сдунул две щепотки блеска на каждого, и новый серебряный канат привязал их по отдельности к столбам. Альфа, заметив духа, ещё летящего к этой поляне, уже был здесь.
– Шайдар… – обратился в человека и поклонился.
– Собери всех, включая и Драго с Валией. Скоро состоится казнь. А я пока в шахту.
Тот кивнул и, обратившись в волка, помчался по лесу, воя о предстоящей казни. Все кланы уже знали этот страшный вой, и хотя казни в их лесу были редким случаем, всем стало как–то не по себе. Последний случай все помнили со скорпионами, убившими некогда нимф. Тогда Шайдар отрезал с помощью снежного блеска всем члены, а после четвертовал. Их головы ещё долго устрашающе красовались на острых пиках вокруг этой поляны. Нимф имели все лесные жители, как хотели, но никогда даже и не помышляли об их убийстве. Лесной дух не прощал никому убийства его лесных жителей, кто бы это ни был, хоть благородные волки, хоть развратные нимфы. Он быстро преодолел огромное расстояние от центра леса до шахты и, не останавливаясь, влетел внутрь. Вольконы вжались в стены. «Хозяин серебрится, как факел. Он разъярён», – пронеслось у многих в мозгу, и они решили не попадать под горячую руку, слившись со стенами как тени. Дух пролетел несколько пещерных отсеков и остановился над мостом. Спустился и достал щепотку снежного блеска. Внимательно посмотрел на неё, будто изучая.
– Что же ты сегодня мне скажешь, пещерный дух? Я казню, Лавра и лишу члена Фархада, – швырнул в воду и пригляделся.
Сначала ничего не происходило. Вода не шелохнулась. Блеск ушёл на дно.
– Что же ты молчишь? Или я не прав? Никто не имеет права трогать мою жену! – стены содрогнулись от его крика.
Вода всё же помутнела, забурлила, закружилась воронкой, и вышло видение: озеро крови и тысячи увядших цветов.
Шайдар опешил.
– Какого лысого? Что это? – прищурился, пытаясь понять, чья это кровь. Видение расширилось, и он увидел летний луг, вернее вместо него кладбище цветов, чернеющих на глазах, кровавую чашу в виде сердца, а вокруг сотни мёртвых бабочек. Видение резко поменялось и показало его держащего на руках Валию с закрытыми глазами. Шайдар чуть не упал в воду, так низко наклонившись, увидев бездыханную жену. И тут она позеленела, из носа и рта потекла кровь, а через миг стала увядшим цветком и рассыпалась в прах в его руках.
– Нет! Нет! – упал на колени. – Этого не может быть. Почему? Что я делаю неправильно? Кто убьёт их всех? – его голос пронёсся эхом по всей пещере и стены, будто содрогнулись. Он встал и поплёлся на выход. Вольконы провожали его испуганным взглядом.
Вышел наружу и, посмотрев в небо, снова прокричал:
– Валия!
Упал на колени на землю, покрылся весь серебром и случайно окрасил инеем всю округу, вызвав последние дни осени. Охранники всё ещё стояли за камнями на входе, боясь выйти и покрыться той же изморозью. (Это будет холодно) Вскочил и взлетел.
«Я убью эту мразь, чтобы выжили все бабочки. А если это сделает Фархад, которого я оставлю в живых? Надо казнить обоих. Тогда придут пауки. Но не может же быть, что это они убьют всех бабочек? Нет. Это бред. Дело в Лавре и Фархаде. Им надо умереть. Это твари, насилующие и убивающие женщин. Им нет места на земле».
Прилетел, как торнадо, на поляну, где все уже собрались, кроме Валии и Драго. Лесные жители поклонились. Они помалкивали, видя лесного духа серебрящегося как звезда.
– Мои лесные жители, эти сволочи посмели прикоснуться к моей жене. И сейчас их ждёт возмездие – казнь. – Он вытянул правую руку, раскрыл ладонь, на ней оказался снежный блеск. Его ярость мгновенно создала из него серебряный меч.
– Обнажите их низ.
Альфа подошёл и снял с них штаны.
– Не смей этого делать! Я – король бабочек. Если искалечишь или убьёшь меня, погибнет летний луг и все бабочки. Даже твоя жена умрёт!
Лесной дух свёл брови, подошёл к ним на расстояние вытянутой руки и размахнулся мечом, чтобы для начала снести им члены. Меч поднялся и… перед ним внезапно вылетела Валия.
– Стой, Шайдар!
Он еле успел остановиться, чтобы не разрубить её пополам.
– Валия! – меч выпал из руки. Подхватил падающую бабочку, резко начавшую трястись от холода. Прекрасные крылья быстро стали покрываться инеем и темнеть.
– Валия! Что ты наделала? – укрыл плащом и прижал к груди. – Драго!
Лесные жители замерли.
Вогр подлетел, таща книгу с золотым теснением.
– Хозяин, прости. Она одета тепло, но как у неё раскрылись крылья, не пойму. Этого не должно было произойти.
– Валия… зачем? – Шайдар перевёл взгляд на любимое лицо, находящееся у сердца.
– Прости… если ты причинишь королю вред, погибнет весь летний луг, включая всех бабочек. Я должна была их спасти. – Из её носа и рта потекли струйки крови.
– Драго! Что с ней? Откуда кровь?
Вогр заглянул ей в лицо.
– Хозяин, её крыльев коснулся холод. Она… умирает.
– Нет! Нет! Валия. Любимая.
Бабочка подняла тонкую кисть и дотронулась до его серебристой щеки.
– Я люблю тебя… – уголки её губ тронула лёгкая улыбка, рука упала и она закрыла глаза. Прелестные, зеркальные, нефритовые глаза, в которых он всегда растворялся, видя там своё отражение.
– Нет! Валия.
Шайдар, они правы и король, и ваша жена. Его нельзя убивать. Луг погибнет. – Вогр раскрыл книгу в нужном месте и поднёс к его глазам. Дух, подсознательно, стремглав пробежал по тексту взглядом, по–прежнему, прижимая Валию к груди.
– Ненавижу… – перевёл взгляд на Лавра со спущенными штанами.
– Перестань истерить. Если она понесла от меня, а не от тебя, то не умрёт. Плод летнего луга согреет её. Поднеси жену ко мне.
Шайдар чуть не взорвался серебром от его слов.
Вогр и Альфа попытались оторвать бабочку от него.
– Шайдар, услышь его, возможно в этом её спасение! Шайдар, опомнись.
Он раскрыл объятия, из глаз скатились блестящие слёзы и, упав на землю, стали серебряными цветами. Альфа вместе с другими волками поднесли бабочку к королю. Тот положил руки ей на низ живота и замер. Через минуту из его ладоней начал светить солнечный свет.
– Что это значит? – процедил дух.
– Она носит моё дитя. Оно спасёт её, а когда родится, я заберу его. И оденьте мне штаны, что я – король бабочек свечу яйцами?
Волки молча надели ему и Фархаду брюки.
– Отдайте её ему. – Спокойным тоном произнёс Лавр, уже зная, что они спасены.
Альфа передал бабочку духу. Тот бережно взял. Крылья совсем потемнели
