поддержали другие, косясь на меня с пренебрежительной ухмылкой.
Я умолк, понимая, что ничего не добьюсь никакими аргументами. Но тут внезапно к диалогу подключился Икай. Ректор, воспользовавшись возникшей паузой, объявил:
— Уважаемые мэтры, у нашего молодого коллеги может быть нетрадиционный взгляд на привычные вещи. Думаю, будет небезынтересно, послушать и его тоже.
Подойдя ко мне, ректор шепнул:
— Вольдемар, вы следующий. Подумайте, что хотели бы сказать. Вы сейчас в кругу наиболее влиятельных магов, и это отличный шанс продвинуть какие-то свои идеи. Уверяю, после ваших «грантов» многие к вашим словам отнесутся весьма серьёзно.
Вот это было неожиданно. Я нахмурился, судорожно собираясь с мыслями. Но магистр жизни прав. Именно здесь, если убедить присутствующих в своих заключениях, можно действительно добиться какого-то изменения в политике относительно простых магов. Показать им, где они неправы, концентрируя всю магическую науку только в руках магистров. Что углублённое обучение простых магов позитивно скажется на магической науке в целом. Дослушав имперского мага, я поймал взглядом короткий кивок Икая и решительно направился к трибуне. На секунду замер, вцепляясь в неё, как в спасательный круг, стараясь побороть некоторое волнение. У меня хоть и был опыт публичных выступлений, но всё-таки перед менее титулованной публикой. Собравшись с мыслями, я оглядел зал и произнёс:
— Уважаемые коллеги, очень приятно оказаться сегодня здесь и сейчас. Это действительно большая честь для меня. И да, я здесь человек новый, поэтому, возможно, какие-то мои мысли покажутся вам наивными, может быть, немножко странными, но я неплохо изучил систему магического образования Орнийской империи, так как сам был преподавателем магической академии Анкарна и в связи с этим хотел бы озвучить некоторые свои мысли и замечания.
Тут я заметил, как некоторые уже заулыбались, глядя на меня. Кто-то кому-то что-то прошептал, послышался лёгкий смешок. Постаравшись отстраниться от всего этого, я продолжил:
— Во-первых, нельзя делить магов по уровню дара. На самом деле, между простым одарённым и магистром нет совершенно никакой разницы.
Тут улыбок стало больше, народ оживился, зашептался активнее. Хохотки стали раздаваться чаще. Я напрягся чуть заиграв желваками, но продолжил:
— Сила магического дара ничего не значит.
Тут уже кто-то захохотал в голос.
— Не значит, — упрямо повторил я, — потому что главное, не кто сможет сотворить заклинание мощнее, а у кого выше уровень интеллекта.
Вот тут меня ждал уже взрыв хохота. Магистры, не стесняясь, ржали, тыкая пальцем и обсуждая мои слова. Ректор Академии, на которого я бросил взгляд, покраснел, как варёный рак. А Зарек, переместившийся ближе к стене, только осуждающе покачал головой.
«Ну, нет, — подумал я с ожесточением, — я всё равно скажу то, что хочу сказать».
— Не должно быть ограничений в передаче знаний. Мы должны одинаково учить, что обычного мага, что будущего магистра!
Тут послышался чей-то всхлипывающий голос: — «Ой, не могу! Ой, юморист!» Хохот стоял в зале уже непрекращающийся.
— Я не шучу, — почти крикнул я, — у всех должно быть право на знание!
Но они не воспринимали мои слова всерьёз. Кто-то держался за живот, согнувшись. Кто-то истерически хохотал, покраснев от натуги. Некоторые буквально захлёбывались от смеха, вытирая выступившие на глаза слёзы.
— Это ещё не всё! — крикнул я, злясь и на них, и на себя самого.
Я уже понимал, что не достучусь до них. Они не воспринимают меня. Но что-то внутри не давало махнуть рукой и уйти. И я выпалил:
— Это ещё не всё. Все маги должны иметь право участвовать в принятии решений. Не только Совет магов. У каждого, даже у самого последнего санмагика, должно быть право участия. У нас должно быть такое образование, что любой санмагик мог бы управлять Советом магов.
Дальше говорить стало невозможно, потому что зал загрохотал так, что я не слышал даже самого себя. Плюнув, я соскочил со сцены, возвращаясь обратно к Зареку. Пока шёл, меня хлопали по плечу, благодарили за отличный юмор и говорили, что настолько смешных вещей они не слышали очень давно. И только Икай, когда я поравнялся с ним, тяжело вздохнул и укоризненно покачал головой.
— Вольдемар, Вольдемар. Ну зачем надо было превращать серьёзное мероприятие в балаган? Я думал, вы действительно решите сообщить что-то стоящее. А вы?
Я отвернулся. Внутри клокотала злость пополам с обидой. Когда я подошёл к Зареку, тот протянул мне ещё один бокал шампанского и почти в ультимативной форме заявил:
— Выпей.
Кивнув, я залпом осушил бокал, после чего с горечью произнёс:
— Они даже не захотели меня понять.
— И не поймут, — спокойно ответил тот. — Идеи, которые вы высказали, скажем так, чересчур фантастичны. Особенно про санмагика, способного управлять Советом магов.
Я прикрыл глаза, испытывая жгучий стыд за такую людскую тупость, простонал:
— Суть была не в том, что санмагик будет управлять Советом магов, а что уровень знаний у него должен быть таким, что его можно было бы поставить им управлять. А они, как всегда, услышали только последнюю фразу, — я посмотрел на мага, — но вы-то, вы хоть меня понимаете?
— Я? Понимаю, но не могу с вами согласиться. Просто я прожил немало и видел всякое. А вы, действительно, ещё слишком молоды и полны кажущихся революционными идей. Поверьте, когда-то многие из присутствующих были такими, пока наставники предельно чётко и ясно им не объяснили всю глубину их заблуждений. Просто у вас не было такого наставника, вот и всё.
Зарек говорил спокойно, видимо, себя воспринимая как раз таким наставником. Тем более, что я сам его просил подтянуть до уровня знаний магистра. Но я понял только одно, даже здесь я не найду понимания и поддержки своих идей.
— Но почему они не хотят давать знания низам? Почему допускают только магистров?
— А вы ещё не поняли? — участливо спросил магистр огня. И сам же ответил, — потому, что так они являются более ценными членами общества. И, соответственно, могут выторговать себе больше прав и привилегий. И такая система везде, кроме Итонии. Здесь не только твой магический потенциал имеет значение, но и личное упорство, и сила воли, что даёт шанс даже слабосилкам.
— Значит никто из них не захочет эту систему менять? — уточнил я.
— Конечно же, нет, — подтвердил Зарек, — для всех здесь присутствующих важнее всего деньги и власть, никто от неё добровольно не откажется.
Глава 15
— Как
