это завтра. А сейчас его надо просто туда увезти.
— Это надолго. Ведь он растёт, — добавила Алёна.
— Будем лечить, — погладил Дима щенка по голове, и он лизнул его руку.
Мы с Натальей смотрели на Романова с удивлением. Он опять меня удивил. Приятно.
— Герой ты прям, Димыч. А потом-то собаку куда? В приют?
— Родители заберут, договорился уже.
— Родители? На их шёлковом газоне будет бегать собака?
— Да, тоже в шоке! — развёл руками Романов. — Мать сказала: "Раз внуков нет, пусть хоть собака бегает по двору", — и Дима мельком глянул на меня.
Это ко мне вопрос с внуками? Ну, Романов!
Мой отпуск после поездки на базу был так насыщен положительными эмоциями, что бывали дни, когда я не вспоминала про Старова и его сестрицу.
Но иногда он мне мерещился за каждым углом, и я старалась не отходить от Натальи.
С Димой Мы ходили на озеро, гуляли в парке, и я столько ела мороженого, что казалось, что через неделю не влезу в любимый сарафан. Но сарафан стал даже немного велик. Странно.
А заветных слов, сказанных тогда в машине в порыве страсти, я так больше и не услышала.
С Наташей мы все-таки смотались в Псков. Вдвоём. Как и планировали.
— Как здорово, Ир, что мы можем с тобой наконец-то погулять, насладиться отдыхом и поговорить как раньше, помнишь?
— Конечно, помню! — смеялась я, — как ты одетая ждала мужа у порога, и только он заходил, ты сразу сбегала ко мне до ночи.
— Да уж, мне казалось, что если я хоть на секунду задержусь, то потом просто не смогу выйти. Приходилось сбегать, — смеялась подруга.
Мы старались говорить только о хорошем. Вспоминали Сашкины проказы, наши посиделки и общих знакомых.
Ходили с подругой по Пскову и никуда не спешили. На каждом шагу попадались нам вросшие в землю церквушки и часовни. Мы прятались от внезапного дождя в магазинчиках и кофейнях. Возле крепости в Изборске наслаждались просторами, уходящими за горизонт, и кормили лебедей на озере.
Каждый день экскурсии, мастер-классы, арт-гостиные и к вечеру просто валились с ног.
После ужина в кафе, или в ресторане гостиницы уходили в номер и тут уже могли переключить своё внимание. Ирина нажимала дозвон, и её телефон высаживал батарею за два часа: муж, Сашка, родители.
Мне звонил Дима. Я, как правило, сама позвонить ему не успевала. Да и не хотелось просто прослушать гудки отключенного телефона.
— Пост сдан, — шутила Наталья, — когда около восьми вечера звонил мой телефон.
Час был наш с Романовым. Нежность и забота накрывали меня со всех сторон, но почему мне было так тяжело это принять? Я боялась того момента, когда мне придётся уехать домой.
Что мне тогда делать? Как остаться без него, его нежных рук и объятий? Без горячих слов, которые мгновенно зажигают во мне все ниточки, по которым огонь разбегается по телу и взрывается как салют в голове и сердце? Как?
«Не надо мне пока привязываться! Рано думать о совместном будущем! Вспомни ваше прошлое», — уговаривала я себя, и тушила те порывы, что вытягивали меня на признания, на нежность.
Находясь вдали друг от друга делать это было не легко, но возможно.
Рядом с Димой мне даже мысли в голову не приходили о том, что будет дальше, и что мы, возможно, расстанемся.
Накануне нашего приезда Дима сообщил, что едет в командировку на три-четыре дня. Куда — не сказал, да и я не стала спрашивать. Так что мы даже и не увиделись.
Щенка из клиники забрали, и хвостатое чудо породы «двортерьер» отправился жить к родителям Романова. Ну а кто же, как ни мама будет ухаживать за собачкой?
— Приходи, Ирочка, и ты Сашенька, приходи, щеночка навещать, — обнимала нас с Сашкой Екатерина Фёдоровна, когда мы принесли нашему питомцу корм, — пару раз в неделю жду вас обязательно! А то потом, когда лапка заживёт, с ним же бегать надо будет! Так что без вас никак не справимся!
Нормально придумал, Романов? Всё под контролем?
Кажется, что после моего отъезда Санька по умолчанию продолжит волонтёрить.
Да, хорошо делегировали полномочия. Надо поучиться, а то я слишком много на себя взвалила в своём Центре для детей.
«Уж очень вы добрый руководитель, Ирина Викторовна Романова», — говорит мне часто заведующая тем самым садом, где я начинала, как специалист.
Как выяснилось, Екатерина Фёдоровна только на условиях нашей ей регулярной помощи согласилась приютить щенка.
Дальновидная женщина! И мне она определённо нравится!
Оставшиеся дни отпуска исчезали с какой-то неимоверной скоростью.
В один из вечеров мы с Сашкой возвращались от Романовых. Немного накрапывал дождик и стараясь успеть дойти домой до начала грозы, торопились и перепрыгивали через небольшие лужицы. Соседи тоже старались вернуться побыстрее в свои дома, и поэтому я не обратила внимание на идущего впереди нас молодого человека в толстовке, с большой спортивной сумкой.
Глава 51
— Теть Ир, а Вы с Димой правда вместе теперь будете?
Я аж остановилась. До дома осталось метров десять. И вот сейчас нельзя лицемерить или придумывать правдоподобные отмазки.
— Саш, это очень сложно всё…
— А чё тут сложного? Любишь — да, не любишь — нет.
— Вот как только я пойму, что люблю — тогда и отвечу, Саш. А иначе — нельзя.
— Ну, это же клёво! Я так за вас … рад!
— За меня, Саш?
— За вас обоих. Дима мой друг, понимаете? Он всегда один. А вместе вы такие классные!
— Понимаю, Санька! Вот поэтому нельзя принимать быстрых решений. А вот домой надо торопиться…
Тут нас накрыла вспышка молнии и недалеко я увидела машину и сидящего в ней парня, который шёл впереди нас. Он пронзительно смотрел на меня. Его лицо было скрыто капюшоном.
— Санька, давай скорее домой, и мне что-то плохо. Голова кружится. Давление, что ли, на погоду!
— Давление? Вы ж молодая! Вот у бабушки… — вытаращил глаза Сашка и побежал открывать калитку.
— Да, Санька, бывает давление повышенное… или пониженное… забегай скорее! — крикнула я ему и закрывала калитку уже дрожащими руками.
В голове пульсировало: парень с сумкой… Старов?
Я поднялась на крыльцо и всматривалась в темноту улицы. Огни освещали возле соседних заборов калитки и ворота. а дальше темнота.
Руки дрожали и пальцы по экрану прыгали и постоянно нажимали не то.
— Мам! Мама! — заскочил Санька в дом и побежал наверх.
Я стояла на крыльце и подставляла лицо ветру, который налетал порывами и приносил влажный воздух, пахнущий тиной и … подвалом. Тошнота
