шалости, мой Суверенный.
Отворачиваюсь, вновь смотря на горизонт. Никаких сметающих всё на своем пути волн-гигантов. Даже невольно хочется согласиться на искушающее предложение Александра. Нырнуть прямо в платье, ощутить тепло и толику свободы. Мечтательно прикрываю веки, на секунду позволяя себе насладиться шумом волн и солнечными лучами.
А затем поднимаюсь. Подол касается песка. Даже не вздрагиваю – лишь слегка приподнимаю юбки, потому что в следующую секунду делаю шаг к воде. Моей идеей было рано встать, тихо выскользнуть из Южного Дворца и наслаждаться… морем. Когда ещё меня занесёт так далеко от столицы? Когда ещё у меня будет такое спокойное утро? Мечта номер шесть исполнена.
Лёгкой поступью иду по кромке пенящихся волн. Достаточно и того, что влажными остаются только щиколотки. Да и края юбок тяжелеют, не давая возможности до конца раствориться в ощущениях. Помню, как сбегала в детстве на озеро и купалась там. Но здесь эмоции совсем другие: всё внутри сжимается, рокочет от силы моря, от его бескрайности, могущества. От… от свободы? Моря не загнаны в клетку из берегов – скорее, это они отказались от суши, отталкивают её волнами подальше от себя, чтобы не мешала.
Хочется сделать ещё шаг, чтобы вода поднялась выше; признаться, я и не думала, что море настолько меня заворожит. Может, я бы так и шагала всё дальше и дальше, пока не ушла бы с головой под воду, если бы меня не остановили. Левую руку обжигает, и это заставляет резко повернуться назад.
Александр сжимает кончики моих пальцев, будто боится, что я возьму и уплыву от него так далеко, насколько позволят силы. И это… мило? Он не побоялся намочить свои сапоги просто для того, чтобы остановить меня… Удивлённо вскидываю брови, скользя взглядом от руки к его лицу. Тёмные глаза-бездны затягивают всё сильнее, стоит мне засмотреться на них. И завораживают не меньше, чем море.
– Я пошутил, Селена, – быстро проговаривает он, замечая моё замешательство. – Говорят, что в прошлом маги воды были «морским народцем». Рыбёшки, креветки, осьминоги. Наверное, среди твоих дальних родственниц есть даже русалки. Интересная гипотеза, правда? – Волнение его исчезает, уступая место повседневной холодности. – Но сегодня я не хочу стать свидетелем того, как тебя уносит в море. А с рыбками можно поговорить и потом.
– Если я сейчас, – шепчу я, – забегу в эти воды и кто-то увидит, – щурюсь, понижая голос до минимума, – что скажут о Дворце? О том, какое влияние Вы оказываете на нас? Скажут, что Вы[1] разбаловали нас, а мы капризные дети своих родителей.
Уголки губ Тёмного Принца дёргаются в подобии улыбки. Он отпускает мою руку, а затем поспешно выходит на берег. Поворачиваюсь к Александру спиной, прикусывая нижнюю губу, чтобы не заулыбаться ещё шире, и больше не предпринимаю попыток зайти поглубже.
Но я желаю это сделать – хотя бы потому, что он может снова взять меня за руку.
* * *
Я точно помню, как нужно идти. В этот раз не просто захожу в правильный проход, но даже не блуждаю ни одной лишней минуты. Хотя было бы странно, если бы я заблудилась на прямой дороге. И всё равно это маленькая победа.
Библиотечный коридор всегда хорошо освещён. Монахи наверняка вложили в него очередную сакральную мудрость. «Знания – наш светлый путь». Или как там они обычно любят выражаться? Что-то мудрёное и высокопарное.
Отворяю створку, кряхтя от натуги, – двери толстые и тяжёлые, а мои конечности отчаянно трясутся после тренировки. Глядишь, прихлопнут меня, как надоедливого жучка.
Если снаружи они кажутся обычными, то вот внутри… внутри это самые красивые двери, которые мне только доводилось видеть. Замысловатые рисунки идут по бокам, на них изображены какие-то сцены. Может, история этого мира? А может, просто фантазия художника или популярная здешняя сказка? Хотела бы я знать их значение, чтобы верно «прочитать». Для меня это всего лишь человечки, прыгающие от сценки к сценке.
Никогда не видела настолько старых библиотек. В прошлый раз я была слишком напугана, а потому не смогла получше рассмотреть это место. И очень даже зря посчитала его жутким и страшным. Да, полумрак и преимущественно тёмные цвета делают своё дело, и библиотека немного пугает, но сейчас она кажется совсем другой. Теперь я вижу библиотеку светлой, с большой аркатурой по периметру стен, с бежевыми креслами и серебристыми стенами. Здесь можно расслабиться, абстрагироваться от внешнего мира и просто почитать. Но эту библиотеку я бы описала немного другими словами: настоящий храм знаний. Истинные книголюбы оценили бы здешнюю атмосферу.
Закладывая руки за спину, переплетаю пальцы. Медленно шагаю к книжным шкафам, намереваясь изучить каждый угол. Тело ноет – вчерашняя тренировка с Элиотом остро сказывается на слабых мышцах. Напряжена каждая мышца в теле, да так, что с постели я встаю с кряхтением и стонами. Наверное, в будущем станет только хуже.
Болезненно морщусь, отводя лопатки. Спорт определённо не моя сильная сторона. Хотя в той же кофейне открылись многие мои таланты.
В прошлый раз у меня не было времени для блуждания между стеллажами и изучения закорючек на корешках. Но сейчас… я позволяю себе эту слабость.
Сворачиваю налево и медленно продвигаюсь вперёд, уделяя внимание каждой надписи. Большинство мне непонятны – какой-то неизвестный язык. Буквы округлые, «пузатые». Сверху, внутри и снизу некоторых из них стоят точки – по одной, две, три.
Но какие-то надписи я всё же могу разобрать. Замечая знакомые очертания, останавливаюсь, склоняя голову. «Тайны Чистой Магии». Или вот, чуть повыше: «Как подчинить себе сорняки». Уголки губ невольно дёргаются в улыбке. Взгляд скользит ниже, и я не могу сдержать смешка, эхом разлетающегося по библиотеке. «Чудесные рецепты старушки Фрольи». Если здесь возможна магия, то, может, и еду готовят щелчком пальцев?
Я не трогаю книг со «своим» языком. Куда больший интерес вызывают эти замысловатые закорючки. Одну из таких книг я цепляю пальцем. Пусть она и тонкая, но тяжесть ощутимо давит на ладони.
Разворачиваюсь спиной к стеллажу и сажусь на пол, опираясь о выступающие корешки. С трепетом провожу пальцами по гладкой кожаной обложке тёмно-коричневого цвета. Букв тут нет – только на корешке. Открываю книгу где-то посередине – страницы пожелтели от времени. Самое интересное, что тут же бросается в глаза: отсутствует нумерация страниц.
Переворачиваю лист. Наверное, это очередное пособие, потому что меня встречает весьма детальный рисунок какого-то растения со множеством указателей.
Когда книга заканчивается, убираю её на место и двигаюсь дальше. За спиной остаётся уже четыре ряда. Всё ещё заинтересованно останавливаюсь у каждого
