до меня доносится тихий вздох. Слегка прикусываю его нижнюю губу и тотчас отстраняюсь, испуганно глядя на Максима. Мой пульс зашкаливает, лицо пылает. Это я сделала? Я только что поцеловала кго? Сама?
— Ой, нет, — качает головой Максим. — Я вижу, что ты снова готова бежать. Теперь даже не думай, — его руки обхватывают меня за талию. — Готова? — шепчет он.
Назад дороги нет. Я еле заметно киваю, и Новиков притягивает меня к себе, буквально впечатывая свои губы в мои. Я приоткрываю рот, и его язык проскальзывает внутрь, нежно поглаживая и вычерчивая круги. Его ладони скользят вниз по моей спине, сминают ягодицы, исследуют бедра. Прикосновения обжигают, и если мир сейчас погрузится в темноту, то, я уверена, мы сможем осветить половину земного шара своими искрами.
Не разрывая поцелуя, Максим разворачивает меня спиной к кухонному гарнитуру и ловко подсаживает на столешницу. Мои руки взлетают вверх, пальцы путаются в темных волосах. Я обхватываю Максима ногами и скрещиваю щиколотки, теперь мы настолько близко, что я ощущаю своим телом его все нарастающее желание.
— Теперь-то мы можем перейти на «ты»? — спрашивает он, оторвавшись от меня.
— Молчи, — шепчу я и снова тянусь к его губам.
Новиков резко подается ко мне навстречу, и наши зубы с треском ударяются друг об друга, что вызывает у Максима улыбку. Вбираю ее в себя, выпиваю до последней капли. Наши языки вновь сплетаются в огненном танце. Рты соединяются, словно намертво срастаясь. Кажется, что никакой силе неподвластно их разъединить.
Нащупываю дрожащими пальцами край своей футболки и тяну вверх, избавляясь от ненужной вещи и оставаясь в одном нижнем белье. Слишком жарко, слишком горячо. Максим издает мученический стон и припадает губами к ложбинке на груди, очерчивая большим пальцем полуокружность и едва касаясь тонкого кружева. Он заводит вторую руку мне за спину и… щелчок — мой бюстгальтер оказывается на полу.
— Теперь ты, — шепчу я и задираю его футболку, помогая снять.
Провожу кончиками пальцев по кубикам пресса и косым мышцам, вызывая их непроизвольное сокращение, наклоняюсь и целую литую грудь, легонько закусывая сосок.
Напряжение внизу живота становится нестерпимым, удовольствие на грани боли. Желание стать еще ближе невыносимо, и я лишь шире развожу бедра, когда рука Максима скользит между нашими телами и сдвигает в сторону последний элемент одежды, оставшийся на мне. Тихонько охаю и запрокидываю голову назад, когда его палец нащупывает чувствительную точку и начинает вырисовывать круги вокруг нее.
— Смотри на меня, — требует Максим, и я возвращаю взгляд на его лицо.
Хочу, чтобы он тоже чувствовал меня. Моя рука тянется к его животу и скользит вниз. Останавливаюсь на ощутимой выпуклости и начинаю мягко поглаживать.
— Смелее, — шепчет Новиков и накрывает мою ладонь своей, направляя под резинку штанов. — Не бойся.
Ныряю ладонью под мягкую ткань. Сжимаю в кулак, провожу вниз, до самого основания. Максим резко втягивает ртом воздух, упирается рукой в матовый навесной шкафчик и опускает голову.
— Смотри на меня, — возвращаю ему его же фразу и поджимаю пальцы ног, когда он усиливает давление.
Неотрывно смотрим друг другу в глаза, за расширившимися зрачками Новикова почти не видна зеленая радужка. Эта чернота засасывает, увлекая меня в свои глубины. Постепенно наращиваем темп, часто и глубоко вдыхая густой воздух. Все мое существо сейчас сконцентрировано в одной точке — там, где скользят пальцы Новикова, вычерчивая известные лишь ему одному символы.
— Черт, — неожиданно выдыхает Максим и прижимает мою руку, заставляя остановить ритмичные движения.
Испуганно смотрю на него и сдвигаю ноги. Я сделала что-то не так?
— Я планировал продержаться подольше, — заметив мой взгляд, он приподнимает уголки припухших от поцелуев губ. — Хочу, чтобы ты финишировала первой.
— Это не важно, — тихо произношу я, смущенно отводя глаза. Стараюсь не смотреть на вздыбившиеся штаны и прикрываю ладонями грудь. Дымка рассеивается, и неловкость снова возвращается ко мне.
— Снова прячешься, — качает головой Максим, отнимает мои руки от груди и кладет себе на плечи. — Не нужно. Я уже все видел, — он подхватывает он меня под бедра и притягивает к себе, удерживая на весу. — Держись крепче.
Максим относит меня в спальню, бережно опускает на кровать и нависает сверху, опираясь на локоть. Не могу заставить себя вновь взглянуть на него.
— Ты напряжена, — замечает он, осторожно прикасаясь к моей щеке. — Если ты не хочешь, то ничего не будет.
Я льну к его ладони и прикрываю глаза. Мне приятно, что он оставляет право выбора за мной. Я понимаю, что, возможно, самым правильным было бы вызвать такси и уехать домой, но ведь я уже сделала свой выбор? Я уверена в своем решении, так чего же смущаюсь сейчас?
«Расслабься и получай удовольствие», — шепчет мне внутренний голос, и я распахиваю глаза.
— Я хочу, — уверенно произношу я.
— Ты ведь не…
— Нет, — торопливо отвечаю я, догадавшись, что под его фразой подразумевается вопрос, были ли у меня мужчины до него.
Лицо Новикова озаряет широкая улыбка, и он вновь тянется к моим губам.
— Тогда расслабься и получай удовольствие, — вторит он моему внутреннему голосу, и я тихо хмыкаю.
Глава 37. Максим
Полина переворачивается на живот и утыкается подбородком мне в плечо, с интересом разглядывая мое лицо.
— Откуда этот шрам? — мурлычет она, ведя мизинцем по моей брови.
— Я уже говорил тебе, что был чемпионом двора по лазанию по деревьям? — улыбаюсь я и целую Полину в висок.
— Не бывает взлетов без падений?
— Что-то вроде того.
Провожу ладонью восходящую линию по ее позвоночнику, добираюсь до затылка и начинаю нежно массировать. Зарываюсь пальцами в мягкие волосы, пахнущие моим шампунем. Она вся пахнет мной, и мне это чертовски нравится. Чувствую себя довольным мартовским котом, пометившим территорию. Теперь она моя.
Полина блаженно закрывает глаза и очерчивает подушечками пальцев мой рот, подбородок, ключицы. Ее ладонь минует живот, оглаживая покрывшуюся россыпью мурашек кожу, и спускается еще ниже. Моя ненасытная девочка! Она ласкает меня, сначала робко, а затем все уверенней, чувствуя наливающуюся в ее руке силу.
Я в восторге от того, как она открывается мне, с каждой секундой становясь все смелее и раскованнее. Хочу ответить ей тем же. Быть предельно честным, избавиться от всей недосказанности, глубина которой с каждым днем только увеличивается.
— Полин… — осторожно отнимаю ее руку от себя и прижимаю к губам. — Подожди. Я должен тебе кое-что сказать.
— Прямо сейчас? — напряженно спрашивает она. — Вот прямо в этот момент?
Заметив мой настойчивый взгляд, Полина, уже нисколько не стесняясь своей наготы, садится по-турецки, перебрасывает копну рыжих волос
