Пышный пир, какого не видели за всю историю королевства, разгорелся, словно смола, брошенная в пламя. Вино и нектары текли ручьём, а избыток пряных блюд удивлял даже самое изощрённое воображение. Весёлая музыка вскоре украсилась унёсшимися в пляс гостями. Все были счастливы… Только Лямель молча сидел за огромном столом и с какой-то печалью взирал на празднества, изредка улыбаясь в ответ разбушевавшимся пирующим…
Вот и конец истории, сказал бы я… Хотя нет, не сказал бы и не скажу. Да, потому что юный Клемон не вовремя зажёг свечи. Ну что тут такого в свечах или же в юном сорванце Клемоне, спросите вы? Ничего особенного, наверное, но именно ему и его преждевременно зажжённой свечой мы обязаны продолжением истории. Неопытный мальчишка, устроившийся в королевский театр и обременённый лишь поджиганием свеч для представления теней, поспешно зажёг одну из них, по забывчивости не дождавшись условного знака. И именно в этот момент на обратной стороне белоснежного полотна мелькнула тень, по воле Всевышнего не ускользнувшая от взора поэта. Невероятно, но это был в точности тот самый силуэт, что впервые показался Лямелю на вершине башни. Но как такое может случиться? Ведь вот принцесса – сидит напротив него, разговаривает, смеётся, совсем как живая. Но если принцесса здесь, то кто же скрывается за тайной тенью? Не выдержав и мгновения, он ринулся туда. Лямель бежал со всех ног, мечтая об одном – лишь бы не упустить эту тень. Он спешно ворвался за кулисы и замер. Задыхаясь от волнения, поэт не мог поверить в увиденное.
Все, включая короля, наблюдали за двумя совершенно случайными актёрами, оказавшимися по ту сторону полотна. Ни один из королевских гистрионов ни смог бы передать те волнения, страсти и переживания, бурлившие за сценой.
Итак, он замер. Сердце его колотилось, точно вырываясь из груди. Дыхание затаилось, а глаза безумно блестели. Лямель мысленно перелистывал события в своей голове и, достигнув нужной страницы, очнулся, будто поражённый громом. «А ведь она всё же зашла», – шепнул он про себя. Перед ним растерянно стояла Плеция – та самая девушка, посетившая книжную лавку. В тот вечер, присланная прибраться в опочивальне принцессы, она засмотрелась на своё отражение в огромном овальном зеркале. Как вы поняли, именно её и принял Лямель за принцессу, и именно она первой посетила лавку поэта, исполнив его заветную мечту. Ведь Лямель, сам того не зная, мечтал не о принцессе, а о той самой, что показалась у окна и, сидя в лавке, он ожидал именно её. Как же всё могло быть просто, и зачем только судьба так заигралась с поэтом, спросите вы. Но призадумайтесь, смог бы Лямель спасти королевство, обретя свою любовь на ярмарке? Иногда, а точнее всегда Всевышний даёт нам больше, чем мы ожидаем. Но об этом чуть позже.
Придя в себя хоть как-то, он осмелился сказать:
– Плеция?
– Лямель, – с нежной улыбкой произнесла она.
– Я не знал… не знал, что это ты… – не имея сил говорить дальше, запнулся он.
– А я знала, что это ты.
Лямель вопросительно взглянул на неё, не поняв ничего из её слов.
– Я знала, что эти фразы твои, – напомнила она поэту о тех сладострастных куплетах, прочитанных в его тетради.
Они тихо приблизились и, резко бросившись в объятия, поцеловались. Они целовались так, будто пережили многовековую разлуку, останавливая время вокруг себя. Слова более были не уместны… Они обрели друг друга. Даже через театральную занавесь все могли увидеть, насколько счастливыми были эти два силуэта.
Зелёный луг, что простирался на окраине величественного Зареба, вскоре преобразился до неузнаваемости. Яркие шатры и множество весёлых людских голосов заполонили всё вокруг. Праздничная музыка играла повсюду, а на кострах то и дело крутилась дичь на вертеле. Король Балрус ни капли не поскупился, устроив спасителю королевства пышную свадьбу. Были приглашены все, кто с неравнодушием отнёсся к порывам юного поэта и не оставил его в беде. Тётушка Мильга со слезами на глазах созерцала самый счастливый момент в своей жизни, ухватившись за могучую руку усатого латника. Гульвион, наконец-то набравшись смелости, сделал предложение своей давней возлюбленной и, судя по его довольному выражению лица, предложение было принято. Где-то в бушующей толпе танцующих вырисовались знакомые воины – Дулиан и Магр, то и дело кружившиеся в шальной пляске с деревенскими красавицами. Среди всех прочих на пир был приглашён доблестный рыцарь, несмотря на палящий зной летнего солнца, он был разодет в пафосные латы. Вёл он себя довольно странно для рыцаря: не танцевал, мало разговаривал, лишь изредка бросая реплики в адрес пирующих. Восседая на груде сладостей и свесив белую бороду за край огромного кубка, Фунгус надменно блистал своими золотыми доспехами. Друзья частенько подходили к нему, пытаясь отвлечь его, но кавалер гриб с неизменной жадностью наотрез отказывался разлучаться со своим драгоценным зефиром. Ближе к вечеру на горизонте появились полсотни всадников с факелами в руках. С тех самых пор, как Лямель очнулся в королевских покоях, он больше не удостоился чести встретиться с Аргеолом, так как тот, незамедлительно повернув войско на север, направился очищать родное королевство от остатков смрада, оставленного своим сыном. Однако, узнав о предстоящей свадьбе, король Кесгора отложил все дела и вернулся в Зареб, дабы успеть на венчание дорогого ему человека. Аргеол преподнёс молодожёнам огромное количество даров, хотя для друзей лучшим подарком стало его присутствие. В тени от всех некая застенчивая фигура, ещё не привыкшая к солнечному свету, тихо наслаждалась праздничным зрелищем, узнав у Лямеля конец так мучавшей её истории. По просьбе поэта Алианна была освобождена от оков страха, а мрачные подземелья вскоре сменились на королевскую библиотеку, где она могла без устали читать разные истории и помогать желающим в поиске нужных книг. Через несколько лет молодой библиотекарь влюбится в неё, совершенно не обратив внимания на изуродованную внешность. Он будет очарован её чистой душой. Но это будет немного позже.
Если бы вы протиснулись сквозь скопище пирующих, то увидели бы лица, уже ставшие нам родными. Руан и Семриаль, смеясь полной грудью, пританцовывали вокруг новобрачной пары. Нежно сжав ладони нимфы, Руан мог чувствовать учащённое сердцебиение, за каждый стук которого он готов был отдать свою жизнь. Их души, сплетённые воедино, были полны радости и любви. Лямель, обняв свою невесту, закрыл глаза, получив то единственное, о чём мечтал. Рядом с ним в нарциссовым венке красовалась робкая дева, ради которой было совершено невозможное. Еще никогда наши герои не были так счастливы. Друзья не могли поверить в то, что всё кончено и, возвращаясь вновь и вновь из своих кошмарных воспоминаний, они становились всё задорнее. Не было больше головорезов герцога и смертоносных чар ведьмы. Как именно сложилась дальнейшая судьба Эльды, к сожалению, нам неизвестно, а вот, какая участь постигла Мелзора вам лучше не знать.
В это самое время в королевской канцелярии стряпчие суетливо неслись из стороны в сторону, передавая свиток с жирной королевской печатью. В первых строках было написано следующее:
«Я, король Балрус, владыка двух долин, правитель орлиной горы, дающей исток великой реке, и хранитель священной гривы, благословляю лучезарный союз двух сердец и в знак спасения королевства прошу принять скромный дар от имени его величества. Да сопутствует вам счастье и благодать Всевышнего…»
