– Стэн, вы гадаете. А мне нужны факты. Если в лос-анджелесской полиции есть информаторы, я хочу знать, кто они такие, и хочу, чтобы их судили, – сказал Хэрмон. – Я не верю, что кто-то из наших людей мог принять участие в избиении своих собратьев. А теперь скажите – что делается для того, чтобы найти русских?
Пришел черед Нэнси. Она встала, застегнула блейзер, сделала глубокий вдох и повернулась к директору:
– ФБР и местные правоохранительные органы проинструктированы насчет разыскиваемых преступников. Я полагаю, нам придется столкнуться с последствиями того, что мы… вернее, я… не дали им полной информации до налета.
Директор поджал губы, подошел к своему столу и присел на его краешек.
– Президент хочет знать, каковы шансы вернуть нашего агента теперь, когда двое маньяков и их организация получили то, что хотели? – спросил он.
Молчание мисс Гроган было самым красноречивым ответом. Она сглотнула, взяла свою сумку и двинулась было к двери, но, взявшись за дверную ручку, остановилась.
– Она – мой агент, – не поворачиваясь, сказала Нэнси. – И я за нее отвечаю.
Розен негромко откашлялся и произнес то, что думали все:
– Директор, Линн Симпсон уже мертва. Сагли и Деонович никогда бы не рискнули оставить ее в живых. Вспомните их личное дело: они казнили десять заложников в пражском антикварном магазине по той простой причине, что те не спешили рассказать, где находится третий стенной сейф. Последних троих застрелили уже после того, как сейф был найден. Да, сэр, Линн Симпсон, несомненно, мертва.
– Тогда подтвердите факт ее смерти, а потом принесите мне головы этих двух мерзавцев на блюде! – выкрикнула Гроган в отчаянии.
Комплекс Группы «Событие», база ВВС Неллис, Невада
К тому времени как Джек вошел в чистую комнату «Европы», Пит Голдинг и Карл Эверетт уже приступили к делу. Пит посмотрел на Джека, натянувшего новый белый халат и перчатки: похоже, Коллинз был так же несчастен, как и Эверетт, из-за того что пришлось облачиться в специальную одежду, чтобы попасть в чистую комнату.
– Полковник, директор Комптон провел с нами короткий инструктаж, но сказал не слишком много. «Европа» и вправду обнаружила кое-какие подробности в компьютере монреальского отделения полиции. В данный момент канадцы продолжают сужать круг лиц, имеющих доступ к этой информации, и, возможно, снижают темпы заполнения своих рапортов из соображений безопасности.
Джек сел между Эвереттом и Питом и молча поправил микрофон перед собой. Защищающая «Европу» стальная дверь была поднята, и Коллинз видел, как механические руки «Хонды» размеренно вынимают диски из стойки, вставляют их в мейнфрейм[39], потом возвращают на место и достают новые.
– В данный момент, насколько я понимаю, ваша сестра заведует северо-восточным отделом в Лэнгли, – сказал Пит. – Не возражаете, полковник, если я спрошу, почему она решила взять фамилию Симпсон?
Он начал набирать команды на клавиатуре.
– Девичья фамилия моей матери – Симпсон, – ответил Джек.
– Понятно. Первое, что мы проверили, – это два имени, которые вроде бы появлялись в канадских рапортах. За засаду в Монреале несут ответственность двое российских граждан. По крайней мере, их имена значились в словесных описаниях разыскиваемых преступников. Такие описания были разосланы из Канады всем североамериканским полицейским агентствам. Далее. Поскольку директор Комптон известил меня и капитана, что ожидать сотрудничества с аппаратом американской разведки не стоит, нам придется слегка схитрить, чтобы найти то, что требуется. Я прав?
– В данный момент, Пит, вы правы. Но это очень скоро может измениться, – отозвался полковник.
Голдинг посмотрел Джеку в глаза. Коллинз не дрогнул, но его обычный решительный взгляд стал отрешенным – такого взгляда Пит никогда у него еще не видел.
– Хорошо. Далее. Двух русских зовут Дмитрий Сагли и Григорий Деонович. Я проверил эти имена с помощью «Европы», и вот что она выдала…
Пит показал на бегущие по экрану голубые строки.
– Как видите, у них… Как там будет на полицейском жаргоне? Ах да, длинный послужной список. Начиная с тех дней, когда они работали в старом КГБ. У них богатый опыт убийств, приобретенный в ранние годы советской войны в Афганистане. Полагаю, именно там они приобрели вкус к самой дорогой обстановке, которая, вероятно, есть в их домах. Расставшись с КГБ, они быстро влились в организованную преступность и получали доходы преимущественно благодаря грабежу в Афганистане и других истерзанных войной местах, где процветала советская оккупация.
– Что насчет моей сестры? Какая связь между нею и этими людьми? – спросил Коллинз, читая голубые буквы на большом мониторе.
Он как будто выжигал картины и слова в своем мозгу. Карл Эверетт, наблюдавший за Джеком, понимал, что тот старается как можно лучше запечатлеть в памяти факты и лица.
– Именно это мы и пытаемся выяснить. Что будет нелегко: если президент приказал нам выйти из игры, он может приказать и ЦРУ принять меры для защиты их системы «Крэй»[40]от вмешательства со стороны «Европы». В таком случае они смогут не только проследить источник бэкдора[41], но и задействовать систему безопасности, причем не только в Лэнгли, но и здесь. И тогда, так сказать, все тайное станет явным, – объяснил Голдинг.
– Действуйте – с моего разрешения и под мою ответственность, – сказал Джек, срывая перчатки и швыряя их на пол.
Эверетт проделал то же самое, и вместо того, чтобы запротестовать, Пит последовал их примеру.
– Ладно, полковник, поехали. «Европа», мы запрашиваем протокол две тысячи двести двадцать семь исключения для правила безопасности Лэнгли сто одиннадцать – один. Понятно?
– Да, доктор Голдинг, обойти протокол безопасности, защищающий сверхсекретные аналитические файлы ЦРУ, оперативные файлы и архивы агентства. Списки оперативных сотрудников под прикрытием должны быть исключены из протокола – правильно, доктор? – отозвалась «Европа» голосом Мэрилин Монро.
– Правильно, – сказал Пит, оглянувшись на Джека в поисках подтверждения. В конце концов, это была самая охраняемая тайна американской разведки – личность секретных оперативных сотрудников, работающих под прикрытием по всему земному шару. – А теперь, «Европа», воспользуйся моим допуском, чтобы выполнить операцию, понятно?
