кино, даже его губы, приближающиеся к моим. Но я его остановила, хотя мгновение назад желала, чтобы он меня поцеловал! Но я-то думала что это был сон, а сейчас…
— Что не так?
— Все так, просто я должна кое-что сказать.
— Так говори.
— Но мне стыдно. Только не смейтесь, — и сама усмехаюсь на свои слова. Стыдно настолько, что руки заледенели. — Я не умею целоваться.
— А почему шепотом? — в ответ, поджав губы, пожимаю плечами. Такое чувство, что этот стыд причиняет мне только боль. Теплые пальцы легли на мой подбородок, очертили контур губ, аккуратно, будто любое прикосновение может травмировать, но нет. Его прикосновения были в своем роде чем-то совершенным для меня. Может потому что до него так никто не делал? — Придется научить.
Я прикрываю глаза в предвкушении. Сейчас меня больше ничего не интересует, кроме его губ.
Горячая рука скользнула по затылку, пальцы зарылись в волосах, нежно массировали кожу, разгоняя приятные мурашки возбуждения.
Пора признать, что он мне нравится. Глупо это отрицать, потому что то, как он действует на меня не поддаётся никакой логике. Я вся дрожу, но не от страха или холода. Скорее от предвкушения. Тело протяжно ноет, желая его прикосновения. Я сжимаю край столешницы, пока он специально держит паузу.
Мой пульс ускорился, я ощутила, как по моему телу разливается тепло, когда его язык скользнул по моей губе. Неожиданно, необычно, но очень приятно. Его руки нежно обвили мою талию, притягивая меня ближе, словно он боялся отпустить хотя бы на секунду.
Я закрыла глаза и позволила себе раствориться в этом поцелуе, наслаждаясь каждой секундой, каждым движением губ. Ощущение его тела рядом, его нежность и решимость заставляли меня забыть обо всем. Это было как сон, который наконец-то стал явью. И в этот миг мир за пределами наших объятий перестал существовать. Я смело обвила его шею руками и зарылась пальцами в его темных волосах, после чего ощутила давление его ладоней на моей спине. И, кажется, я чувствовала мурашки. Не свои — его!
Этот мужчина хочет меня.
Ведь давление я чувствовала и в другом месте. Но это меня почему-то не пугало. Я вообще перестала бояться. Полностью погрузившись в поцелуй перерастающий в нечто порочное на барной стойке. Но если это все-таки сон, я желаю не просыпаться как можно дольше.
27 Катя
Горячие и пылкие прикосновения, как будто каждая частица его существа стремилась выразить ту страсть и неутолимую жажду, что захлестывала его изнутри, и заражала меня снаружи, пробуждая во мне странную неизвестную ненасытность, которую так яро хотелось познать.
Голова кружилась от переполняющих эмоций и соблазнительной близости наших тел.
В лунном свете, просачивающемся сквозь шторы, его глаза блестели чёрным золотом, отражая нечто древнее и дикое. Однако, его прикосновения и поцелуи были бережными, нежными, словно вся Я для него была бесценной.
Я чувствовала, как его дыхание становится все более прерывистым, как сердце бьется быстрее. Каждый его поцелуй казался обещанием, затмевающим страх и приносящим покой и уверенность. Словно он был готов на все, лишь бы я чувствовала себя в безопасности в его объятиях, несмотря на всю звериную тьму, которую он скрывал.
А может я просто напридумывала себе того чего нет, и это просто физический интерес мужчины к женщине. Всего лишь физиология в обоих случаях. Но такое самной было впервые.
Целуя, он не переходил черту. Не было безвольных касаний, он будто каждым новым прикосновением искал согласие в отклике моего тела.
Дыхание участилось и тело уже не искало расслабления, напротив, оно напряглось. И оборотень замедлился, как будто пытаясь следовать своим скрытым инстинктам, которые говорили ему не только об удовлетворении плотских желаний, но и о защите и заботе — о чем-то, что значило больше, чем мгновенное удовольствие.
Руки, которые могут разрушить, сейчас ласкали и обнимали меня и были для меня настоящим чудом, ведь так как с ним сейчас я никогда еще себя не чувствовала.
Я не чувствовала себя любимой. Пусть это мимолетно. Пусть закончится и не важно, что дальше. Но я хотя бы знаю, какого это.
Осмысленные прикосновения придали мне уверенности. Я обхватила ногами его за бедра и он наконец пустил еще один разряд, пробегаясь рукой от колена по бедру.
Неожиданно его рука остановилась. Он, словно одним касанием, убедившись, что на мне нет белья начал действовать иначе.
Запах его кожи смешался с запахом сосен за окном и влажной земли, это изрядно запутывало сознание. Здесь, в полумраке на кухне, между мной и зверем стирались грани.
Стирались быстро, окончательно и безвозвратно, оставляя нечто чистое, искреннее. Я так чувствовала, иначе не позволила бы ему сделать то, что последовало дальше.
Теплота его тела и мощь, скрытая в каждом движении, обещали многое, что оставалось невысказанным. Настоящие мужчины не любят слова, они любят действия. Теперь я тоже люблю действия. Вот именно такие мне были по душе.
— Какая влажная, — почти прохрипел, проглатывая воздух и проводя пальцами между моих ног.
Еще несколько минут назад я была готова умереть со стыда, что не умею целоваться, а теперь без угрызения совести позволяла оборотню в который раз ласкать меня пальцами.
Мне это, черт побери, очень нравилось! Разве я должна отказываться от того, что вызывает во мне такую приятную буру эмоций?
Но к своему ужасу я начала осознавать, что и этого мне мало. Тело накалилось, пульсировало, но Алекс держал черту, либо изводил меня намеренно дожидаясь, что я произнесу в слух то что даже мысленно еще не повторила.
Поцелуй длился бесконечные мгновения, как и терзающие ласки его пальцев. Как умело он этот делал, заставляя меня забыть обо всем мире.
— О боже, Саша! — простонала, утыкаясь в его шею и обнимая его крепче.
Я каким-то невиданными силами почувствовала, как на его лице заиграла улыбка, от услышанного. Я, наконец, сказала его имя и это даже меня порадовало.
Треск ткани моего ночного безобразия заполнил кухню. Ему хватило секунды, чтобы схватиться руками за ткань на груди и разорвать ее.
Не мешкая ни минуты он сжал одну грудь, и губами впился в сосок другой чередуя нежные посасывания и болезненные покусывания от которых я выла, впиваясь пальцами в его волосы.
Кажется, ему нравится, когда я его трогаю. А мне-то как нравится, когда он трогает меня! Хочу, чтобы это длилось вечность...
Совершенно резко он снова потревожил меня там. Между
