— У меня свидание, — сказала Бекки.
И хихикнула.
Хихикнула, черт побери!
— Свидание?
— Ужин в «Юникорне».
Ужин? В этом ресторанчике, кажется, есть и танцы? И его Бекки собирается провести несколько часов в объятиях другого мужчины?
— Не опаздывай, ладно? — И Бекки опять хихикнула.
— Приеду! — рявкнул Райан, взбешенный этим предвкушающим смешком не меньше, чем самим известием об ужине в «Юникорне». И с размаху шмякнул трубку на рычаг.
Пластмассовый телефон слетел со стола и с силой грянулся об пол. Мелкие детали так и брызнули, со звоном отлетая от мебели. Телефонный шнур в полете зацепил хрустальную шкатулку, и она, ударившись об пол, разлетелась вдребезги. Сверкающие осколки усеяли весь кабинет.
Бренные останки шкатулки смахивали на ледяные, бесполезные слезы. Райан тупо уставился на них, ожидая, что гибель материнского подарка вызовет у него взрыв эмоций… но, к своему удивлению, не почувствовал ничего. Разве что умиротворение. Его тяжкий крест, символ всей его жизни, сгинул безвозвратно. Опасность, угрожавшая и без того хрупким отношениям с Бекки, смела старинную боль туда, где ей и следовало находиться. В прошлое.
Райан громко выругался и схватил ручку. Наспех нацарапал послание для Холли: аппарат заменить, а осколками пусть займется уборщица. Потом сгреб куртку и пулей вылетел из кабинета.
Ярость бушевала в нем, грозя неудержимо вырваться наружу, но Райан и не пытался ее сдерживать. Он истратил на Бекки слишком много времени и сил, и будь он проклят, если позволит хоть притронуться к ней другому мужчине!
Колеса «мерседеса» жалобно взвизгнули, когда Райан на опасной скорости срезал угол стоянки. Сражаясь с непослушным рулем, он бешено гнал машину по скользкому от дождя шоссе к дому Бекки.
Бекки принадлежит ему. И сегодня вечером он уж позаботится, чтобы это уяснили и она, и ее неведомый ухажер.
Все сорок минут дороги Райана терзали мучительные видения: Бекки в объятиях другого. При мысли о ее предательстве у него темнело в глазах.
Возле дома Бекки он ударил по тормозам и едва успел осадить машину в нескольких дюймах от бампера новехонького желтого «корвета», который перегородил подъездную дорожку. Райан презрительно фыркнул, сморщив верхнюю губу. Так он и знал! Эти предприимчивые ходоки просто обожают дорогие спортивные машины. Ей-богу, парень не на ту нацелился, если думает обворожить Бекки шикарным автомобилем!
Одним прыжком Райан одолел все ступеньки крыльца и пинком распахнул дверь. Зрелище, которое предстало его глазам, напомнило ему день, когда он оказался один в лифте, сорвавшемся и пролетевшем несколько этажей. Как и тогда, сердце Райана подпрыгнуло к горлу, а желудок стянуло тугим узлом.
Бекки стояла в холле и говорила по телефону. Копна кудрявых волос была изящно уложена, и слева ее удерживала искристая звездочка. Сережки в ушах Бекки мерцали и переливались при каждом движении. Платье отливало благородным блеском древнего золота. Кружева цвета слоновой кости обрамляли кисти рук и низкий вырез корсажа, не скрывавшего плавные очертания высокой груди. Услышав шаги Райана, Бекки обернулась, и подол пышной юбки так и плеснул вокруг ее колен.
Она была не просто хороша — ослепительна. Райан поспешно прижал руку к груди, безмолвно умоляя свое сердце вспомнить о том, что ему надлежит биться.
Он не успел придумать, что скажет по приезде, и уж наверняка не выбрал бы то слово, которое сейчас само вырвалось у него:
— Дьявольщина!
Должно быть, в последнее время Райан слишком часто вспоминал отца. С чего бы иначе подсознание так услужливо подсунуло ему излюбленное ругательство старика?
— Нет-нет, Энн, ни о чем не беспокойся. — Бекки мельком глянула на гостя, возникшего в проеме входной двери, и вернулась к разговору: — Лечись. Надеюсь, ты скоро поправишься.
Она положила трубку и лишь тогда повернулась к Райану.
— Где он? — Голос Райана больше походил на зубовный скрежет. — Кто он такой?
Бекки не сразу поняла, о чем он спрашивает, — так ее ошеломил вид Райана. Куда только девался улыбчивый, обворожительный, до неприличия самоуверенный светский лев? Перед ней стоял небритый, взъерошенный и разъяренный мужчина. Будь он и вправду львом, непременно бы вздыбил гриву и хлестал себя хвостом по бокам — такова была первая мысль Бекки. А вторая — он может быть опасен.
— Что?
— Где он? — Райан шагнул к ней и крепко ухватил за руку повыше локтя.
— Кто? — Бекки безуспешно упиралась, пока Райан волок ее в столовую. Стеклянные двери задребезжали, когда он пинком захлопнул их.
— Да отпусти же меня! Что это ты себе позволяешь?
Райан вряд ли расслышал вопрос. Теперь, когда Бекки оказалась в его руках, сладкий аромат ее духов и упругая кожа вымели из его головы остатки здравого смысла. Он перехватил Бекки за плечи, сжал сильнее и притянул ее к себе так, что их тела едва не слились в одно.
Бекки уперлась ладонями в грудь Райана, пытаясь отстраниться, но он был неумолим. Тогда она вцепилась во влажную ткань его куртки. На миг из глубин ее памяти всплыло отвратительное видение того, что много лет назад сотворил с ней другой разъяренный мужчина, но она лишь мельком заглянула в прошлое и тут же прогнала это воспоминание прочь.
Райан не Эрик и никогда не будет таким. Постепенно она расслабилась и доверчиво положила руки на грудь мужчины, к которому ее неудержимо влекло, как она ни боролась с этим влечением.
Обеими руками крепко обвив тело Бекки, Райан уткнулся подбородком в ее мягкие волосы. Ей было чудесно в его объятиях, но скоро одних объятий стало ему недостаточно. Одной рукой подхватив снизу ее ягодицы, он покрепче расставил ноги и, легко приподняв женщину, плотно сжал ее мускулистыми бедрами.
Бекки затрепетала, когда к ее лону прильнула твердая мужская плоть, и тело Райана отозвалось на этот трепет. Прильнув к ней, он одними губами выдохнул ее имя. Давно забытые ощущения нахлынули на Бекки и поглотили ее с головой, когда губы Райана, покрывая поцелуями шею, наконец нашли рот.
И она позабыла, попросту позабыла обо всем. О прошлом, о детях, о Джен. Все исчезло под напором жаркой страсти, которую пробудил в ней этот человек.
Поцелуи Райана то ласкали, то покусывали ее губы. Его язык скользил по стиснутым зубам Бекки, требуя, умоляя, настаивая, и, отвечая на нетерпеливый стон, она чуть-чуть разомкнула зубы.
Он целовал Бекки так, как мечтал и жаждал, с тех самых пор как… словом, целую вечность. Ладонь его легла на ее грудь и двигалась медленными нежными кругами, возбуждая прикрытый тканью сосок. И сразу же он ощутил, что тело Бекки ожило в его объятиях, отзываясь на его ласки так, как не отзывался прежде никто.
Малая часть Райана, та самая, что в прошлом никогда не верила женщинам, сейчас словно стояла поодаль, наблюдая, как берет верх безумная жажда обладать этой женщиной.
