стону от поражения, когда мой персонаж умирает, и отбрасываю контроллер в сторону.
— Игра окончена, — говорит он, вытаскивая из меня свои пальцы.
Моя рука проскакивает между ног, чтобы остановить его, и я крепче прижимаю его к себе. Я никогда в жизни так не возбуждалась. Я дергаю бедрами вперед, используя его руку, чтобы направлять так, как я хочу, и стону, и надеюсь, что он не отстранится, когда я отпущу его.
Он не делает этого.
Он стонет мне в ухо, прижимая ладонь к моему животу, и грубо притягивает меня к себе, толкаясь в меня.
Он сжимает мое платье в кулаке и поднимает его так, что становится видна моя задница.
— Срань господня, — шипит он с низким стоном, засовывая в меня еще один палец, и мои ногти впиваются в его руку. — Двигайся.
Я ослабляю свою хватку и стону от потери его пальцев… а затем снова, когда меня толкают вперед на руки и колени перед ним.
Я стону, опустив голову, когда он проводит рукой по моей попке, массируя ее.
— Вот тебе и сила воли, — говорит он, сдвигая мои трусики в сторону, прежде чем погрузить два сильных пальца обратно в мою влажную сердцевину.
Я скребу ногтями по ковру, а он устраивается позади меня.
Я близко.
Так близко.
Я встречаю каждый его толчок.
— О Боже! — кричу я. — Я сейчас кончу!
— Да, — говорит он. — Я чувствую, как ты сжимаешься вокруг моих пальцев.
Наслаждение усиливается, когда он снова находит мой клитор.
— Блядская вечеринка здесь!
Мое сердце останавливается так быстро, что я не знаю, как я не умерла, когда Джош врывается в квартиру с толпой людей позади него. Пальцы Рекса выскальзывают из меня в считанные секунды, и он падает, притягивая меня к себе на колени. Контроллер снова оказывается в моей руке, и он снова запускает игру.
Наше дыхание не похоже на дыхание людей, которые невинно играли в видеоигры.
Больше похоже на занятие Зумбой… или сексом.
Джош замирает, рассматривая сцену.
— О, черт. — Его глаза расширяются, прежде чем он поворачивается на пятках лицом к группе. — Давайте перекусим. Я, блядь, умираю с голоду.
— Что? — хнычет девушка. — Закажи сюда пиццу или еще что-нибудь. Я не собираюсь платить за еще один Uber.
Джош щелкает пальцами и издает звук застегивающейся молнии, после чего указывает на кухню.
— Тогда давайте сделаем шоты на кухне! У меня там есть текила высшего сорта, и мы можем заказать пиццу.
К счастью, они следуют за ним на кухню, и Рекс подтягивает меня к себе, как только они исчезают. Я молчу, когда он берет меня за руку, и мы бежим по коридору в его спальню. Он отпускает меня, как только за нами закрывается дверь. Когда я поворачиваюсь к нему лицом, он прислоняется спиной к двери, прижав руку к груди, чтобы перевести дух.
— Я объявляю себя победителем, раз уж нас прервали, — комментирую я.
Технически, я умерла до того, как они появились, но этот аргумент звучит лучше для возможного оргазма.
— Как насчет того, чтобы я стал победителем, поскольку я подарю тебе лучший оргазм, который у тебя когда-либо был? — Он не дает мне времени ответить, так как идет вперед, его лицо охвачено потребностью, и прижимается губами к моим.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Рекс
Плохая идея. Плохая, блядь, идея.
Вот что говорит мне мой мозг.
Продолжай целовать ее.
Это то, что говорит мне мой член.
Люби ее.
Это то, что говорит мне мое сердце.
Пожалеем ли мы об этом завтра?
Мы находимся на переломном этапе — ставим все на карту ради этого влечения, с которым мы боролись слишком много лет.
По моим венам разливается жар, когда я глажу ее мягкие щеки и поглощаю ее губы так, как никогда не целовался с женщинами. Но с другой стороны, я никогда в жизни никого так сильно не хотел.
Наш поцелуй импульсивный. Горячий. Бурный.
Наше желание наконец-то освобождается из клетки.
В гостиной играет музыка — скорее всего, Джош решил заглушить шум, который может доноситься из моей спальни. Он заслуживает благодарности позже. Несомненно, он потребует, чтобы я отблагодарил его подробностями о том, во что он впутался. Этого, блядь, не будет. Убедить его в том, что ничего не было, будет нелегко, учитывая, что Каролина стояла на руках и коленях, ее платье было задрано до талии, а мои пальцы были внутри нее.
Очень, блядь, трудно это оспорить.
Я рычу при мысли о том, что он видел ее такой обнаженной, и впиваюсь зубами в ее нижнюю губу. Каролина стонет в ответ, и я шиплю, когда она отвечает мне тем же, ее укус острее моего. Я бы не удивился, если бы она пустила кровь. Мне чертовски трудно дышать, когда я разрываю нашу связь, чтобы отступить на шаг.
Ее щеки раскраснелись, губы припухли, когда она стоит передо мной. Наши глаза встречаются — ее переполняют предвкушение и голод, совпадающие с моими.
Я зажмуриваю глаза, осознавая, что сейчас произойдет.
— Чего ты хочешь, Каролина?
— Тебя, — выдыхает она. — Я хочу тебя. — Она тянется вниз, хватает подол своего платья и стягивает его через голову. Она смотрит на меня с уверенностью, открывая вид на женщину, которая значит для меня все.
Каждая унция напряжения в моем теле высвобождается, все мои мысли вылетают в окно, и я провожу кончиком большого пальца по нижней губе. Моя рука опускается к промежности, чтобы поправить эрекцию через джинсы, хотя невозможно скрыть, насколько я тверд.
Ее черты заливает волна удовлетворения. Ее губы раздвигаются, когда она тянется за спину, чтобы расстегнуть лифчик, и отбрасывает его в сторону. Я подавляю стон, когда следующим движением она снимает хлопковые розовые трусики.
Каролина стоит посреди моей спальни, ее идеальное, миниатюрное тело выставлено на всеобщее обозрение. Ее грудь полнее, чем были в школе, и я задыхаюсь при одной мысли о том, чтобы попробовать ее на вкус. Ее бедра стали более округлыми. У меня сносит крышу от того, что она предлагает мне что-то такое чертовски ценное.
Я не заслуживаю этого.
Я никогда не заслуживал Каролину.
И все же я здесь, ставлю все под угрозу.
Мои глаза переходят на ограниченный вид ее киски, и мой рот наполняется слюной.
— Я все время пытаюсь действовать. — Ее слова отвлекают меня от фантазий о том, что я хочу с ней сделать. — Теперь твоя очередь, Рекс.
Ого. Она пытается действовать?
Я уверен, что это я засунул пальцы в ее киску,
