Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
В доме, где находился штаб бригады, вдруг обнаружили тайник с оружием. Уже потом я узнал, что о нем сообщила какая-то молодая девушка. Стену сломали, а там и пулеметы, и автоматы, и боеприпасов сколько хочешь.
А уже в Наро-Фоминске на полковой кухне я вдруг увидел молодую девушку. Поинтересовался, откуда она взялась. Солдаты же должны там работать. И мне рассказали, что она кое-какие гнездышки бандеровцев раскрыла и, когда мы собрались уезжать, попросилась: «Возьмите меня с собой!» Ее, конечно, взяли, устроили в городе на работу, пристроили в общежитие, а потом она вышла замуж и так и осталась в Наро-Фоминске. Так что обстановка была напряженная, сложная, беспокойная, и нам постоянно напоминали про бдительность. Всегда и везде ходили только с оружием. Правда, когда приехали в Наро-Фоминск, оказалось, что там развелось много разных банд. Какая-то «Черная кошка». Так что и там до конца 45-го с оружием ходили.
Фронтовой быт
Кормили нас нормально, особенно в конце войны. Но мы ведь и не избалованные были в плане питания. Вот я, например, дома как привык? На завтрак всегда жареная картошка. В обед суп, может, что-то еще. А на ужин только стакан молока и кусок хлеба. И всего раза два в неделю мясо. Так что в этом плане для меня сложностей не возникало.
Знаю, что многие от однообразного армейского питания чего-то всю жизнь терпеть не могут. У меня ничего такого нет. Как любил кашу с детства, так и ем ее с тех пор. Разную, но каждый день на завтрак обязательно применяю.
Запомнились вкусные американские консервы. Когда в училище учились, помню, задавал себе задачу – найти хоть кусочек колбасы в порции. Ищешь, ищешь и иногда найдешь малюсенький кусочек…
Зато когда банку открываешь, это совсем другое дело. Если на черный хлеб кусочек положишь, вот красота…
Немецкие продукты тоже пробовал, очень понравились. Даже мед понравился. Он у них был в упаковочках по 100–200 граммов, как сейчас сметана. Чувствуется искусственный, но все равно вкусно. Но особенно нравились рыбные консервы. Правда, как прочитаешь на этикетках «произведено в Дании, Голландии», так сразу ругаемся на них нехорошими словами: «Вот сволочи, кормят немцев.»
Иногда мне хочется картошки в мундире, и когда беру ее в руки, то аромат и вкус напоминают мне детство и один эпизод с войны.
Когда мы только прибыли в 40-ю бригаду, то марш на передовую выдался продолжительным и напряженным. Особенно для механиков-водителей. И вот на рассвете мы остановились в украинском селе. Объявили большой привал. Дозаправились, ожидаем батальонную кухню. И тут наш богатырь, механик-водитель Савин вдруг неожиданно вспомнил про картошку: «Я бы целый чугун, наверное, съел.» Другие члены экипажа его поддержали.
Втроем заходим в ближайшую хату, а там за пустым столом ребятишки мал мала меньше. У печи хозяйка. С разрешения присели на лавку. Но что это, не сон ли? Хозяйка вынимает из печи чугунок с картошкой в мундире. Мы аж переглянулись. Хозяйка стала настойчиво угощать. Берем по две картофелины, она приятно обжигает ладонь, и ее тепло проникает внутрь. На столе появляется вместительный чайник с кипятком. Я шепнул радисту-пулеметчику, и он принес из танка две суточные упаковки НЗ. Положил их на стол. Хозяйка отказывается, а детишки выразительными глазенками смотрят на эти необычные предметы. Но тут поступает команда: «Вперед!» Выхожу последним из хаты, а вся семья, выстроившись у порога, провожает нас. На глазах хозяйки слезы, она вытирает их концом длинной юбки. Казалось бы, ничего особенного не случилось, но вот всю жизнь вспоминаю этот эпизод…
Еще запомнилось, как в Кракове мы впервые попробовали знаменитой краковской колбасы. Для нас это целое событие. У нас же все деревенские, так что о существовании колбасы мы только слышали, но далеко не все ее пробовали. А тем более настоящей краковской. Я, например, перед войной всего два раза пробовал самой дешевой чайной колбасы. Один раз где-то с отцом на ярмарке, и один раз друг угостил.
Вот, значит, брали мы Краков. Здорово там повоевали, много всяких событий приключилось. Но несколько суток не спали, и, когда выдалось затишье, все, конечно, сразу повалились спать. И вдруг меня будит наводчик Гаврилюк. Бывалый мужичок, лет под 40. Хозяйственный такой, с ним я забот не знал с пропитанием. Резерв он нам всегда обеспечивал. Но где, чего доставал, понятия не имею. И тут он меня будит и говорит: «Командир, тут колбасу где-то делают. По запаху чую!» – «Действуй!»
А надо сказать, что в Кракове было мало разрушений. Мы тут и сами не очень уж старались палить направо и налево. Вот потом в Германии хотелось навредить по полной. Что было, то было. А в Польше нет. Тем более такой красивый город, солидные костелы кругом.
В общем, смотрю, он в соседний дом зашел. Ничего. Во второй зашел, выходит, руки вытянул вперед, а на них висят круги колбасы. Подходит: «Командир, колбасы поедим!» Всех поднимаю, и, конечно, сразу на нее навалились. Кто чистил, кто нет, но пошла хорошо. По кругу как мотанули, сразу все животы стали гладить… Очень понравилась.
Потом он рассказывает: «В подъезд захожу, стучу, двери открывают, а запаха нет. Но на втором этаже, как открыли, сразу такой запах шибанул. Захожу, а там пожилой поляк с женой. Поздоровались, и он без всяких подает команду жене. Та принесла колбасы, но я все-таки пошел посмотреть. Оказывается, в одной комнатке у них полуфабрикаты, а в другой уже готовые висят».
Теперь насчет обмундирования. Одевались мы просто. Шлем, телогрейка, ватные брюки, сапоги, а зимой валенки. Командирский ремень на брюках, на нем справа мой ТТ. На груди за пазухой трофейный пистолет. В телогрейке два кармана, в каждом по «лимонке». И всегда имел при себе два индивидуальных пакета. Один с документами в левом кармане, второй в заднем кармане штанов. На руке всегда часы и компас – вот моя обычная экипировка. Даже если выскочу из танка, то просто так меня не возьмешь. Потому что главное чего я боялся – попасть в плен. Об остальном даже не думал, а вот насчет плена мыслишка иногда проскакивала. А уж на крайний случай держал одну гранату.
Вши, конечно, были. А как на войне без этих обойтись?! Мылись-то редко. Но у нас эта проблема проще решалась. Соляркой швы промажешь, и они там больше не живут. По спине могут бегать, а там их нет. А вот кальсоны почаще приходилось чистить и промазывать. Но тут возникала другая напасть. В местах изгибов сильно натирало.
И фурункулы вскакивали, но это от простуды. Помню, в январе 44-го один вскочил под мышкой, и я остался фактически с одной рукой. Но идти с фурункулом в санчасть я считал позорным, а кто-то и с перевязанным пальцем ходил… Пришлось вспомнить о дедовском методе лечения этой заразы. Пережевал мякоть черного хлеба, добавил туда прилично соли, приложил на фурункул и перевязал бинтом. Повторил эту процедуру несколько раз, и закончилось тем, что Савин удалил мне гной из раны.
Но понятно, что зимой стремились изыскивать различные возможности дополнительно экипироваться. У меня это дело поставлено было строго. Кто-то отвечал за питание, кто-то за отдых. Если что-то трофейное подвернулось, почему бы не прихватить? Ведь не на себе тащить.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
