Я заметил среди слушателей несколько недовольных лиц, но возражать мне никто все же не стал.
— И наконец, — добавил я, — последний совет. Если по дороге к цели приборы покажут неисправность хотя бы одной из ваших гиперторпед — до того, как вы сами поставите их на боевой взвод, — дайте сигнал своему командиру и отворачивайте домой, чтобы сбросить ее на нашем обычном стрельбище. Нам не нужны торпеды, свободно болтающиеся в пространстве в ожидании, пока на них напорется какой-нибудь случайный странник. И помните, что если вы все-таки взорветесь сами, КА'ППА-энергия от ваших ходовых кристаллов долетит до противника куда быстрее, чем мы, и весь эффект внезапности пойдет саблекоту под хвост.
Последнее замечание вызвало не один удивленный взгляд в зале. Забавно: мы принимаем КА'ППА-связь как нечто само собой разумеющееся. КА'ППА-связь получила такое распространение и сделалась столь жизненно важной для той пангалактической цивилизации, в которой мы живем, что мы редко задумываемся о ее природе или о той опасности, которую она может порой представлять в военное время.
— Итак, большую часть главной фазы нашей операции мы проведем в атмосфере, что, вполне возможно, означает воздушные бои. Не забывайте докладывать мне обо всех подозрительных судах — говоря медленно и внятно, называя при этом свои позывные. В случае боя держитесь вместе; если дело примет совсем уж серьезный оборот, старайтесь держаться по крайней мере парами. Это жизненно важно. Ведомые ни на мгновение не должны забывать, что они отвечают за прикрытие ведущих. Прорывайтесь к врагу, но не забывайте про тыл, иначе в любой момент вы можете обнаружить висящего у вас на хвосте «Дампьера».
Что ж, в основном все. Оставались только мелкие детали. Я назвал им траекторию обратного перелета, частоты аварийных каналов КА'ППА-связи: одни — для тех, кто рассчитывает дотянуть до дома, другие — для тех, кто не в состоянии сделать это и полагается только на спасательные пузыри. Потом мы все сверили свои хроноиндикаторы с большим дисплеем на стене. Ну, вроде бы все…
— Держите ухо востро и удачи вам всем! Через несколько циклов все уже спешили к своим шкафчикам в раздевалке.
Я старательно вывернул карманы, вынимая из них все личные вещи и Кладя на их место то, что могло бы нам помочь на неприятельской территории: фальшивые документы, торондская валюта, НЗ, миниатюрный передатчик… Не слишком много, но достаточно для того, чтобы подарить сбитому звезд олетчику шанс на выживание. Потом я напялил поверх комбинезона боевой скафандр, включил системы жизнеобеспечения и аварийной защиты и затянул манжеты на лодыжках и запястьях. Натянул толстые шерстяные носки, потом гермосапоги и наглухо пристегнул их к скафандру. Сунул в ножны на бедре охотничий нож, запустил программу самопроверки своего допотопного бластера — индикатор показал, что «Веннинг» заряжен полностью и готов к бою. Я сунул его в кобуру на правом боку и застегнул портупею. В последнюю очередь я надел перчатки и шлем и только после этого проверил работу систем скафандра. На внутренней поверхности забрала высветилась голографическая надпись «ВСЕ СИСТЕМЫ ФУНКЦИОНИРУЮТ НОРМАЛЬНО». Двое техников помогли мне напялить ранец со спасательным пузырем, затянуть лямки и проверить показания его индикаторов. Я очень и очень надеялся, что воспользоваться им мне не придется. Напоследок я проверил, не забыл ли чего в шкафчике — во всяком случае, на глаза ничего не попалось, — и вышел в ангар к своему «Звездному Огню» с номером 19 на борту.
Утренняя вахта, два сорок пять. Я сидел за пультом управления, намертво привязанный к креслу силовыми петлями и — на аварийный случай — еще и ремнями безопасности. Завершая предстартовую проверку систем, я покосился на Синди Робинсон, бортмеханика, проделывавшую то же самое: в делах безопасности двойная проверка не помешает, хотя и раздражает кажущейся бессмысленностью. Очень уж времени жалко.
Доложился командир БЧ-2 — все бортовые системы вооружения в норме и готовы к бою. Потом доложил о готовности штурман. Наконец, последовал доклад бортмеханика. Порядок. На палубе хлопотали техники, в последний раз проверявшие обшивку, люки и подвеску гиперторпед. На редкость уродливые штуки, подумал я, глядя в боковые гиперэкраны; впрочем, если они хотя бы наполовину так эффективны, как можно судить по их внешности, торондцев ждет отменная порка.
Я оглянулся на ряд застывших у причала «Огней», готовых к взлету. Последние члены экипажей бежали по трапам, зажав под мышкой звездные карты и летные перчатки. По причалу выруливали на свои места пожарные и санитарные глайдеры. Близилось время старта.
Утренняя вахта, два сорок восемь. Казалось, все в ангаре замерло в ожидании старта. Я не мог слышать, что происходит за бортом, но, полагаю, тишина там стояла мертвая.
Утренняя вахта, три ноль-ноль. Я осмотрелся по сторонам: насколько я мог видеть, все причалы опустели.
— Что, Синди, заводимся? — спросил я, повернувшись налево.
При этих словах на мостике тоже воцарилась тишина, словно все слушали наш с ней диалог.
— Завожу, шкипер, — отозвалась Робинсон чуть охрипшим голосом и положила палец на светившуюся багровым светом кнопку «ВКЛ» у себя на пульте.
— Запустить правый генератор! — скомандовал я.
Робинсон коснулась пальцами кнопки, и та послушно сменила цвет сначала на желтый, а потом и на зеленый.
— Запуск правого генератора, — эхом отозвалась она.
— Все ли чисто по правому борту? — спросил я — скорее по привычке, нежели по необходимости. Я и сам прекрасно знал, что на причале пусто.
— По правому все чисто, — отозвалась она.
— Тогда поехали! — произнес я с возбуждением, которое за годы, что я провел в космосе, так и не перестало охватывать меня перед стартом. Я включил управление первым генератором в правом понтоне. Когда автоматика завершила тысячу и одну операцию проверки систем, я перевел сектор гравиэнергии в положение «ХОЛОСТОЙ ХОД», а управление тягой на «НЕЙТРАЛЬ». Потом чуть двинул вперед рычаг подачи энергии, щелкнул тумблером питания в положение «ПЕРВИЧНАЯ» и «АВТОНОМНАЯ», а потом щелкнул переключателем гравиэнергии и прикоснулся пальцами к трем из пяти пусковых кнопок. Цифры на дисплее показывали положенный нормой уровень нагрузки в девяносто один, квардогенератор был готов к запуску! Я надавил педаль стартера. Разрядник правого понтона чихнул раз, другой, третий… и могучий механизм заработал, тряхнув весь корабль и окутав причал облаком искрящихся гравитонов.
— Огня вроде не видно, — пошутила расплывшаяся в ухмылке до ушей Робинсон. Что ж, пока все шло как положено.
— Приятно слышать, — крикнул я, перекрывая рычание генератора, почти сразу же сменившееся низким басовитым рокотом. Я покачал головой. Ох уж эти механики — с ними нелегко, но без них еще хуже. Приходится, тытьподери, терпеть.
Остальные пять генераторов завелись с той же легкостью, и я невольно рассмеялся. Саммерс, поди, помер бы, увидев, во что мы превратили его службу технического обеспечения за каких-то несколько недель.
