «Память Меркурия» и «Алмаз», миноносцев, авиаматок, подводных лодок и судов обеспечения.
Укрепления противника подверглись артиллерийскому обстрелу с линкоров (первый раз бомбардировка была произведена 28 марта), топились турецкие транспортные суда, выставлялись мины заграждения. Кроме того, Черноморский флот осуществлял поиски вдоль анатолийских берегов Турции для осмотра и обстрела прибрежных пунктов и для уничтожения турецких судов, перевозящих в Константинополь уголь из Зонгулдака. Эти действия были весьма успешны. Так, при бомбардировке 28 марта «было несколько прямых попаданий в батареи, причем в одном случае был вызван взрыв, давший характерный столб дыма, окутавший на время одну из батарей[105]».
2 мая были расстреляны с моря и атакованы гидросамолетами с воздуха турецкие береговые батареи у Босфора. В операциях участвуют линкоры и крейсера при поддержке миноносцев и гидроавиации с авиатранспорта, ходят к Босфору и русские подводные лодки.
Таким образом сковывались турецкие сухопутные и морские силы, уничтожались ресурсы.
Бомбардировки осуществлялись 28, 29 марта, 25 апреля, 2 и 4 мая, угольные копи (в основном, район Зонгулдака) и объекты инфраструктуры обстреливаются многократно чаще, но открыть Босфор и прорваться навстречу союзникам черноморцам оказалось не под силу. Это общая тенденция: такое же фиаско ждало и февральско-мартовскую флотскую операцию англо-французских союзников.
Но материальный эффект деятельности Черноморского флота был очень существенным: в условиях отсутствия других видов транспорта, с началом войны морские перевозки угля из угольного района Зонгулдак-Эрегли в Босфор приобрели для Турции весьма большое значение. Удары русских линейных кораблей и блокада, которую осуществляли миноносцы и подводные лодки, против турецкого судоходства постепенно наращивались, поставив под угрозу срыва поставки угля в турецкую столицу. Бомбардировки и блокада бассейна и уничтожение транспортных судов почти полностью парализовали вывоз угля. Стремясь получить хотя бы минимальное его количество, турки вынуждены были постоянно эскортировать суда, перевозившие уголь, используя для конвоирования даже такие крупные корабли, как «Гебен». Действия русского флота против Эрегли-Зонгулдакского бассейна, привели к тому, что турецкий военно-морской флот был посажен на голодный паек и расходовал топливо лишь для самых необходимых операций, а все военные мероприятия постоянно находились под угрозой остановки.
Черноморский флот сковал лучшие корабли германо-турок – «Гебен» и «Бреслау». Линейный крейсер «Гебен», самый современный и боеспособный корабль неприятеля, так и не смог принять участие в отражении союзников. Хлопот же он мог доставить, ведь даже старый турецкий линкор «Барбаросса» причинил много неприятностей союзникам (тот же «Гебен», например, 20 января 1918 г. уничтожил у Дарданелл артиллерийским огнем мониторы «Реглэн» и М-28 и после этого, несмотря на подрыв на мине и атаки с воздуха, добрался до порта). Удаленность Босфора и ограниченность сил флота, требовавших периодической замены участвующих в операциях кораблей для ремонта и отдыха экипажей, не позволяли вести ближнюю блокаду Проливов. Превосходство же «Гебена» в скорости и вооружении[106], особенно по сравнению с устаревшими русскими линейными кораблями, заставляло Черноморский флот выходить только соединениями, чтобы не допустить уничтожения кораблей поодиночке. В то же время отработанная на флоте сосредоточенная стрельба соединения кораблей по одной цели, казалось бы, должна была обеспечить уверенный отпор или даже уничтожение «Гебена» в прямом бою.
