— Судя по тому, как ты меня встретила, — продолжал он, не сводя с нее глаз, — я решил, что ты уже знаешь о бабушкиной идее.
— Нет, я ничего не знала. — Стейси нахмурилась. — Может быть, нам стоит кое-что прояснить?
— Для меня-то все кристально ясно. Я дарю тебе кольцо, и мы объявляем о помолвке. — Он вскочил, протянул руку Стейси. — Пойдем сообщим об этом бабушке — пусть порадуется!
— Но я ведь не сказала, что согласна... — слабо запротестовала она.
Андрэ притянул ее к себе и заглушил все возражения крепким пьянящим поцелуем.
— Любовь моя, конечно же ты согласна! Совсем недавно ты ясно дала мне это понять!
Он постучался в дверь комнаты больной и, войдя вместе со Стейси в спальню, торжественно объявил:
— Бабушка, позволь представить тебе мою нареченную! Ты не хочешь нас поздравить?
— Теперь я сразу выздоровею! — задорно выкрикнула Женевьева. — Должна же я быть в форме к вашей свадьбе! Андрэ, Стейси, поезжайте праздновать помолвку. Эугения за мной присмотрит.
И не успела Стейси оглянуться, как уже сидела в «рено».
— Может, нам все-таки не стоило уезжать? — беспокоилась она.
— Эугения опытная сиделка. В случае чего она позвонит и мы тотчас вернемся, а пока я везу тебя в твой новый дом.
— Что ж, было бы очень кстати поговорить с глазу на глаз, — едко заметила Стейси. — Бабушка, между прочим, уже поговаривает о свадьбе. Как будем выкручиваться?
Андрэ, однако, отказался обсуждать этот вопрос, пока они не доедут до дома, который Стейси так мечтала увидеть снова. Едва они вошли, Андрэ привлек Стейси к себе и принялся целовать так пылко, что сразу стало ясно, зачем он привез ее сюда.
— Так нечестно! — задыхаясь, пожаловалась Стейси. — Ты еще должен ответить мне на кое-какие вопросы...
От улыбки Андрэ кровь закипела в ее жилах.
— Этим я и занят. Я намерен убедить тебя, что мы созданы друг для друга.
— То есть затащить меня в постель, — пробормотала Стейси.
— А ты против? — Андрэ вдруг замер, пристально глядя на нее, и впервые за все время, что Стейси его знала, в его черных глазах промелькнуло нечто похожее на сомнение. — В прошлый раз я не оставил тебе выбора. И сейчас, хотя и желаю тебя, как не желал еще ни одну женщину, я говорю тебе: решай сама. Только, если хочешь мне отказать, ради Бога, делай это побыстрее!
Ее губы дрогнули в слабой улыбке.
— Я давно уже все решила — еще до того, как ты привез меня сюда.
На миг он зажмурился, затем с силой притянул Стейси к себе, и она отдалась во власть его нетерпеливых рук. Желание с такой силой сжигало Стейси что она мечтала поскорее добраться до спальни, где получила первый урок любви.
— Теперь мы обручены, а значит, все дозволено, — хрипло прошептал Андрэ, нарочито медленно снимая с нее одежду. Жаркие губы его нетерпеливо следовали за руками.
— Это же софистика, — проворчала Стейси, и Андрэ, рассмеявшись, уложил ее на кровать.
— Это любовь, — поправил он. — Я люблю тебя всем сердцем. А ты? Любишь ли ты меня?
— Наверное, — пробормотала Стейси, смущенно отводя взгляд. — Иначе...
— Иначе бы тебя здесь не было? — поддразнил он. — Если кто и повинен в софистике, радость моя, так это бабушка. Она давно сказала мне, что, если я не найду способа завоевать твое сердце, значит, я не достоин называться ее внуком.
Стейси была потрясена до глубины души.
— Так это все бабушкина идея?
— Нет, моя... но она одобрила. А теперь, — объявил Андрэ, крепко прижимая Стейси к себе, — довольно разговоров! Сейчас я покажу тебе, как надлежит праздновать помолвку. О, застенчивая моя красавица, посмотри же на меня!
Стейси подняла глаза — и у нее перехватило дыхание.
— Смотри на меня, смотри, не отводи взгляда, — хрипло потребовал Андрэ. — Я хочу, чтобы ты видела, как сильно я желаю тебя, как давно мечтал об этой минуте... И на сей раз, любовь моя, обещаю тебе: ты познаешь всю полноту блаженства, какое только дано разделить мужчине и женщине!
Стейси утонула в его властном, пьянящем взгляде. Андрэ ласкал ее обнаженные груди, дразнил кончиком языка тугие напрягшиеся соски. Затем его рука неспешно и дерзко скользнула ниже, к треугольнику шелковистых волос между бедрами, и Стейси ощутила, как разгорается в лоне медленное сладкое пламя. Она вскрикнула от безудержного восторга, уже не пытаясь скрыть от Андрэ, как распаляют его ласки ее плоть, изголодавшуюся любви.
Андрэ склонился над ней, языком лаская бутон сокровенной женской плоти, упиваясь изысканным ароматом ее естества... и ласкал до тех пор, пока Стейси, не в силах терпеть дольше этой сладостной муки, не взмолилась, чтобы он овладел ею.
И тела их слились в восхитительном ритме страсти. То медленно, то с сокрушительной силой Андрэ вел свою неопытную возлюбленную к высотам наслаждения, и сдерживал себя, пока ее нагое тело не затрепетало, охваченное восторгом. Тогда и Андрэ дал себе волю, и вместе они погрузились в упоительную негу...
Андрэ сжимал Стейси в объятиях, чувствуя, как угасает в их истомленных телах сладостный огонь, как замедляется неистовое биение сердец. Наконец он поднял голову и заглянул в ее широко открытые, безмерно изумленные глаза.
— О чем ты думаешь, Стейси?
— Меня всегда удивляло, почему люди так стремятся к этому интимному и даже, казалось мне, постыдному занятию. — Стейси улыбнулась, снизу вверх глядя в его лицо. — Если бы я знала раньше, как это прекрасно, я давно бы уже изменила свои взгляды на плотскую любовь...
Он легонько тряхнул ее за плечи.
— И не думай даже! Все равно ни с кем другим ты не испытала бы ничего подобного. Ты создана только для меня.
— Теперь я знаю, почему ни один мужчина никогда не пробуждал во мне желание.
— Чертовски соблазнительно думать, что я уже знаю ответ на этот вопрос... И все же, радость моя, скажи, что ты имеешь в виду.
— Все очень просто. — Стейси улыбнулась, глядя на ревнивые огоньки в его глазах. — Я могла отдать свое тело только тому мужчине, который завладел бы и моим сердцем. Навсегда, — добавила она на случай, если у Андрэ возникнут сомнения.
Он с силой привлек ее к себе.
— Так ты признаешь, наконец, что любишь меня?
— Да, — шепнула Стейси, счастливо улыбаясь. — И, если захочешь, я согласна переехать к тебе.
— Стейси, я хотел не совсем этого... но думал, что на большее ты не согласишься. Потому-то я в конце концов и решился на шантаж. Я считал, что, если ты дашь согласие на помолвку, рано или поздно я сумею изменить твои взгляды на брак.
— Но я думала, что ты хочешь только порадовать бабушку... — пролепетала Стейси, у которой внезапно перехватило дыхание от безмерного счастья.
