руку, он решительно направился к дверям. Охранник с поклоном пропустил его внутрь, и я позволила себе одарить громилу высокомерным взглядом, прежде чем очутиться в царстве азарта и роскоши.
Богатство тут граничило с безвкусицей: позолота, бархат и парча, мраморные колонны. Гости тоже явно пытались показать свою состоятельность, напялив всё золото и меха, что пряталось в семейных сундуках.
Мы вошли ровно в момент, когда какой-то лорд в ярости сорвал с пиджака драгоценную брошь, швырнул на стол и удалился, чуть не задев меня плечом. Феликс успел привлечь меня ближе к себе, ухватив за талию, что тут же заприметили какие-то барышни. Но я уже успела привыкнуть к недовольству дам, вызванному присутствием рядом с герцогом потенциальной конкурентки.
Видимо, это были пресловутые вдовы… Молодые и заинтересованные в поисках нового мужа. Занятный цикл жизни.
— Сколько народу, — прошептала я, замерев.
— Сюда удобно добираться с поместий, — пояснил Феликс. — Удобнее, чем в игорные заведения в городе.
— Да уж, особенно папе, — скептично хмыкнула я. — Словно для него строили, прямо на краю чайных плантаций.
— Найди барона, — велел Феликс следующему за нами безмолвной тенью слуге.
Тот растворился среди пышных юбок и игорных столов. Я заозиралась, вытянув шею.
— Пойдём, поищем тоже, — предложил Феликс.
И вдруг запорхала, затрепетала крыльями социальная бабочка! Феликс ориентировался в толпе, как рыба в воде, двигался, никого не сшибая и не задевая плечами, мимоходом успевал вежливо улыбаться, кивать и отвечать на приветствия. Я просто висела на его локте, растеряно хлопая глазами.
— Ты как будто в первый раз на приёме, — заметил герцог.
— Ну почему же первый… — рассеянно ответила я.
Второй.
— Иногда мне кажется, ты словно из другого мира, — качнул головой дракон.
Хорошо, что я не пила ничего, а то бы точно насмерть поперхнулась.
— Не из этой избалованной, пожирающей саму себя от скуки знати, — невозмутимо продолжил Феликс, не заметив, какую пляску лица я устроила, успев и испугаться, и испытать облегчение, когда поняла, что выражался он образно. — И это прекрасно. Ты как глоток свежего воздуха.
Свежего воздуха тут точно не хватало, но несмотря на некомфортное окружение, мои уши всё равно покраснели от смущения.
— Лучшие комплименты у тебя получаются, когда ты не придерживаешься советов Сигизмунда Грейда, — шепнула я, вскидывая на него взгляд.
Феликс сделал быстрый шаг ко мне, коснувшись виска, а затем мягкий шёпот достиг моего уха.
— Должен ли я быть польщён тем, что ты не можешь скрыть сияние глаз, когда смотришь на меня?
— Ой!
— Всё в порядке. Твоя тайна надёжно сокрыта.
— Ли-ди-я! — услышали мы заплетающийся голос и резко обернулись.
Отец, в совершенно отвратительном состоянии, тыкал в нашу сторону пальцем. У него не получалось встать со стула, потом он заваливался одновременно на стол и на соигрока, которому не повезло сидеть рядом.
— Моя до-о-ча! — сообщил он доверительно. — Золо… Золото… ик… глаз… зик…
На миг мне показалось, что в мире закончился кислород, что я тону, и это мой папа, кто тянет меня на дно. Но рука Феликса ободряюще сжала мою ладонь. Он уверенно шагнул в сторону игорного стола, готовый переключить внимание людей с неадекватного поведения отца на себя, как вдруг его опередил насмешливый ядовитый голос:
— Избавьте нас от своих сантиментов, барон! Верю, что дочка у вас золотко, но вы ставку поднимать будете или нет?
Молодой человек самой надменной наружности опустил карты на стол. Его длинные смоляные волосы напоминали вороново крыло, и, как положено было тут у знати, на пальцах его блестели вычурные украшения. Выглядел он как до ужаса токсичная личность, но с умыслом ли или случайно, но он сбил с толку всех, кто слышал речи папеньки — за это я была благодарна. Гости, посмеявшись на его шпилькой и поведением папы, вернулись к картам, кажется, не придав знания тому, что услышали.
— Не многие игроки удостаиваются особого прозвища за карточным столом, — произнёс мужчина, будто рассуждая. — Но вы, барон Фарнет, безусловно, достойны его.
— И как же меня, ик, назовут?
— Золотая жила. А вы, — обратился он к нам, — если пришли забрать этого выпивоху, то поторопитесь: он уже едва отличит туза от десятки, да и брать с него больше нечего. В прошлый раз он уже почти проиграл мне свои плантации, если бы ты не явился. В этот раз ему проигрывать попросту нечего.
Чтобы понять, как надо реагировать, я искоса взглянула на Феликса. К моему удивлению, мой дракон не этого щегла отреагировал вполне благодушно, кажется, даже мимолётно кивнул ему с благодарной улыбкой. Приподнявшись на цыпочки, я шепнула ему на ухо:
— Этот парень случайно не родственник Нойшванштайна?
Феликс вдруг напрягся, взглянул на меня быстро, странно.
— Откуда вывод? — спросил он быстро.
— Да я как увидела его лицо — сразу кирпичом захотелось съездить. Верный знак.
— Это его младший брат. Ты хорошо с ним знакома. Была…
— Давно не виделись, — словно услышав слова Феликса и желая их подтвердить, протянул парень, подняв на меня взгляд голубых глаз. — Ли-ди-я…
Ой, как же он мерзко произнёс моё имя! Я кивнула ему с нейтральной улыбкой, стараясь не ловить задумчивый взгляд Феликса. Господи, чтобы у него в голове не было никаких опасных мыслей… Хотя я же упоминала, что у меня с памятью проблемы!
Вынырнув из-за стола, младший братец моего бывшего жениха подхватил под руку папу и поволок его к нам.
— Феликс, — поприветствовал он, ухмыльнувшись. — Увёл девочку из нашей семьи и доволен?
— Вальтер, — в тон ему ответил герцог. — Твой брат способен не замечать настоящее сокровище у себя под носом. Это не преступление, дать девушке то, чего она достойна.
Мне показалось, что взгляды их угрожающе схлестнулись, и драконы сейчас сцепятся, как было на драгон-гале. Но напряжение резко лопнуло, как мыльный пузырь. Расхохотавшись, они обнялись, прямо-таки по-братски, чуть не уронив моего папеньку.
— Выйдем, подышим, дождь закончился, — предложил Вальтер.
Батю мне помогли вывести на воздух, ему это точно не было лишним. Правда, для разговоров он пока был недоступен. Булькал себе что-то, сидя на скамеечке.
— Весь вечер ждал, что ты приедешь, — говорил младший Перпендиппер. — Волноваться начал, что ты снова заперся в своём поместье, только же стал показывать из него нос
