Глава 15
Рейчел проснулась оттого, что Эндрю громко звал ее по имени. Огонь в очаге догорел, остались лишь светящиеся угольки. Пока она спала, дождь кончился.
– Рейчел! – снова крикнул Эндрю. Его необычно встревоженный голос напугал ее.
Она подползла к нему на четвереньках. Эндрю сидел с обнаженной грудью. Одеяло упало ему на колени.
– Что случилось, Эндрю? – спросила она с беспокойством.
– Я ничего не вижу, Рейчел.
– Сейчас я зажгу свечу, Эндрю, – успокоила его девушка.
Он обернулся и уставился на нее пустыми глазами.
– Как ты не поймешь? Я ничего не вижу! – прохрипел он, и в голосе его послышалась с трудом сдерживаемая паника.
– Что ты говоришь?
Она поднялась с пола, схватила свечу и сунула ее в тлеющие угли очага. Пепел на мгновение вспыхнул.
Рейчел быстро подошла к Эндрю, опустилась на колени и поднесла горящую свечу к его лицу, внимательно вглядываясь в глубокие синие глаза.
– Ты хочешь сказать, что не видишь света? – ошеломленно спросила она, сомневаясь в том, что правильно его поняла, но сердце в ее груди уже сжималось от острого страха.
– Я вижу лишь тусклый свет, Рейчел, и больше ничего.
– Это от сильного удара, Эндрю. Наверняка скоро пройдет. – Девушка надеялась, что в ее словах больше уверенности, чем в душе.
– О Господи, Рейчел, я ослеп! – воскликнул он так, точно не мог поверить в происходящее.
Рейчел отложила свечу в сторону и схватила его за руки.
– Это пройдет, Эндрю. Наверное, тебе нужно еще поспать. Просто у тебя устали глаза. Давай я их завяжу, чтобы они отдохнули.
Его потемневшие синие глаза смотрели в пространство невидящим взглядом, и Рейчел едва сдержала рвущиеся из горла рыдания.
– Ложись, Эндрю, поспи, – ласково проговорила она, снова укладывая его на матрас. Эта грудь, всегда такая крепкая и неприступная, теперь легко послушалась ее ладони.
Рейчел оторвала еще одну полоску от своей сорочки. Пока она забинтовывала ему голову и завязывала глаза, Эндрю сидел молча, но она чувствовала его внутреннее сопротивление. Что, если он ослеп навсегда? Сможет ли этот сильный и гордый человек смириться со своим беспомощным положением? Если ему придется всю оставшуюся жизнь быть от кого-то зависимым, вынесет ли он такое унижение? Сердце девушки разрывалось от жалости. Ей хотелось обнять Эндрю, сказать ему, что все будет хорошо.
– Дать тебе что-нибудь поесть, Эндрю? – ласково спросила она.
– Нет, я не голоден.
– Тебе надо поддержать силы, – твердо заявила она.
– Зачем? Чтобы я не выронил свою тросточку? – с горечью спросил он.
– Я не хочу преуменьшать твое несчастье, Эндрю, но мне кажется, оно временное. Ты необычный человек, сильный, уверенный в себе. Руки-ноги у тебя целы, ты не прикован ни к постели, ни к инвалидному креслу, владеешь слухом, осязанием, вкусом и обонянием. Эти чувства на какое-то время заменят тебе глаза. Они и раньше помогали тебе видеть, только ты этого не замечал.
Она с улыбкой дотронулась до его руки.
– И потом, у тебя есть шестое чувство, Эндрю Киркленд, то чувство, которым большинство из нас обделено, – внутреннее чутье. Я не раз имела возможность убедиться, насколько оно помогает. Твое удивительное чутье всегда служило тебе второй парой глаз.
– Индейцы говорят: не суди о человеке, пока не протопаешь милю в его мокасинах. – Его губы скривились в печальной усмешке. – Так что не стоит лицемерить, Рейчел. От этого мне не станет легче.
Девушка видела, что дальнейшие увещевания бесполезны. Постигший его удар был слишком силен, Эндрю еще не пришел в себя от потрясения и охватившей его паники.
Может быть, ей удастся успокоить его утром. Чтобы заняться чем-то более полезным, Рейчел подошла к очагу и развела огонь.
Остаток ночи они оба провели, молча глядя в темноту. Рейчел ничего не видела из-за слез, а Эндрю – из-за слепоты.
Утром девушка первым делом положила матрас на место и отвела Эндрю в кровать. По ее настоянию он поел овсяной каши. Молока не было, но она добавила в воду кленовый сахар, и каша получилась довольно вкусной.
Утро выдалось солнечным. По счастью, висевшие над горами грозовые тучи ушли к океану, унеся с собой влажную духоту. Хижина стояла в тени раскидистых деревьев, и в ней было нежарко, несмотря на то что Рейчел постоянно поддерживала огонь в очаге, чтобы готовить.
В полдень девушка перебинтовала рану на голове Эндрю и развязала ему глаза. Он сказал, что различает слабый свет. Теперь его слова звучали уверенно.
– Я знала, что это пройдет. Просто твои глаза должны отдохнуть.
Она снова их завязала, чувствуя, что настроение Эндрю заметно улучшилось по сравнению с прошлой ночью.
– Тебе нельзя вставать с постели. Мне кажется, это случилось, потому что ты ходил. Ведь ты не был слепым, когда пришел в сознание. Это произошло, когда ты уже вскарабкался сюда, к хижине. – Она ободряюще похлопала его по руке. – Ничего, приедем в Эллиот, и доктор Стюарт тебя вылечит.
Похоже, Эндрю согласился с ее доводами, ибо чуть позже, когда она стала его мыть, он держался намного веселее.
От процедуры мытья Рейчел испытывала тайное удовольствие. Эндрю сидел совершенно покорный, пока она водила намыленной тряпочкой по его плечам и спине, ощущая пальцами скрытую мощь тела. Она намыливала, потом споласкивала темную сужавшуюся дорожку волос, которая сбегала к животу, и руки ее невольно касались его крепкой мускулистой груди.
Девушка не собиралась мыть его интимные места, скрытые под одеялом. Если он и ждал с ее стороны более смелых действий, то не подал виду. Протянув Эндрю мыло и воду, Рейчел велела ему домыться самому.
– Твои штаны давно высохли, Эндрю. Можешь их надеть.
– Восхищаюсь твоим мужеством, Рейчел! Такая благонравная девица, как ты, не могла не чувствовать себя в опасности, оставшись наедине со мной ночью, тем более что я был без штанов.
С момента их отъезда из Эллиота он впервые намекнул на то, что произошло между ними раньше. Рейчел удивилась, что он вообще это признал.
– Я уверена в своей безопасности, Эндрю. Меня спасает твое состояние. Теперь я по крайней мере могу от тебя улизнуть в темноте.
Он резко выбросил руку и схватил ее за запястье – так, будто все прекрасно видел. Теперь на лице его не было и тени улыбки.
– О Господи, Рейчел, – прохрипел он, – как ты не поймешь: ослепший или в кромешной тьме, я всегда найду тебя!
Рейчел уставилась на него, потрясенная столь откровенным признанием. Самые бурные ласки не произвели бы на нее такого сильного впечатления, как эти слова.
