— Джонни Скикки, — коренастый темнокожий лейтенант, самый пожилой из присутствующих в классе, откликнулся первым.
— Констанция Алоизия. — Лейтенант Алоизия была худощава. Короткие светло-каштановые кудряшки обрамляли ее лицо.
— Судзуки Ямидори, — тонкие губы этого лейтенанта едва приоткрылись, имя прозвучало отрывистыми слогами. Тристин выбрал себе место между консолями майора Теканауэ и лейтенанта Скикки. Имплантат указал 08–55 стандартного времени. В 08–59 в класс вошел смуглый крепыш с золотым треугольником субкомандира на вороте и жетоном с именем Тороуэ на груди. А у ключицы поблескивала голограмма с парой стилизованных крылышек. Крепыш оглядел пятерых офицеров, чуть помедлил, затем спросил:
— Кто-нибудь из вас поет?
Тристин нахмурился.
— Не обижайтесь. Это просто дурная шутка. Во всяком случае, мрачная. Большинство пилотов, из тех, что остаются в живых, набирается в конце концов устаревшего и мрачного юмора. Вы к этому привыкнете, и тогда все, не считая бывалых пилотов, будут таращиться на вас с непониманием. То, что покажется вам забавным, до них не дойдет. — Тороуэ кивнул. — Просто отложите мои слова на потом. Когда-нибудь поймете.
Тристин облизал губы. Он надеялся, что обучение не будет таким занудным. Какой прок от шуток, которые до тебя не доходят?
— Все вы уцелели, отслужив на станциях Периметров. Не ахти какая рекомендация, но хороший знак. То есть, вы либо исключительно удачливы, либо почти компетентны, и это избавляет нас от трудов по грубому прощупыванию ваших способностей. И это нам на руку, потому что подлинная тупость стоит нам кораблей, а порой и наставников. Как наставник, я обладаю известными предубеждениями. Особенно против тупости, — и он опять помедлил. — Лейтенант Десолл, где-то через день-другой мы могли бы усовершенствовать ваш имплантат и подключить вас напрямую к корвету или барже для перевозки солдат, где вы станете хозяином, властителем и орудием, и вы, вероятно, сможете почти со всем управиться. Почему мы этого не делаем?
— Потому что я, вероятно, пока не готов.
— Об этом и вопрос не стоит, — заметил командир Тороуэ. — С первых дней военной подготовки пилотов аналитики указывают на непропорционально большую долю времени, отведенную на изучение тех или иных прецедентов. Другими словами, как справляться с ситуациями, вероятность которых один процент. Или меньше. Некоторые эксперты со стороны все еще порой высказываются, что такая приверженность к исключительно редким ситуациям — главная затратная статья. И мгновенно отказываются от своих убеждений, если бедствие случается на корабле, на котором они находятся. — Он улыбнулся. — Проблема с бедствиями и авариями такова, что в большинстве случаев вы утрачиваете полностью или частично свои обычные операционные системы. И это одна из причин, по которой мы не превращаем вас в часть оборудования, как поступают ревяки. Кстати, вдобавок к подключению через имплантаты вы будете изучать ручные способы управления системами. Имеете понятие, почему, лейтенант Скикки?
— Нет, сэр.
— Подумайте, лейтенант. Как вы можете найти способ восстановить энергосистему, если доступ к требуемой информации возможен только через систему, питаемую бортовой энергией, а энергии у вас нет, с чего все и началось?
— О…
— Подумайте. Вам всем не мешает больше думать. — Тороуэ печально покачал головой. — После моего вступления вы долго меня не увидите. И лучше надеяться, что так и будет. — Он грустно улыбнулся. — Теперь… — Опять поглядел на пятерых офицеров перед собой. — Мы собираемся вывести из строя ваши имплантаты. Временно. И послать вас обратно в школу… Будете учить все, что нужно, чтобы водить корабли без всякой помощи через подключение. И не станете офицерами-пилотами, пока не научитесь. Майор Теканауэ, вы мне можете сказать, почему?
— Имплантаты или линии связи при тех или иных обстоятельствах могут выйти из строя, и тогда не обойтись без обычных человеческих способностей, чтобы завершить полет или задание, — ответила Сири Теканауэ.
— Верный и подробный ответ. Его краткий вариант таков: это может спасти вашу задницу. Вы будете заниматься счетом. Почему? С калькуляторами и имплантатами вы легко можете давать точные ответы. Прекрасно. Сколько будет шестнадцать в квадрате? Можете сразу ответить без имплантата? А как насчет квадрата квадрата? — Палец Тороуэ указал на лейтенанта Алоизию.
— Шестьдесят пять тысяч пятьсот тридцать шесть. Но сомневаюсь, что могла бы подсчитать это в уме.
— Нет. Но для вас было бы лучше уметь получить итог менее чем за секунду, ибо это может оказаться единственным способом сохранить жизнь. — Командир повернулся к Тристину. — Лейтенант Десолл, попытайтесь представить себе следующее. У вас в голове заряд статики, почище того, что ударяет при грозах, пришедших с пустошей. Да, я побывал на рубежах Периметра Мары. Представьте, система отключилась, и ваш имплантат не действует. В вас летит залп торпед, а у вас ни карт, ни входящих, одни визуальные данные на плоском экране. И менее минуты на принятие решения. Что тогда?
Тристин содрогнулся.
— Думаю, вы получили смутное представление о том, что может вас ждать впереди. — Он помедлил. — А может и не ждать. Как я сказал, у вас минута на принятие решения. Но не пояснил, что если вы не догадаетесь или рассчитаете неверно, то будете наблюдать за приближением беды в течение доброго стэна. И можете не загнуться, если ваша аварийная система поддержания жизни не полетит. А этого может долго не случиться. — Командир выпрямился и заговорил о другом. — Первая ваша остановка — это медцентр, там дезактивируют ваши имплантаты. И правильно. Никакого взвинчивания рефлексов и никакого мошенничества через подслушивание того, до чего вы в первое время должны дойти сами. Медицинский центр в С-50. После дезактивации явитесь сюда, вас будут ждать конверты с расписанием ваших занятий в классе и на тренажерах. Но не я, — он повернулся и вышел.
Тристин кивнул. Никакого повторения указаний или распоряжений. Никаких задержек. Либо тебе все ясно, либо нет. Он встал и последовал за майором Теканауэ в дверь и далее к пандусам, ведущим на нижние уровни. Дверь медицинского центра была помечена древним красным крестом.
— А… последний урожай пропащих… — уловил Тристин шепот техника, стоявшего за консолью.
— Майор, вы первая. Лейтенант, присядьте, вы следующий.
Тристин сел в видавшее виды черное кресло и стал наблюдать, как майор проходит через арку и скрывается за углом. Три лейтенанта из их учебной группы вошли в комнату ожидания и тоже сели, подтверждая древнюю расхожую мысль: пусть тот, кто старше и отважней, встретит неприятельский огонь первым. Вскоре майор Теканауэ с мрачным лицом вернулась через арку.
— Лейтенант? — Тристин встал и последовал за женщиной-техником по короткому переходу в комнату, где мало что находилось, кроме кресла, похожего на зубоврачебное.
— Лейтенант, сядьте сюда, — она указала на кресло.
Забираясь в него, Тристин поднял глаза к электронному агрегату, отдаленно напоминавшему шлем.
