— Глуп тот капитан, который не заботится о благополучии своей команды.
— И глуп тот лорд, который позволяет своим вассалам умирать с голоду в суровую зиму. Однако, как вы не устаете напоминать при каждом удобном случае, у меня здесь нет друзей. Мой титул не имеет веса, мое положение в обществе ничего не значит. Пробыв в вашем обществе меньше трех дней, я понял, как смешон со своим высокомерием и претензиями, Прошу только об одном: дайте мне шанс доказать, что я не только надменный аристократ. И простите, если я ошибался в отношении вас.
Герцог таким умоляющим тоном произнес эти слова, что Джульетта с интересом посмотрела на него, склонив голову набок.
Он вовсе не глуп, и язык у него хорошо подвешен, в этом сомневаться не приходилось. Похоже, внешность действительно бывает обманчива: несмотря на изысканный наряд из бархата и кружев, Вариан Сент-Клер обладает не только незаурядной физической силой, но и незаурядным умом.
Джульетта скользнула взглядом по его крепкой шее, широким плечам. На нем были только рубаха и панталоны, ни камзола, ни накрахмаленного воротника. Рубаха, широко распахнутая на груди, позволяла видеть густую шелковистую поросль.
— Мне кажется, я и так уже проявила достаточно терпения, — пробормотала девушка, — особенно прошлой ночью.
— Прошлая ночь — это ошибка. Я вел себя… совершенно недопустимо. Наверное, в этом виноват ром. Но… но даже это не успокаивает мою совесть. Обычно я хорошо владею собой, но… Боже мой, этот лунный свет, яркие звезды и вы, почти раздетая…
Он замолчал, осознав, что и сейчас все очень напоминает вчерашнюю ситуацию. Лунный свет запутался в ее влажных кудрях. Только она уже не пахла соленой морской водой и парусиной. Ворот рубахи сдвинулся, оголив округлое нежное плечо.
— В любом случае, — продолжил герцог, — вчера я не должен был терять самообладание.
— Вы хотите сказать, что сегодня вам лучше удается сдерживать свои порывы? Если так, то я рада это слышать, потому что у меня сейчас нет настроения драться с вами.
От звука ее нежного голоса у него мурашки побежали по коже. Тонкая рубашка соскользнула еще ниже, и если бы не отвердевшие соски, натянувшие ткань, грудь девушки обнажилась бы полностью.
— У меня тоже нет желания драться с вами, — прошептал Вариан.
— Хорошо, — задумчиво произнесла Джульетта. — Чем же мы тогда займемся? Если у герцога в какой-то момент и было намерение извиниться и уйти, то… оно исчезло в тот же миг, как она встала на цыпочки и прижалась губами к его губами. Это был нежный быстрый поцелуй, но Вариану показалось, будто его ударила молния. За первым ударом молнии последовал еще один, когда Джульетта обняла его за шею и приникла к нему в долгом и страстном поцелуе.
Когда поцелуй закончился, герцог разглядел жесткий блеск в ее глазах и почувствовал, как у него встали дыбом волосы не только на затылке.
— Можно спросить, почему вы это сделали?
— А вы почему поцеловали меня прошлой ночью? И если снова скажете, что это была ужасная ошибка и вы будете сожалеть о ней до конца своих дней… Предупреждаю, ваши дни закончатся сейчас же и самым неприятным для вас способом.
На мгновение у Вариана от удивления челюсть отвисла.
— Полагаю, я должен был бы ответить так: я поцеловал вас, потому что хотел это сделать.
— А почему остановились?
— В самом деле, капитан, я…
Джульетта тихо засмеялась и отступила назад:
— Рука все еще болит?
— Что, простите?
— Ваша рука. Дайте мне посмотреть.
Вариан недоверчиво хмыкнул и спрятал руки за спину?
— Уже не так жжет, спасибо. Большой палец еще побаливает, но я уже могу им двигать.
Джульетта улыбнулась и, схватив его за запястья, заставила вытянуть руки вперед. Она уже и раньше отмечала, что руки у герцога большие, ловкие и слишком сильные, чтобы можно было поверить, будто он все свое свободное время проводит за карточным столом или играет в кости. Длинные тонкие пальцы загрубели, значит, он не всегда носил лайковые перчатки. Руки с крепкими запястьями, как у человека, хорошо владеющего мечом. Она держала его ладони так, что на них падал лунный свет и ей были отчетливо видны красные следы от каната. На одной ладони они уже почти исчезли. Опухоль возле большого пальца на другой руке также почти спала.
Девушка взяла одну его руку, положила себе на грудь и услышала, как Вариан шумно глотнул воздух и замер, но руки не убрал. Он стоял совершенно неподвижно, словно окаменев. В другое время Джульетта громко рассмеялась бы над застывшим выражением его лица.
Но в другое время она и не чувствовала бы себя такой уязвимой. Она снова была у себя дома, в своей семье. Ее корабли надежно укрылись в гавани, все считали ее героем. Она отлично поела. Кожа порозовела от мыла и мочалки… И все-таки ничто не могло избавить ее от чувства беспокойства. От одного прикосновения его руки все ее тело опалило пламя, которое проникло в кровь, и от этого в нее будто бес вселился.
Она ощущала волнующий запах его кожи, чувствовала рядом его широкую грудь. Его сердце бурно билось под кончиками ее пальцев, рубаха была так соблазнительно распахнута на груди, что Джульетта, не удержавшись, положила ладонь на его теплую кожу. Казалось, весь он состоял из одних мускулов, крепких и выпуклых. Когда ее пальцы принялись блуждать по его груди, дрожь пронзила тело Вариана.
— Вам удалось избежать ответа на мой вопрос, — пробормотала девушка.
— Я… уже не помню, о чем вы спросили, — хриплым голосом проговорил герцог, стараясь не выдать своего волнения.
Джульетта улыбнулась и продолжила свое исследование.
Волосы на его груди приятно щекотали ладонь, и она запустила пальцы в кудрявые волосы, нащупывая сосок. Медленным поглаживанием нежной кожи вокруг соска она превратила его в твердый маленький комочек.
— Я спросила, насколько лучше вы владеете сегодня своими чувствами?
От этого вопроса кровь застучала у Вариана в висках, забурлила в жилах, по мере того как ее рука скользила все ниже по его телу, отодвигая рубаху и обнажая тугие мышцы на ребрах и животе. Не в силах остановить ее, он смотрел, как девушка наклонилась и коснулась его груди кончиком языка, потом провела языком по тому же пути, что проделали ее пальцы. Потом она взяла в рот его сосок и принялась смаковать его, как экзотический деликатес. Зубами она нежно куснула его кожу, втягивая в свой горячий рот темный кружок и продолжая терзать его языком.
Все его тело превратилось в пылающее железо. Вариан схватил ее за руки, но не оттолкнул. Пальцы его дрожали, дрожало и горло, каждый вздох давался ему с трудом.
Джульетта тем временем высвободила концы его рубахи из панталон. Когда полы свободно повисли на его бедрах, она нащупала застежку на поясе, расстегнула одну пуговицу, потом другую и засунула руки в панталоны. Там она обнаружила нечто такое, от чего у нее перехватило дыхание. Оно не умещалось даже в двух ладонях.
