любви — магия, что позволяет им парить в пределах небес. Они, как под музыку, ритмично двигаются, принимая все новые формы и узоры.
И было утро и был вечер. День 7й.
Часть VIll Книга Зверя
1. Двери
И когда едино будет звериное начало, Человек станет Охотником. И одному из них выпадет стать охотником-на-слабеющих-божеств. Дар дракона — пламенный меч станет двухстволкой. Кожа из чешуи Левиафана станет плащом. А костяшки Бегемота будут хранить носителя, обеспечив ему неуязвимость.
Говорят у каждого рожденного тут, на планете, внутри — дыра в форме Бога. Но что есть бог, как не отсутствующий кусок пазла из кусочков зеркал. И так, Гераэль, пришелец из того измерения, где возможно все, станет Шадуилом, тенью души того, кто принял его в свое сердце. Зеркаил отразит всю изнанку реальности и дарует эмпатическую мимикрию — способность ящера-хамелеона. Звезды шептали, что Шифраэль станет новой программой, что принесет за собой новый миропорядок. Все они заперты в груди того, у кого сущность сердца — пустота Ситиса. Они в ловушке, но им комфортно, и они готовы сотрудничать. Эти субличности проявляют себя как головы Гидры, в нужный момент занимая трон и добавляя способностей Охотнику.
Двери — порталы — если знать, как использовать их. Между ними серое пространство — всесвязь. Тут время замирает и отображает все срытое. Лезвие с кончика хвоста Дракона отделит душу от духа и разум от сердца. Тут есть возможность узнать самого себя — самую сущность, что волшебным образом заключена в сером веществе, в темнице черепа, и огонь зажжется в костях, так что будет жечь изнутри, и не позволит отойти от вечного замысла.
Новый мир неизбежен, но кто будет писать новые свитки? Кому будет позволено надеть диадему свободы?
Двери — входи и пойми себя. За одной из них — идеальный мир, где названные Алексом и Алисой, живут в гармонии с животными, травами и грибами, подчиняясь воле Солнц и Лун. Тут нет болезней и воровства. Тут честность и чистота — высший идеал.
Их уютный домик соединяет в себе высоту новых технологий и древний стиль. Тут не в чести обман и вероломство. Тут нет измен и лжи. Смерть и боль и слезы ушли в небытие, в саму Бездну, а далее в озеро из огня и битого стекла.
Они пьют чай, и вечная любовь их согревает мир, где они живут, тут счастье не мешает развитию,
тут божественное раскрылось в Человеке, но и звериное в гармонии с Высшим.
Открой новую дверь. И ты увидишь его, в больничной палате, где он грезит о ней, хоть ее не существует. Но его желание станет волей бирюзовой кометы и алого метеора, и упадет в этот мир, меняя его. Его отпустят, но он будет зомбом, овощем, пока длится серый марш, до того момента пока он снова не бросит таблетки. И его накроет эйфорией, его время будет идти по своей траектории и чудо будет на шаг ближе.
Открой, и ты увидишь, как на охотничьих лугах пасется Зверо, охотясь на тени. На тех, чья плоть — чистая тьма и острота наточенной стали, достойные противники-метаморфы.
Он решил не входить ни в одну из них, и прогуляться по этому зеркальному лабиринту. Тут все как будто черно-белый фильм на телевизоре с помехами, за исключением дверей, что ведут в иные миры и его воспоминания. Так что же все это в голове. И в голове дихотомия, грех-святость, добро-зло, счастье-боль.
Он свободен от тяги посетить любую из дверей. Пробираясь по коридорам, он заглядывает в картины, что обрамлены драгоценными металлами. На одной из них знак фавна — рогатого хранителя всех волшебных существ, состоящее из взломанной бесконечности.
Да, ты прикоснулся к вечности, но какой ценой. Твой левый глаз — глаз дракона и древнего змея, ящера что поглощает бездны мрачной мудрости, сводящей с ума. Твои ногти могут быть когтями — опаснейшее оружие, а двоякий язык воспламенен от Гехнном.
Так что словом ты можешь высечь искру и менять мир, вмешиваясь в код реальности, шифруя его заново, ткань мироздания расплетается голосом многоглавой рептилии.
Трещины зеркальной оболочки, хрупкой как хрусталь, и черной как безлунная ночь, скрывают лезвия, щупальца и лазерные пушки — подчиняющиеся лишь воображению.
Все это — внутри — и Алиса и Зверо.
Все это — едино.
И Охотник, поправляя шляпу, исследует свой новый мир, лишенный красок, но полный свободой и спокойствием. Коридоры и бесконечные лестницы. Сотни часов, проведенные в безвременье, мысль становится чиста.
Путь приводит его к черному трону с серебряным обрамлением. Тут семиконечный светильник, что питается маслом двух золотых олив, к нему две трубочки, так он горит вечно.
Эта вещица подтолкнула Шляпника на мысль, что это очень похоже на расслоенную гидру с единым концом.
Сонм богов и их культов сводится к единому окончанию — треугольнику с оком. Но есть и второй предмет — так же треугольный но перевернутый — маленький жертвенник для воскурения фимиама. Сам трон — черное зеркало с трещинами, за которыми цвета бесконечности во всем разнообразии.
Но хочет ли он быть королем или нет — от него это не зависит — это его мир и его правила. Сюда — в эту тайную комнату будут собраны артефакты, что лишь умножат его силу. Но власть не влекла его, но охотничий азарт в сочетании с игрой и поиском, раскрытием тайн и загадок — это его привлекало.
И вот открывая новую дверь он входит в новую грезу навстречу к новому..
2. Маска Багряного Зверя
Днем ее палило Солнце — этот правый глаз Великого Дракона. А ночью тут было холодно до дрожи, и мороз пробирал до костей. Луна, что освещала эту пустыню, была вторым глазом дракона.
Как и сам великий дракон состоял из двух частей — ящера, чьи кости непреломны, и чешуи гидры, что имеет способности к расщеплению и регенерации.
Дуалистичный Люцифер, Логос, он же Денница, освещал эту пустошь, ведя к диаметрально противоположным правдам, но являющимися непреложными частями одной истины.
Поступь Хаоса и строгость Порядка сегодня объединились. Простота и свет правого пути и древность и тайна левого.
Сегодня затмение — время откровений.
Проходя меж ядовитых змей и черных как смоль скорпионов, мимо скоробеев, что являются прямым отражением бога солнца Ра, мимо бесчисленных стеклянных бутылок с секретными письменами внутри. Ампулы с кислотой ожидают
