себя, ради какой-то книги?! — лапки уже сильно вцепились в подол. — Где твое чувство самосохранения?! Он убьет нас! Пошинкует на мелкие кусочки!
— С каких это пор ты стал бояться?
— С тех самых, когда тебя понесло участвовать в политической игре мирового масштаба.
— Хватит драматизировать, Борис, — почесала кота за ухом, ухмыляясь. Уж кому как не мне знать, что пушистика тянуло на приключения. Он бы предпочел что-то более безопасное, но выбора не было. — Тебе ведь не сидится дома. Как здесь оказался? Меня ты явно не рассчитывал найти.
— Этот твой Энлаэль потащил меня в своей карете! Какой стресс! Демон был так близко и все время смотрел на меня в упор! — зеленые глаза действительно попеременно дергались. — А в последний день он решил погладить меня! Я думал, что душа покинула тело, когда рука лорда коснулась моей шерстки! Ты знаешь, что сказал этот проклятый демон?!
— Что он все про нас знает? — с ужасом спросила я, поднимая кота на руки.
— Если бы! Он сказал, что у меня мягкая шкурка и неплохо бы сделать из нее муфту на зиму! — голос кота дрожал. — Я никак не мог тебя найти в лагере, но находиться среди демонов одному было слишком трудно. Пришлось сбежать! Но я бы вернулся, Ла!
— Верю, Борис, — погладила кота. — На рассвете я возвращаюсь в лагерь, лорд Картер проводит меня обратно. Но пока что мне нужно найти что-то о богине Судьбы.
— Я, правда, не знаю ничего о ней, Ла, — мурлыкнул кот с сожалением. — Могу пока разведать обстановку, пробегусь по этому храму, вдруг найду дверцу.
Отлично! О таком помощнике можно только мечтать! Как бы его стресс не погубил, я то знаю, насколько опасно находиться вблизи Энлаэля. Надо будет рассказать Борису про иллюзию, где я чуть не рассталась со своей свободой. Кот побежал в неизвестном направлении, а я развернулась к столу.
— Я сяду с вами? — спросила у девушек и получила в ответ едва заметный кивок. Мои новые знакомые вяло ковырялись в каше ложкой. — Вы не торопитесь в библиотеку?
— Чтобы постигать учение Богини? — иронично ответила блондинка.
— А вы не хотите этого? — спросила я тихонько, все же наши голоса в помещении с прекрасной акустикой звучали, как рев драконов.
— Велико желание зубрить правила и сдавать их этой ненормальной Ами, — насупилась девушка. — Не хотела я сюда идти, но родители посчитали это лучшей долей!
— Да, они думают, что в нас воспитают скромность, а не безразличие, — продолжила миловидная шатенка напротив меня. — Нужно быть смиренными, чтобы радовать… прихожан.
Последнее слово она выплюнула, и после этого я поняла, что здесь настоящий сумасшедший дом. В прачечной сидит настоящая видящая, в которую влюблен маг, служительницы, которые должны обожать Богиню с ее постулатами, исходят ядом и ненавидят настоятельницу; Ами, эта неприметная моль, почему-то раньше смерти хранительницы храма стала хозяйкой. Хотелось бы вытащить еще пару признаний из девушек, но они перестали говорить, нацепив каменные маски на лица. Вскоре среди рядов стала ходить Ами, следя за тишиной.
— Я могу теперь попасть в библиотеку? — спросила у нее после ужина.
— Так, сколько время? — настоятельница искала глазами часы. — Ах, уже почти полночь! Неужели ты не устала, дитя?
— Для учебы у меня найдутся силы, — елейный голосок Ами уже начал раздражать, но я все еще спокойно отвечала ей.
— Тогда воздай молитву богине и подойди ко мне.
Так ладно, это несложно. Мраморная статуя стояла у дальней стены главного зала. Здесь, казалось, было еще больше места, чем в других помещениях храма. Под ногами мраморные плиты, сверху, в тридцати метрах, купол. Никаких излишеств: нет скамеек, вазонов с цветами, картин, свитков. Только тишина и полумрак окружают высокую статую богини Милосердия, которая склоняет голову на бок под тонким кружевом эльфийской работы. У ее белоснежных ног стоит кубок с освещенным нектаром и небольшой пакетик с лепестками роз.
Казалось, пока я дошла до нее, прошла целая вечность. Каждый шаг, каждый вздох выдавали меня. В этом и задумка зала — от Богини никто не утаится, проползет ли здесь мелкий жучок или забредет ветер, все услышат гостя. Приблизившись к божеству, задрала голову вверх, оценивая размер скульптуры.
Что тут надо делать? И почему я одна в зале, разве не все должны вознести хвалу богине? Мои познания в обрядах сводились к простой последовательности действий: прочитал молитву, принес дар, выпил освещенной воды, ушел. Именно это я и собралась делать, но, если со словами проблем не было, то с нектаром были.
— И как это понимать? — я вертела в руках кубок, рассматривая в свете свечей синие переливы в розовой жидкости. С каждой секундой они чернели на моих глазах, а металл кубка темнел. — Откуда здесь яд?
Очень глупо надеяться, что я выпью эту смесь залпом, не глядя в бокал. Наемница просто не может этого сделать, значит, кто-то не в курсе моего происхождения. Я пришла сюда за ответами, но у меня стало только больше вопросов. Рука перевернула бокал, заставляя разлиться жидкость у ног по мраморному полу, и я в очередной раз ахнула. Этот яд должен был окрасить мрамор в синий цвет, но тот остался белоснежным, только потерял изначальный блеск, а жидкость испарилась за считанные секунды. Что ж, в кровь оно бы впиталось еще быстрее, не давая возможности исцелить организм. Подушечки пальцев коснулись жидкости, но ничего не произошло! Никаких ожогов не возникло! Это определенно был яд, но я не знала вещества с такими свойствами…
— Айла? — спросила Ами, когда столкнулась со мной в коридоре. Она не была удивлена тем фактом, что я жива. Стоит ли вычеркнуть ее из списка подозреваемых? — Ты вознесла хвалу богине?
— Да, настоятельница, — голос на удивление прозвучал бесстрастно, что не могло не понравиться Ами.
— Кажется, теперь можно идти в библиотеку.
Можно, но я едва смогу осилить хотя бы одну книгу. Внутренний боец и по совместительству моя воля сразу нарисовала картину: Энлаэль победно ухмыляется, Айла повержена. Внутри вспыхнула злость, кровь потекла по венам быстрее, я сжала руки в кулаки и пошла вслед за Ами. Любой ценой отыщу, что хотела! Теперь я не та дурочка с земли, которая ничего не делала для своей жизни! В этом мире у меня есть цели!
— Располагайся, — улыбнулась Ами, передала черный ключ от широкой дубовой двери и ушла, оставляя меня одну в тускло освещенном зале. — Я вернусь через два часа. Закончишь раньше, приходи в зал к Богине.
— И все? — хмыкнула я, замечая бегущего ко мне кота. — Она так долго не пускала меня сюда,
